Книга Колония. Дубликат, страница 65 – Константин Калбазов

Население Берна составляли не только немцы. Но их было большинство, а потому именно они задавали тон всему образу жизни этого населенного пункта. Словом, едва Владимир оказался там, как его тотчас же охватило чувство нереальности. Это была просто картинка. Декорации к какому-то фильму-сказке.

Правда, создать поселение с чисто немецкими порядками бернцам все же не удалось. Нет, на их культурные ценности никто не покушался. Мало того, они вполне имели право жить своей собственной жизнью и придерживаться традиционного уклада, но и рассчитывать в таком случае могли только на себя. А коль скоро они оказались в тесном взаимодействии с русскими, то… будьте любезны.

Изучение русского языка в школе строго обязательно. Делопроизводство только на русском – во всяком случае, документация, не относящаяся к категории внутренней. Контракты с охотниками, а они в подавляющей своей основе были русскоязычными, тоже только на русском языке. И бернцы приняли это без лишних разговоров. Хотя и понимали, что с такими темпами вполне себе могут превратиться в так называемых российских немцев.

Ну, вначале, может, так и покажется, но что выйдет впоследствии… Очень может быть, что они заставят считаться с собой всех окружающих. Дело в том, что у Берна был хороший потенциал. Или даже точнее будет сказать, очень серьезный потенциал. На две сотни взрослых мужчин и женщин здесь приходилось четыре сотни детей. Причем даже в подобной обстановке встретить женщину в интересном положении там было в порядке вещей. А еще немецкие пары постоянно осаждали представительство Андреевского в Платиновом с просьбами об опекунстве над детьми, переправляемыми на Колонию с Земли.

Угу. Среди местной детворы русский звучит ничуть не реже немецкого. Вот так и растет община. А среди русских не так-то легко найти тех, кто готов взять в семью сирот. Есть кадетский корпус, который и несет на себе основное бремя по воспитанию подрастающего поколения. Немцы же пошли по другому пути: из русских детей решили взращивать поколение немцев, которое придет им на смену и укрепит позиции общины.

Неужели за всем этим в Андреевском не видят подобной возможности? Очень может быть. В конце концов, Ладыгин – простой опер, его советники тоже не отличаются большими знаниями и опытом. Правда, по всему видно, что они всеми силами стремятся получить приемлемый результат. Хм, а может, видят, но хотят почерпнуть то лучшее, что может дать немецкое общество. А у немцев есть чему поучиться, это факт.

Консервный завод находился за пределами города, на берегу реки Железной. Кстати, бернцы категорически отказывались называть свое поселение поселком или даже городком. Город, и никаких гвоздей. Территория завода, как и все людские анклавы, там имела ограждение с полосой минирования по периметру. На въезде блокпост, на котором постоянно дежурит охрана. По периметру понатыканы камеры и ведется непрерывное видеонаблюдение.

Признаться, Владимир удивился данному обстоятельству. Это каким же нужно быть идиотом, чтобы пробираться по минному полю к колючему ограждению, усиленному егозой. Но Семеныч предложил, прежде чем делать выводы, присмотреться к тому, куда ориентированы камеры. По всему выходило, что в основном – внутрь периметра.

– Оно, конечно, неприятно, но все это по большей части от нашего русского брата, – вздохнул Семеныч, чин чином устроившийся с Владимиром в курилке.

Никакой вольницы. Курить можно только в строго отведенном месте, и оно на весь завод лишь одно. А площадь здесь довольно серьезная. И к разгрузке охотников не допускают. Подогнал машину к пандусу и отдыхай, пока не позовут. По поводу того, что обвесят или обсчитают, тут никто не беспокоился. Не принято это здесь. Не в том смысле, что у немцев, а вообще на Колонии. Спрос может быть очень жестким.

– В смысле опять унтерменши, люди второго сорта? – удивился Владимир, потому как слова Семеныча легли на его размышления о возможных намерениях немцев.

– Нет, национализм тут ни при чем. Скорее наш менталитет: утащить что плохо лежит, отвинтить так делать нечего, просто от скуки. Как-то же нужно приучать нас к порядку. Вот они и понатыкали камер, а потом наказывают рублем. У них тут камеры на каждом углу.

– Хм, как-то не обращал внимания. В смысле камеры видел, но больше на частных домах.

– Правильно. Только все эти камеры заведены на общий сервер полицейского участка.

– Орднунг, порядок, – ухмыльнулся Владимир.

– Вот напрасно ты так веселишься. Заметил, как у нас в поселках дела обстоят?

– Имеешь в виду, что пытаемся косить под немцев?

– Именно это и имею в виду.

– Ну и что плохого в порядке?

– А то, что русскому хорошо – то немцу смерть. И как это ни странно, наоборот. Раздолбайство, если хочешь знать, это наша национальная традиция.

– Иди ты? – делано удивился Владимир.

– Точно тебе говорю. А нас, как в свое время Петр Лексеич, под немцев перекрашивают.

– А мне казалось, что под немцев перекрашивать начал Петр Третий.

– Тот под прусаков, а немцами во времена Петра называли всех европейцев, – авторитетно возразил Семеныч.

– И что, Россия много от этого потеряла?

– Да уж кое-что потеряла. Кабы к его упорству и воле еще бы и чуточку благоразумия, цены бы ему не было. Ну к чему было ломать древние устои? Ведь не все же было хреново, хватало и полезного. Если хочешь знать, то начало безудержному мздоимству чиновников на Руси положил Петр, когда дал добро кормиться от мест, вместо того чтобы платить им жалованье. И потом, думаешь, до него не перенимался европейский опыт? Да одной из причин того же церковного раскола послужило то, что старообрядцы не желали привнесения в общество новшеств. А так, и полки нового строя имелись, и Немецкая слобода существовала, куда молодой Петр, кстати, и бегал, а в той слободе иноземные мастера и ученые обитали. И планы строительства Военно-морского флота имелись. И первые мануфактуры начали появляться. Просто Великий пёр буром, напролом, сметая все преграды и силой насаждая новое. Вот и команда Ладыгина идет тем же путем. Ну, как мне кажется.

– А ты не находишь, что раздолбайство не та традиция и ценность, за которую нужно держаться.

– Ну, это я так, к слову. Но если посмотреть на этот вопрос в общем, то-о…

– Не перегибай. От порядка никому плохо не будет.

– Странно.

– А чего странного-то?

– Ну, мне показалось, что ты здешнего главного начальника Ладыгина не жалуешь.

– Ну, были у нас трения в прошлой жизни. Да и сейчас у меня к нему любви нет. Так и что с того? Мы ведь сейчас не о нем говорим. Сам не знаю с чего, но вот с некоторых пор хочется гордиться тем, что я русский, а не плеваться – мол, косорукие, ничего по-человечески сделать не умеем. И в этом плане насаждение порядка, даже драконовскими методами, я лично только приветствую.

– И это говоришь ты?

– А что такого?