Онлайн книга «Бесспорной версии нет»
– Георгий Ираклиевич, вас что-то смущает? – Показания Кайшаури. Женщины, в доме которой был убит Чкония. – А что такое? – По словам Кайшаури, перед тем, как выйти из ее квартиры, Чкония, отвернувшись, спрятал какую-то вещь. Это было ночью, сразу после звонка Тенгиза – предположительно Джомардидзе. Эту вещь Чкония достал из небольшого черного футляра. Кайшаури ясно видела: вещь, которую Чкония достал из футляра, он положил в верхний карман рубашки. При обыске убитого оба верхних кармана рубашки были пусты. Единственное, что нашли, ключи от машины. – Говорите, он достал эту вещь из черного футляра? – поинтересовался Телецкий. – Этот футляр новый? – Да. Он остался в квартире и был приобщен к делу. Бочаров посмотрел на Телецкого: – Эдуард Алексеевич, подскажите: что могло быть в этом футляре? – Судя по джвари, скорее всего, еще одно ювелирное изделие. Хорошо, что футляр новый. У известных ювелиров есть правило: вместе с ювелирным изделием делать и футляр к нему. Это, так сказать, знак фирмы. Если футляр сделан недавно, не исключено, что нам удастся определить мастера. По почерку. У любого изделия есть специфические отличия, зависящие от манеры отделки, качества материалов и так далее. Особенно если футляр делал хороший ювелир. Поскольку таких ювелиров у нас немного, искать будет легче. – Вы считаете, это было новое ювелирное изделие? – спросил Бочаров. – Нет, Константин Никифорович, я так не считаю. Известные ювелиры в наше время почти не работают над новыми изделиями. Почти наверняка это было что-то антикварное, нуждающееся в реставрации. Изделию придавали товарный вид. А вот что хранилось в футляре? Георгий Ираклиевич, сможете набросать на бумаге эскиз футляра в натуральную величину? Я взял лист бумаги, нарисовал футляр, объяснил, какой он изнутри. Подполковник Телецкий долго не раздумывал, тут же сказал: – Думаю, это был перстень. Но довольно объемный – судя по размеру футляра. – Похоже на истину, – сказал Бочаров. – Осталась только самая малость – найти его. Парулава чуть кашлянул, посмотрел на меня. Я понял – напоминает о Церетели. Поймав взгляд Парулавы, Бочаров спросил: – Джансуг Гиевич, вы что-то хотите сказать? – Вообще-то да. Я вам вчера докладывал о Церетели. – Этот тбилисский «кит»… Что-нибудь новое? – Нет. Но у меня назначено с ним свидание. – Помню-помню. В ресторане «Грузия». Он ведь обещал привести специалиста по джвари? – Обещал. Бочаров посмотрел на Телецкого: – Вы ведь Церетели знаете? – Отлично знаю. В свое время был подающим надежды молодым ученым. Потом, увы, употребил знания во вред. – Как вы думаете, зачем он приехал в Батуми? – поинтересовался я. – Может быть, по делу? – Судя по рассказу Парулавы, вряд ли. Насколько я знаю, Церетели постоянно приезжает сюда. Отдохнуть, развеяться. Тут все рядом – Цихисдзири, Кобулети. Останавливается он только в «Грузии». Насчет же дела… Ну, если что-то подвернется, Гуля может и подцепить. Не упустит. – Например, наше джвари, – сказал Бочаров. Телецкий повел бровями: – Боюсь, Церетели нашим джвари не заинтересуется. – Почему? Он же видит, что это за вещь. – Поэтому и не заинтересуется. Церетели хитер, как старый лис. Нюх у него отменный. Если же клюнет, никогда не будет покупать джвари сам – только через подставное лицо, да и то не сразу, а постепенно. Так сказать, поэтапно. Поразмыслив, Бочаров спросил: – Насколько я понял, если мы начнем ловить Церетели на джвари, это будет долгая песня. Так, Эдуард Алексеевич? – Боюсь, что так. Еще подумав, полковник повернулся: – Джансуг Гиевич, во сколько у вас с ним свидание? – В девять вечера. Бочаров перевел взгляд на меня: – Осталось полтора часа. Думаю, на это свидание надо все-таки пойти. И вам тоже, Георгий Ираклиевич! Учитывая рекомендации Эдуарда Алексеевича, ловить Церетели на джвари мы сейчас не будем. Поймаем со временем на чем-нибудь другом. Но выжать из него максимум информации по делу Чкония наш святой долг. В Батуми вас обоих не знают. Джансуг Гиевич местом в ресторане обеспечен. Что касается вас, Георгий Ираклиевич… На случай, если сначала вы будете действовать отдельно… – Иначе просто не получится. – Тогда так. Если сами не пройдете, обратитесь к метрдотелю. Скажите, что от Константина Никифоровича. А я ему позвоню. – Спасибо. Поправив очки, Телецкий посмотрел на меня: – Может быть, нужны еще какие-то сведения, Георгий Ираклиевич? Я прикинул: поможет ли мне какая-то дополнительная информация о Церетели? Вообще-то нам с Парулавой нужно узнать у Гули следующее: какой крупный антикварный перстень большой ценности может сейчас в СССР находиться «в свободном обращении», «плавать», как говорят спекулянты. Добиться такой информации от Церетели реально. На наше джвари Гуля при всей своей осторожности все-таки клюнул. Значит, нам с Джансугом надо лишь покрепче его прихватить. Вряд ли, только что отбыв наказание, Церетели снова захочет иметь дело с ОБХСС. Телецкий ободряюще улыбнулся: – Не стесняйтесь, Георгий Ираклиевич. Чем можем – поможем. – Эдуард Алексеевич, не мешало бы знать о связях Церетели с батумскими «китами». Телецкий снял очки, протер платком, снова надел: – Увы, Георгий Ираклиевич, таких связей нет. – Совсем нет? – Совсем. Я ведь говорил: Церетели чрезвычайно осторожен. – И он никого из них здесь не знает? – Ну что вы! Наоборот. Он знает всех. И его все знают. Больше того, боятся, заискивают перед ним. Он же лишь изредка может снизойти поздороваться, пригласить за столик. И все. На этом знакомство заканчивается. Все дела – только через подставных лиц. – Тяжелый вариант. Не подкопаешься. – Тяжелый. Но одну связь я вам все-таки назову. Правда, ее так называть неверно. Если точнее, то это антисвязь. – Почему же? Какие-то счеты? – Верно. Этот человек – Мария Несторовна Замтарадзе. Церетели уже давно с ней в смертельной ссоре. Думаю, в свое время они что-то не поделили. Мария Несторовна Замтарадзе… Имя показалось мне знакомым. Нет, определенно я где-то его встречал, но где? Пытаясь вспомнить, спросил: – Замтарадзе тоже из «китов»? – Им был ее муж. Но эта Замтарадзе – особая женщина. Умная, красивая, даже сейчас, когда ей за сорок. Почти уверен: на все дела своего мужа вдохновляла она – он был только исполнителем. Когда Кукури Замтарадзе «сгорел», выяснилось: за три дня до этого были оформлены развод и раздел имущества. Показаний на Марию Несторовну не было, так что она осталась в стороне, ушла от конфискации, сохранив все нажитые с мужем ценности. |