Онлайн книга «И прольется кровь»
Женщина снова начала движение в мою сторону, стуча башмаками по полу. Когда она подошла достаточно близко, я увидел, что у нее рот красивой формы со шрамом от операции по исправлению заячьей губы. Трудно было поверить, что у такой смуглой женщины с такими темными волосами могут быть такие голубые глаза. – Доброе утро, – произнесла она. – Доброе утро. Я приехал сегодня ночью на автобусе. И мне было некуда… – Ладно, – сказала она. – Здесь дверь высока, а ворота широки. Она произнесла это без всякой теплоты в голосе, поставила на пол ведро и швабру и протянула ко мне руку. – Ульф, – сказал я, собираясь обменяться с ней рукопожатием. – Рясу, – произнесла она, указывая на мою руку. Я опустил глаза на комок ткани, который сжимал в ладони. – Я не нашел одеяла, – стал оправдываться я, протягивая ей рясу. – И никакой еды, кроме той, что мы используем для причастия, – ответила она, разворачивая и проверяя тяжелое белое одеяние. – Прошу прощения, я, конечно, заплачу за… – От этого ты освобождаешься, с благословением или без. Но в следующий раз не плюй на нашего губернатора, будь так добр. Не знаю, была ли это улыбка, но шрам над ее верхней губой шевельнулся. Не сказав больше ни слова, она развернулась и ушла в ризницу. Я подхватил сумку и перелез через ограду алтаря. – Куда ты пойдешь? – спросил мальчик. – На улицу. – Почему? – Почему? Потому что я здесь не живу. – Мама не такая сердитая, как кажется. – Передавай ей привет. – От кого? – раздался голос женщины. Она уже топала обратно к алтарю. – От Ульфа. – Я начал привыкать к этому имени. – А что тебе нужно здесь, в Косунде, Ульф? – Она отжала тряпку над ведром. – Охота. – Я подумал, что в таком маленьком поселке лучше всего придерживаться одной версии. Женщина намотала тряпку на швабру. – На кого? – На куропаток, – наугад произнес я. Водятся ли куропатки так далеко на севере? – И на все остальное, в чем бьется сердце, – добавил я. – В этом году совсем мало мышей и леммингов, – сказала женщина. Я ухмыльнулся: – Хорошо, но, вообще-то, я охочусь на зверей чуть-чуть покрупнее. Она приподняла бровь: – Я всего лишь хотела сказать, что куропаток в этом году немного. Возникла минутная тишина. Ее нарушил Кнут, выпаливший: – Когда хищникам не хватает мышей и леммингов, они начинают питаться яйцами куропаток. – Ах вот оно что, – сказал я, кивнул и почувствовал, как по моей спине потек пот. Мне надо было помыться и постирать рубашку и пояс для денег. Да и пиджак требовал стирки. – Надеюсь, я найду, во что выстрелить. Проблема в том, что я приехал слишком рано. Как известно, охотничий сезон начнется только на следующей неделе, так что до тех пор буду пристреливаться. Я надеялся, что саам сообщил мне верную информацию. – Сезон сезоном, – сказала женщина, проводя тряпкой по тому месту, где я лежал, с таким нажимом, что резиновая подушка швабры заскрипела. – Это вы, южане, думаете, что решаете, когда ему начинаться. Мы здесь охотимся, когда нам нужна пища, и не охотимся, когда она нам не нужна. – Кстати, насчет «нужен – не нужен», – произнес я. – Не знаешь ли ты места в поселке, где я мог бы пожить? Она перестала мыть пол и оперлась на швабру: – Надо просто постучать в какую-нибудь дверь, и для тебя отыщется постель. – В любую? – Думаю, да. Но сейчас, конечно, далеко не все дома. – Вот как? – Я кивнул в сторону Кнута. – Летние каникулы? Женщина с улыбкой покачала головой: – Летние пастбища. Все, у кого есть олени, живут в палатках и автоприцепах на пастбищах вдоль побережья. Кто-то еще не вернулся с лова сайды. Многие на летнем фестивале в Каутокейно. – Понятно. А есть ли какая-нибудь возможность арендовать кровать в твоем доме? – Увидев ее замешательство, я поспешил добавить: – Я хорошо заплачу. Очень хорошо. – Здесь никто не позволил бы тебе переплатить. Но моего мужа нет дома, так что это неприлично. Неприлично? Я посмотрел на ее юбку. На длинные волосы. – Понимаю. А есть ли какой-нибудь дом не… не в центре? Где можно побыть в тишине и покое. И с хорошим видом. Откуда можно увидеть приближение чужака – вот что я имел в виду. – Ну… – произнесла она, – поскольку ты собираешься охотиться, ты мог бы поселиться в охотничьей хижине. Ею все пользуются. Она находится на некотором расстоянии от поселка, там тесновато и не слишком уютно, но зато тихо и спокойно. И вид на все стороны света, это уж совершенно точно. – Кажется, отличное место. – Кнут может проводить тебя туда. – Не стоит. Наверное, я смогу ее найти. – Нет! – воскликнул Кнут. – Пожалуйста! Я посмотрел на него сверху вниз. Летние каникулы. Все разъехались. Так скучно, что он пришел с мамой убирать в церкви. И вот наконец что-то начало происходить. – Конечно, – сказал я. – Тогда пошли? – Да! – А вот что мне интересно, – произнесла темноволосая женщина, ополаскивая тряпку в ведре. – Из чего это ты собираешься стрелять. Вряд ли в твою сумку уместилось ружье. Я уставился на свою сумку, измеряя ее взглядом, будто решал, согласен ли я с женщиной. – Забыл его в поезде, – ответил я. – Я позвонил, и мне обещали прислать его с автобусом через пару дней. – Но тебе же надо из чего-то стрелять, – сказала она и улыбнулась, – пока не начался сезон. – Я…. – Я одолжу тебе дробовик моего мужа. Можешь подождать меня на улице, я скоро закончу. Дробовик? Да, черт возьми, почему бы и нет? И поскольку ни одно из произнесенных ею предложений не заканчивалось вопросительным знаком, я просто кивнул и пошел к дверям. Позади я услышал быстрое дыхание и немного притормозил. Мальчик наступил мне на пятку. – Ульф… – Что? – Ты анекдоты знаешь? Я сидел у южной стены церкви и курил. Я не очень хорошо понимаю, почему я курю. Это не зависимость. Я хочу сказать, моя кровь не требует никотина. Дело не в этом, здесь что-то другое, связанное с самим процессом. Курение успокаивает меня. Я мог бы с тем же успехом курить сено. Есть ли у меня наркотическая зависимость? Нет, уверен, что нет. Возможно, я алкоголик, но в этом я тоже не совсем уверен. Но мне нравится быть под кайфом, возбужденным, пьяным, это точно. И валиум. Мне нравится принимать валиум. Или, вернее, мне не нравится не принимать валиум. И поэтому я чувствовал, что это единственное вещество, от которого мне надо, приложив определенные усилия, отказаться. |