Онлайн книга «Крот. Сага о криминале. В 3 томах. Том 3»
|
– Каждый раз прихожу сюда, и каждый раз дух захватывает, – сказал Костя. – На хрен жить в городе, если тут все – и воздух, и жратва дармовая, и хоромы царские. Для себя строил? – Нет, для тебя, – хмыкнул Антон. – Я серьезно. Женат? – Бог миловал. – А кто, кроме тебя, здесь бывает? Друзья, подруги? Родственники? – Тебе сразу все выложить или по порядку? – Но ты же для чего-то его строил?! Антон расхохотался: – Костя, ты меня достал! Строил для того, чтобы никакую шваль не видеть, и, если крепко жизнь прижмет, сховаться и не высовываться. – И никто не знает о такой землянке? – Ты! Но если когда-нибудь кому-нибудь трепанешь, то и ты забудешь. – Крюков оглянулся, жестко поглядел на Костю. – Помни это, ладно? Нина Пантелеева встретила Кузьмичева в дверях своего кабинета, проводила его в уютную комнатку отдыха. Строго одетая, бледная, сосредоточенная, она изящно сидела на кушетке, вопросительно и выжидательно смотрела на гостя. – Есть новости? – поинтересовалась она. – Есть. В ближайшие день-два будут результаты… – Деньги я практически собрала. – Два миллиона? – Пока один. Завтра привезут второй. – Думаю, деньги не понадобятся… – Сергей подсел к Нине поближе. – Кто должен привезти тебе недостающий миллион? Если не секрет, конечно. – Секрет, – усмехнулась она. – Хотя это теперь уже не имеет значения. – Ты продала акции? – Кузьмичев неотрывно смотрел ей в глаза. – Пока еще не продала. Но продаю… – За миллион? – За миллион. – Кому? – Мне бы не хотелось называть конкретное имя. – Почему? – С одной стороны – это коммерческая тайна. С другой – ты будешь огорчен. – Естественно. Потому что этот господин становится моим партнером. Часть акций у него, часть – у меня. Кто? – Маргеладзе. – Ты с ума сошла. – Наверно. Но у меня не было другого выхода. – Как минимум – ты могла посоветоваться со мной. В конце концов, предложить мне акции. Я бы их купил… Зачем ты это сделала, Нина? Глаза Пантелеевой наполнились слезами. – А как бы ты поступил на моем месте? Мне звонят, называют сумасшедшую сумму. Что, опять клянчить у тебя? – Ты их у меня клянчила? По-моему, я их сам тебе дал без всяких условий. – Знаю. Спасибо… Но на вторую подачку я не хотела рассчитывать. Сергей взял ее руку, поцеловал. – Ты должна поверить… Обязана сейчас мне поверить… Есть очень серьезная информация о похитителях. Не сегодня завтра их задержат и освободят твоего сына. Я не блефую, поверь. – Я устала ждать. – Сегодня, в крайнем случае завтра все закончится. Обещаю… – Он прижал ее ладонь к своему лицу. – И пожалуйста, приостанови затею с акциями. – Часть бумаг я уже подписала. – Больше не подписывай. По крайней мере до завтра. Заболей, исчезни, не отвечай на звонки. Маргеладзе не тот человек, которому можно верить. Она обняла его, посмотрела в глаза: – Мы уедем. Хорошо? Вернем Никитку и уедем. Я не могу и не хочу жить в этой стране. Здесь нельзя жить… А там будет хорошо. Деньги у нас есть… мой муж побеспокоился об этом. Они там, в надежном банке. Прошу, уедем отсюда! Сергей печально усмехнулся, отрицательно покачал головой: – Нет, не хочу. И не могу… Моя дочь сейчас одна. Без отца и без матери. – Что с матерью? – Глаза Нины расширились. – В тюрьме. Она убила человека. – Боже… – прикрыла она рот ладошкой и повторила: – Боже… А девочка? – Она в надежном месте. Пока в надежном. Поэтому, сама понимаешь. Кроме того, уйма всяких дел, проблем… Очень много дел, Нина. – Понимаю, – тихо произнесла она. – Я тебя понимаю. Прости. Грязнов и Виктор Сергеевич встретились в закрытом стеклянном павильоне Ботанического сада. Ходили туда-обратно по довольно длинной аллее, негромко разговаривали. – Ваш король оказался не только дутым, но и битым, – сказал Грязнов. – С чего вы взяли, что он мой? – спросил Виктор Сергеевич. Тот улыбнулся: – Разведка донесла. – Меняйте разведчиков, дорогой… Их тоже следует иногда отправлять на заслуженный отдых. – Мы с вами давно уже не мальчики, и довольно болтаться в качестве бесплатного приложения то возле одного проходимца, то возле другого. Еще год-два, и мы с вами рискуем превратиться в анекдотические фигуры: пены много, а осадка – ноль… Я предлагаю объединиться, как в лучшие времена, и поработать на наиболее очевидную фигуру. И в итоге победить! – Вы имеете в виду… – Да, я имею в виду Маргеладзе, – не дал закончить мысль собеседнику Грязнов. – По моему анализу, он более перспективен. – В чем? – В наших интересах. Во-первых, он более глуп и амбициозен, чем Кузьмичев. Во-вторых, его слишком плотно взяло в кольцо «кавказское окружение». И иметь рядом хотя бы пару славянских лиц для него было бы благом. И третье… – Грязнов помолчал, взвешивая это «в-третьих». – Как ни странно, его проще убрать. – Вы хотели сказать, отодвинуть? – Именно убрать. Я имел возможность последнее время понаблюдать за стилем его работы и вдруг обнаружил, что самое ближайшее окружение – даже родственники! – просто ненавидят его. За деспотизм, жадность, непредсказуемость, жестокость. – Любопытное наблюдение, – усмехнулся Виктор Сергеевич. – Убрать… А что потом? – Свято место пусто не бывает. Найдем замену. Хотя бы новое лицо в его окружении – племянник по имени Шалва. Абсолютное дитя гор, но по стремлению к власти переплюнет даже собственного дядю. Вахтанг, кстати, чувствует это и держит его в черном теле. – Крайне любопытно и неожиданно, – повторил Виктор Сергеевич. – Надо думать. – Думать некогда. Времени в обрез, – сказал Грязнов. – Вы собираетесь умереть? – Тьфу-тьфу, типун вам на язык… Я еще послужу нашей России. Кстати, – он вопросительно посмотрел на Виктора Сергеевича, – как вы вообще относитесь к такому понятию, как патриотизм? – Замечательно отношусь! – улыбнулся тот. – Ответ не только банальный, но и в какой-то степени оскорбительный. К патриотизму нельзя относиться замечательно. Надо быть или патриотом, или тварью. |