Онлайн книга «Бесспорной версии нет»
Через секунду в дверь постучали. – Да! – отозвался Иванов. – Войдите! Дверь приоткрылась, человек спросил: – Баграт Элизбарович? – Баграт Элизбарович. Мужчина вошел. Постоял перед столом. Снял кепочку, сел. Настороженно повел головой, сказал: – Можно вас попросить запереть дверь? – Зачем? – Есть разговор. Не хотелось бы, чтоб мешали. Оперативная группа видела вошедшего. Этого достаточно. Подумав об этом, Иванов подошел к двери, повернул ключ. Вернулся, сел: – Слушаю вас. Человек изобразил улыбку: – Меня зовут Михаил. Фамилия Голдаев. Думаю, вы меня видели. В «Жемчуге». – Допустим, видел. – Баграт Элизбарович, мне очень неловко, что я пришел к вам. К незнакомому человеку. – Ничего страшного. – Но у меня нет другого выхода. Голдаев достал записную книжку. Подцепил ногтем клочок бумажки, положил перед Ивановым: – Вот. На неровном клочке была выведена цифра восемьдесят. Насколько Иванов понимал в расчетах лобовиков, восемьдесят означало, что выдавший бумажку остался должен Голдаеву восемьдесят тысяч рублей. Чуть ниже стояла дата: 29.01. Двадцать девятое января. Вексель лобовика. Подписи нет – чтобы не оставлять улик. – Объяснить, что это? – спросил Голдаев. – Капуста. Но не моя. – Верно, не ваша. Это Шестопалова. «Интересно, – подумал Иванов. – Шестопалов уверял, что у него нет и физически не может быть карточных долгов». – Капуста Шестопалова, а идете почему-то ко мне. Голдаев положил на стол визитную карточку Чубиева. – Вот. Ваша визитная карточка. Я пришел к вам, потому что знаю только ваш адрес. Услугу я оплачу. Поймите меня правильно. Шестопалов меня избегает. Адресов и телефонов его знакомых, кроме вашего, я не знаю. А мне нужно хотя бы его предупредить. Повторяю, если вы мне поможете, услугу я оплачу. Иванов изобразил раздумье. Посмотрел на Голдаева: – Оплатите? – Да. Три процента. Естественно, если долг будет отдан. Устроит? Сейчас надо вести себя естественно. Так, как вел бы себя Чубиев. – Я пока еще не знаю, что вам нужно. – Шестопалов отдал мне только двадцать штук. Сегодня я ему позвонил, но он отказался даже говорить. Больше я с ним дела иметь не хочу. Поэтому прошу вас ему передать: с сегодняшнего дня я включаю счетчик. Аварийку [16] . Иванов посмотрел на Голдаева. Взгляд у того непроницаемый, с прищуром. – Понятно. И какой счет вашей аварийки? – Двести в день. Срок месяц. Ну а потом… Потом пусть не жалуется. – Если он отдаст долг, что я получу? Три процента от шестидесяти тысяч? Или от всей суммы? – Естественно, от всей суммы. – Оторвав клочок бумажки, Голдаев вывел на нем: три процента. – Вот расписка. Деньги ваши, если отдаст. Повертев бумажку, Иванов спрятал ее в карман: – Хорошо. Попробую что-то сделать. Кстати, когда он вам отдал двадцать штук? Если точно? – Сейчас… Если точно… двадцать первого февраля. «Двадцать первого февраля. В этот день был ограблен Гарибов. Палин чуть раньше, пятнадцатого. Два налета принесли «кавказцу» сорок тысяч…» Голдаев набросал на перекидном календаре семь цифр: – Мой телефон. Если что-то выясните, позвоните. С десяти до шести. Договорились? – Договорились. Позвоню. Голдаев встал, натянул кепочку: – Пойду. Открыв дверь, Иванов выпустил его. Через секунду раздался телефонный звонок. Сняв трубку, услышал голос Игоря Вязова – оперуполномоченного, сидящего в соседней комнате: – Борис Эрнестович, у вас порядок? – Порядок. – Иванов следил, как Голдаев за окном садится в машину. Номер видите? – Вижу. – Позвоните на ближайшие посты ГАИ. Пусть остановят машину… ну, скажем, за нарушение правил дорожного движения. Проверят. И тут же отпустят. Тут же. Так, чтобы он ни о чем не догадался. – Понял. Белая «восьмерка», развернувшись, выехала на улицу. Вряд ли приход Голдаева – проверка. Не похоже. Кому и зачем его проверять? Но если это не проверка… Через полчаса Иванов снял трубку, набрал номер Гарибовой: – Нам нужно увидеться по важному делу. Вы сейчас свободны? – Что, прийти к вам? – Нет. Я подъеду к вашему дому на машине. Минут через пятнадцать. У меня светло-голубая «Нива». Выходите и сразу садитесь. Дополнительные сведения
Ждал он недолго. Выйдя из подъезда, Гарибова села рядом с ним. Поздоровавшись, он тут же включил двигатель: – Давайте отъедем. Проехав два квартала, остановил машину: – Светлана Николаевна, в день, когда вас ограбили, вы спрашивали у кого-нибудь совета: стоит ли вам обращаться в милицию? Сидит молча. Значит, вопрос ее озадачил. Шевельнулась: – Это имеет значение? – Имеет. От этого будет зависеть, найдем мы грабителя или нет. – От того, спрашивала ли я у кого-нибудь совета? – Да. Спрашивали ли вы у кого-нибудь совета? Вообще-то, по его расчетам, скрывать ей было особенно нечего. – Спрашивала. Но я обещала этому человеку не говорить об этом. – И все же настоятельно прошу: назовите его. – …Это Шестопалов. – Шестопалов? Тогда еще один вопрос. Почему обратились именно к нему? – Он никогда не даст плохого совета. И потом… Леша был единственным, к кому я могла обратиться. В тот момент. – Вы ему позвонили? Или сразу поехали? – Сначала позвонила. – Первая? – Конечно. Понимаете, я была просто вне себя. Готова на все. – И Шестопалов это понял? – Конечно. По моему голосу. Сразу спросил, что случилось. – Потом вы поехали к нему? – Да. Поехала и все рассказала. Леша посоветовал обратиться в милицию. – Вы общались с Шестопаловым после этой встречи? |