Книга Там, где остановилось время, страница 23 – Джулия Леви

Опешивший священник, у которого от удивления даже упали очки, уставился на молодого человека, приближавшегося к Дженни и Бакстеру.

– Есть препятствие! И это препятствие – я! Эта женщина не может выйти замуж, так как уже замужем за мной и у нас есть общий ребенок! – громко воскликнул Дэниел, чтобы это слышали все. Присутствующие гости охнули еще громче, услышав такое заявление. В зале сразу послышались перешептывания. Некоторые гости искренне хихикали, наблюдая за разыгрывающейся драмой, некоторые искренне возмущались, осуждая прежде всего невесту, некоторые сидели с тревожными лицами и взволнованно следили за тем, что же произойдет дальше.

– Какого хрена ты тут делаешь? Проваливай отсюда, – зашипела Дженни, сжимая в гневе кулаки. Бакстер, ошарашенный, отпрянул от Дженни на несколько шагов и, с ужасом уставившись на Дженни и Дэниела, так и стоял с вытаращенными глазами, не в силах вымолвить ни слова.

– Я? Что я тут делаю?! Это что ты тут делаешь?! Ты обещала выйти за меня! У нас с тобой ребенок и мы безумно любим друг друга! Помнишь недавнюю волшебную ночь, когда ты продавала мне картину? Помнишь! И я не могу забыть тебя! Дженни, умоляю, прости меня! – воскликнул Дэниел, вставая на колени. – Не делай глупостей! Умоляю, остановись! Ты же не любишь этого парня?!

– Дэниел, оставь меня! Исчезни из моей жизни, умоляю! – взмолилась Дженни, понимая, что весь мир рушится у нее прямо на глазах. Бакстер, продолжавший наблюдать, чувствовал, как боль обиды и унижения пронзила все его тело, но он продолжал стоять, не в силах тронуться с места. «А ведь я допытывался у нее, где она была всю ночь. Зачем же ты обманула меня, зачем? Я бы простил тебя, я бы смог все понять. Какая же ты сука!»

Гости, затаив дыхание, переводили взгляды то на Дэниела, то на Дженни, то на Бакстера.

– Хорошо. Если ты так хочешь, я уйду, – продолжил Дэниел. Только ответь мне на один вопрос. Только на один, – Дэниел встал с колен и, нежно взяв в свои ладони лицо Дженни, умоляюще посмотрел на нее:

– Если ты так меня ненавидишь, почему тогда назвала сына моим именем?

– Какое это имеет значение?

– Огромное! Ты назвала нашего сына так, потому что думала и думаешь только обо мне! Мы любим друг друга! Ты должна это признать. Не делай больно себе, ему и мне! Я должен растить своего сына, а ты должна быть моей!

– Это я делаю тебе больно?! Скотина! А кто трахался у меня на глазах, когда я, беременная, стояла в твоей сраной квартире и умоляла прекратить? Я умоляла тебя остановиться! Но ты решил показать мне, что ты остался прежним! Тогда ты показал мне, что будешь делать всегда и все, что захочешь! Так что, знаешь, забудь про нас и про то, что ты должен воспитывать сына! Я тебя ненавижу!

Дженни не успела продолжить свою тираду, как Дэниел взял её в охапку и что есть силы впился в губы обжигающим поцелуем. Вырваться из цепких объятий Дэниела у Дженни не было сил, она только тихо заплакала.

– Отпусти, – вырвавшись наконец, выкрикнула она в отчаянии от такого позора.

Повернувшись к священнику, Дженни схватила за руку униженного Бакстера и, не желая уступать Дэниелу, обратилась к священнику.

– Прошу вас, продолжайте, – вытерев размазанную помаду с покусанных губ, произнесла она. – Это местный сумасшедший. Не обращайте на него внимания.

– Извините, мисс Бейли, но прежде чем я продолжу церемонию, вы должны выяснить все отношения с тем молодым человеком, да и с вашим будущим мужем тоже, – спокойно ответил священник, закрывая Библию.

