Онлайн книга «Крот. Сага о криминале. В 3 томах. Том 2»
|
В камине квартиры Николая потрескивали дрова. Отмытый и переодетый в махровый халат Архипов сидел за столиком, на котором стояла закуска и бутылка коньяка, жадно и с удовольствием поедал бутерброды, запивая их чаем. Сам хозяин расположился напротив, молча и внимательно наблюдал за неожиданным гостем. Тот вдруг перестал жевать, виновато посмотрел на Николая, улыбнулся: – Простите… проголодался. Николай понимающе кивнул, негромко произнес: – Не стесняйтесь. – Взял бутылку, налил еще. – Выпейте. После всего, что произошло, надо выпить. И даже напиться. – Да, да, – кивнул Архипов. – Может, даже напьюсь. – Он взял рюмку, посмотрел на собеседника. – Все это странно. Правда? Сколько я там пролежал? И даже не простудился. – Вам здорово повезло. – Невероятно повезло. Никогда не думал, что пули имеют такую силу… Я ведь сам… сколько раз по мишеням, но чтобы сам – мишень… Я не могу отделаться от ощущения, что я – мишень. Вы меня понимаете? – Это надо ощутить. – Именно – ощутить. Вы верно сказали… – Архипов с ходу опорожнил рюмку, закусил лимоном. – Когда стоишь и в тебя… в тебя строчат… – Глаза его наполнились слезами. – Страшно… – Вдруг взгляд его стал тревожным. – А что дальше? Снова к Кузьмичеву? – Нет, – спокойно повел головой Николай. – Для него вы мертвы. – Но я ведь живой. – Для меня – живой. И больше ни для кого. – А если узнают? – Кто? – Николай холодно смотрел на Архипова. – Тот же Кузьмичев. – Не узнают. Мы поместим вас в клинику. – В какую? – испуганно спросил Архипов. – В хорошую. Вам надо восстановить силы. – Восстановлю… и что? – Посмотрим. – А может, не надо в клинику? – Почему? – Я и без того быстро восстановлюсь. Клиника – это всегда несвобода. Николай усмехнулся: – А вы, двойник Кузьмы, хотите существовать свободно? – Наверно, вы правы… – кивнул Архипов, в глазах его была тоска. – И что – всю жизнь в клинике? – Не думаю… – Можно будет выйти? – Не исключено. – А может, все-таки без клиники? Куда-нибудь уеду и буду себе жить. Разве так нельзя? Взгляд Николая уперся в переносицу двойника. – Нельзя. Это приказ! – Приказ? – переспросил тот и тут же сам согласился: – Ах да, приказ. За окном послышался какой-то шум, крики, дружное и громкое скандирование. Николай подошел к окну, некоторое время наблюдал за происходящим на улице, жестом пригласил Архипова подойти. По Тверской мощной и довольно многочисленной толпой двигались бритоголовые. Они все как один были в темных майках, спортивных штанах, в руках – биты, палки, резиновые шланги. Скинхеды двигались дружно, не уступая дорогу встречным машинам, не пропуская задние. Время от времени дружно выбрасывали вверх руки, скандируя: – Россия – супердержава! – Черножопые – на Кавказ! – Жиды – в Израиль! – Россия – для русских! – Кто это? – почему-то шепотом спросил Архипов. Николай, не отводя от шествия глаз, ухмыльнулся: – Скинхеды. – Националисты? – Доморощенные. Цвет будущей нации, так сказать. – А куда идут? – Думаю, недалеко. Для такого спектакля уже подготовлена площадка. * * * Многосотенная толпа скинхедов свернула в сторону от Тверской, двинулась по неширокой улице в сторону рынка, по пути «разминаясь» на ларьках, палатках, автомобилях иностранного производства. В одном из переулков в иномарке с затемненными стеклами на заднем сиденье сидели двое мужчин – Петр Петрович Грязнов и худой высокий мужчина преклонного возраста с жестким аскетичным лицом – Алексей Иванович Зуслов. Отсюда им было хорошо видно шествие «скинов». Некоторое время они молча наблюдали за началом погрома, затем Грязнов не без сарказма заметил: – Неплохо начинают мальчики. Как бы и нам не досталось под горячую руку. – Не беспокойтесь. Впереди нас блокируют, – ответил Зуслов. – Лишь бы «стражи порядка» не вмешались раньше времени. – Они вмешаются в самое нужное время. А на рынке уже началось побоище. Ворвавшиеся туда юнцы устремились к ларькам и прилавкам, где торговали кавказцы, переворачивали палатки, топтали фрукты, пинали ведра с цветами, швыряли яблоками, апельсинами в убегающих торговцев. Кое-где возникли потасовки, туда устремлялись одурманенные «скины» и в ход во всю шли кулаки. – Черные – на Кавказ! – Россия – для русских! Яблоки, груши, апельсины, гранаты и другие фрукты усеяли затоптанный асфальт рынка. А парни продолжали погром, уже не разбирая, кто какой национальности. Отбивались взрослые, визжали женщины, плакали дети. Какой-то продавец, вооружившись большим ножом для мяса, размахивал им, не подпуская к товару ошалевших парней. И тут, когда он на секунду отвернулся к соседу, чья-то рука всадила ему нож под ребра. Продавец охнул и стал медленно оседать… Одиночные милиционеры не препятствовали погрому, просто беспомощно стояли поодаль и наблюдали. Наконец к воротам рынка с воем сирен подкатило несколько крытых машин с мигалками и парнями в камуфляжной форме, и собровцы устремились на территорию рынка. Сходу стали молотить дубинками по спинам разошедшихся бритоголовых, заламывать им руки, отправлять в подоспевшие грузовые фургоны. Вой сирен, громкие команды, крики, мат… – Вот это – та самая сила, которую пока не видит государство, – сказал Грязнов. – А нам сам Бог велит ею воспользоваться. Зуслов мельком взглянул на него. – Мои слова повторяете, коллега… Я об этом твердил, когда вы еще носили золотые генеральские погоны. Петр Петрович рассмеялся: – Надеюсь, вы простите меня за такую забывчивость? – Я прощу, а вот страна – вряд ли. Надо действовать, дорогой Петр Петрович. И в этом нам не мешало бы сблизиться с господином Кузьмичевым. – Вопрос непростой. – Простых вопросов вообще не бывает. Но на каждый вопрос всегда можно найти ответ, который бы нас устроил. – Будем искать. – И чем быстрее, тем лучше, – Зуслов коснулся плеча молчаливого водителя. – Поехали. Иномарка плавно и мягко тронулась и поплыла прочь от того места, где все еще продолжалось столкновение милиции и скинхедов. |