Книга Крот. Сага о криминале. В 3 томах. Том 3, страница 31 – Виктор Мережко

– Он в палате один?

Нина усмехнулась:

– Естественно.

– Хоть какое-то улучшение наблюдается?

– Его колют какими-то препаратами. Видимо, наркозависимость ослабла.

– Сколько времени он пробудет там?

– Не меньше полугода.

Сергей сделал глоток, с сочувствием посмотрел на женщину:

– Врачи что говорят?

– Врачи, как всегда, настроены оптимистично. Организм молодой, сам себя защитит… – Нина прикурила от зажигалки, сделала несколько затяжек. – Я хочу сделать тебе предложение.

Кузьма слегка напрягся.

– Не пугайся, – усмехнулась женщина, – предложение должно тебя заинтересовать… – Она снова затянулась сигаретой. – Я хочу продать тебе акции «Мандарина».

Он кивнул:

– В общем, я понимал это.

– Ждал или понимал?

– Скорее понимал. И теперь принимаю предложение.

– Спасибо. – Она с укором посмотрела на собеседника. – Ты не хочешь спросить, почему я так поступаю?

– И это я тоже понимаю.

Нина невесело засмеялась:

– Какой ты все-таки понятливый. Даже скучно. Все понимаешь, кроме одного.

– Чего именно?

Она подумала, отмахнулась:

– Теперь это уже неважно. Да, я целиком отдам себя, свою жизнь сыну. Он вылечится, и мы уедем отсюда. Я давно хотела это сделать, но… – Нина печально прикрыла глаза. – Но не сделала. Во многом из-за тебя.

– Из-за меня? – удивился Сергей. – Ты имеешь в виду ту прекрасную нашу ночь?

– Да при чем здесь ночь?! – отмахнулась женщина. – Ты либо лукавишь, либо действительно ничего не понимаешь. Ты что, забыл о моих многочисленных заходах в твою сторону? Я ведь почти в открытую намекала, почти ухаживала. Помнишь, я вдруг предложила уехать из этой страны вместе? Помнишь?

Он пожал плечами:

– Помню. Но как-то не придал этому значения.

Нина брезгливо фыркнула:

– «Не придал этому значения». Чему – этому? Моей глупой влюбленности? Моей наивности?

– Прости. – Кузьмичев положил руку на ее ладонь.

– Убери! – брезгливо бросила она. – Я не нуждаюсь в твоей жалости.

Они молчали тяжело и неловко. Затем Сергей долил в фужеры вина.

– Поверь, Нина, я всегда буду твоим другом.

Она тоже взяла фужер.

– Поверь, Сергей, ты сегодня окончательно потерял, может быть, лучшего своего друга. – Выпила до дна, зачем-то перевернула фужер вверх дном, поставила его на стол. – Пусть вытекут до капли наши печали и горести.

Вован сидел на хвосте Старкова почти целый день. Снимал, когда тот выходил из офиса. Почти поравнялся с его автомобилем в плотном потоке и успел снять его за рулем. Сделал фотографию, когда Владимир делал покупки в супермаркете.

Он «вел» машину Старкова до тех пор, пока тот не припарковался рядом с памятником Юрию Долгорукому. Быстро достал фотоаппарат, навел объектив на выходящего из автомобиля коллегу, сделал несколько снимков. Затем сфотографировал Старкова входящим под арку. Подрулил на противоположную от памятника сторону и стал ждать.

Они сидели друг против друга. Старков чувствовал себя неловко и не совсем понимал, с чего начать разговор. Николай с насмешливой улыбкой ждал.

– Даже не знаю, с чего начать, – пробормотал Старков.

– Начинайте с самого начала, – посоветовал «куратор».

– С самого начала… – повторил Владимир. – Нашелся первый заместитель Кузьмы Константин… Помните, которого якобы утопили в Иртыше.

Николай кивнул:

– Я в курсе.

– Я начинаю подозревать, что его исчезновение было бездарной инсценировкой. Слишком по-киношному все выглядит.

– Не думаю, что это инсценировка. Скорее, игра случая, игра судьбы, которая повернулась не в нашу пользу.

– Почему не в нашу?

– У вас с Кузьмой и без того непросто складываются отношения, а с возвращением «утопленника», подозреваю, вы будете вообще отстранены от серьезных дел.

– Тенденция такая уже наблюдается.

– Пришли жаловаться?

– Советоваться… Мне предложено в скором времени отправиться в Сибирск.

– Отправляйтесь.

– Но ведь там надо вести дела самым серьезным образом.

– Ведите.

– В пользу Кузьмичева.

– Да, в его пользу.

– Но ведь в таком случае он станет вообще неуязвимым. Недавно ему предложили войти в число учредителей нового политического движения.

– Знаю.

– И вы к этому спокойно относитесь?

– Пока спокойно.

– Что значит – пока?

– Пока ребенок растет, он достаточно управляем.

– Управляем? Этот «ребенок» уже один из самых влиятельных людей города!

– Желаемое выдаете за действительное. Любой бизнесмен управляем до тех пор, пока не становится политиком. Вот когда он перешагивает дозволенную черту и может стать и неуправляемым, и даже опасным. К сожалению, по нашим наблюдениям, наш герой относится именно к таким персонажам.

– Вы ведь пытались однажды его остановить.

– Во-первых, ваша милость вмешалась в данную акцию. А во-вторых, она была, как мы сейчас понимаем, преждевременной. Сергей Андреевич еще не выполнил предназначенный ему объем работы.

– Значит, что?

– Значит, летите в Сибирск. И второе – добейтесь максимального расположения шефа.

…Когда Старков выходил из-под арки дома, Вован навел на него объектив и сделал несколько снимков.

Совещание проходило в узком кругу. В кабинете Кузьмичева по традиции никто не курил, все сидели плотно, серьезно, сосредоточенно – сам Сергей, Старков, Вован, Костя и основательно укоротивший бороду Антон Крюков.

Докладывал Антон:

– По порядку… Губернатор Сибирска господин Жилин плотно сидит под главным нашим авторитетом Филимоновым по кличке Филин. Тут и лес, и драгметаллы, и газ, и все прочие прелести. Кроме алюминия… Линник, к которому приезжал Костя, пока ложиться под Филина не собирается. Потому как рассчитывал, с одной стороны, на серьезную московскую публику, в частности на вас, Сергей Андреевич. С другой, по моим сведениям, на некоторые силовые структуры также московского разлива.

– Конкретно можно? – спросил Старков.

– Конкретных имен назвать пока не могу. Знаю только, что это в основном бывшие силовики, которые после известной перестроечной чехарды также занялись бизнесом. Следовательно…