– Дэниел! Зачем ты так со мной?! – повернувшись снова к Дэниелу, Дженни разрыдалась во весь голос.

– Потому что я люблю тебя больше своей никчемной жизни! Здесь и сейчас я клянусь перед всеми присутствующими, что буду верен тебе до конца своих дней! Я клянусь, что буду делить с тобой все радости и горести! Бакстер, извини, дружище. Но изменить себя мы не можем. Мы любим друг друга, – ответил Дэниел, похлопав Бакстера по плечу. Не говоря больше ни слова, он подхватил Дженни на руки и понес прочь, оставив стоять у алтаря оскорбленного Бакстера, недоумевающего священника и гостей. Но, к счастью, на помощь Бакстеру подоспела бойкая Брук. Она подбежала к алтарю, что-то прошептала Бакстеру на ухо и уставилась на него, радостно хлопая ярко накрашенными ресницами. Кивнув ей в ответ, Бакстер и Брук повернулись к священнику.

– Прошу вас, продолжайте бракосочетание, – глядя в упор на священника, твердо произнес Бакстер.

– Дэниел, отпусти меня, отпусти, – причитала Дженни, брыкаясь в крепких объятиях Дэниела. – Я больше не выдержу этого. У меня больше нет сил бороться с тобой. Как же я тебя ненавижу! Как же ненавижу! Я так устала. Где мой сын? – продолжала она рыдать, чувствуя, как силы оставляют ее.

– Мадлен привезет его вечером. Сейчас мы должны окончательно разобраться в наших отношениях, слышишь?

– Я тебя ненавижу. Я тебя ненавижу, – повторяла Дженни.

– А я без ума от тебя! И что бы ты сейчас мне ни говорила, я уверен, что сделал правильно для всех нас. Ты и я должны быть вместе, иначе просто умрем! А я хочу жить, хочу чувствовать тебя! Хочу просыпаться каждое утром рядом с тобой! Хочу видеть, как растет наш сын, хочу любить тебя! И я знаю, что ты хочешь того же самого, – уже спокойно сказал Дэниел, усаживая Дженни в машину. Выехав из ворот, он плавно повернул направо и устремился на центральную дорогу.

– Куда мы едем? – спустя некоторое время спросила Дженни.

– Чуточку терпения, детка. Скоро приедем, – улыбнулся Дэниел, ласково вытирая указательным пальцем слезу Дженни с левой щеки.

– В одном ты прав. Я не должна была так поступать с Бакстером. Я не достойна его. Он лучше меня, честнее, – после некоторой паузы тихо сказала Дженни.

– Дженни, ты ни в чем не виновата перед ним. Ты просто пыталась обмануть себя, но я рад, что вовремя тебя остановил.

– Ума не приложу, почему я не могу забыть тебя!

– Потому что я не в силах забыть тебя. Знаешь, совсем недавно мне открылась одна простая истина. Мы давно не принадлежим себе, мы принадлежим друг другу. И сколько бы мы себя ни обманывали, сколько бы ни отвергали друг друга, но смысл в жизни мы обретаем, только когда мы рядом.

– Невозможно не согласиться, – утвердительно кивнула Дженни, признавая, что, несмотря на всю произошедшую недавно драму, только сейчас, рядом с Дэниелом, она ощутила гармонию и умиротворение в душе.

– Что это за дом? – спросила Дженни, когда они подъехали к трехэтажному особняку, расположенному на 80-й улице в Манхэттене.

– Наш дом, – тихо прошептал Дэниел, целуя Дженни.

– Наш дом?

– Да. Я купил его, когда ты вернулась в Нью-Йорк.

– Значит, ты тогда уже все спланировал?

– Да. Но то, что ты внучка Уолтеров, узнал от тебя, честно.

– А если бы я не была внучкой Уолтеров?