Книга Поиски в темноте, страница 27 – Чарлз Тодд

Ратлидж подумал, что у нее очень цепкая память. Он в самом деле говорил, что его интересуют наблюдения Маргарет Тарлтон, ехавшей одним поездом с Бертом Моубреем. Однако это стало предлогом для того, чтобы узнать ее лондонский адрес.

— Дело в том, что… Неизвестно, где мисс Тарлтон находится сейчас. В лондонском доме ее нет. Не приехала она и в загородный дом Нейпиров в Шерборне, хотя ее там ожидали.

Он заметил, как сверкнули ее серые глаза. Что в них таилось — гнев или, может быть, покорность судьбе?

— Ясно… Интересно, почему это меня не удивляет?

— Вы считаете, что мисс Тарлтон прислали сюда шпионить за вами? — Ратлидж решил сыграть в открытую. Собственно говоря, Аврора и раньше почти ничего не скрывала. Правда, раньше ее отношения с мисс Тарлтон еще не имели для него большого значения…

— Ну конечно! С чего вдруг Элизабет Нейпир перестала нуждаться в ее услугах? Маргарет прожила у Нейпиров почти восемь лет! Почему она вдруг решила переехать к нам?

— Иногда женщины стремятся переменить свою жизнь, это заложено в их природе. Может быть, они с Элизабет Нейпир поссорились. Или Маргарет Тарлтон предпочитала работу, которая напоминала ей детство и юность, проведенные в Индии.

— Инспектор, но ведь в том-то все и дело! В природе женщин! — ответила Аврора. — Маргарет почти двадцать девять лет. В таком возрасте женщина, которая еще не оставила надежды выйти замуж, должна спешить. Как по-вашему, много ли здесь, в Чарлбери, подходящих молодых людей?

Интересно, неожиданно подумал Ратлидж, сколько лет Элизабет Нейпир? Как будто прочитав его мысли, Аврора сказала:

— В четырнадцатом году Элизабет должна была выйти замуж за Саймона. Но он попросил ее подождать до конца войны. А когда он вернулся домой из Франции, возникло неожиданное препятствие — его жена-француженка. Элизабет напрасно прождала жениха пять лет. Через месяц ей исполнится тридцать! — с обезоруживающей французской откровенностью закончила она.

Подавив виноватую улыбку, Ратлидж сказал:

— Понимаете, мы не можем найти мисс Тарлтон. Ее следы теряются где-то между Чарлбери и Синглтон-Магна. К сожалению, я должен ее разыскать.

— Тут я ничем не могу вам помочь. Она ушла наверх собирать вещи, а я поехала на ферму, чтобы лечить заболевшую телочку… Как я вам уже говорила.

Ему ничего не оставалось сказать, кроме:

— Что ж… — Ратлидж вздохнул. — Извините, что оторвал вас от завтрака. Перед уходом мне бы все-таки хотелось поговорить с вашим мужем.

Но Саймон уже закончил есть и ушел в музей. Именно там Ратлидж его и застал. Саймон вертел в руках фигурку сандалового дерева. Обернувшись к Ратлиджу, он сказал:

— А я думал, у вас какое-то дело к моей жене. Вот, взгляните-ка. Танцующий Шива. Исключительно тонкая работа, не правда ли? Хотя я понятия не имею, кто такой Шива! В таких вещах положено разбираться моей помощнице.

— Откровенно говоря, из-за нее я сюда и приехал. Скажите, пожалуйста, кто отвез мисс Тарлтон обратно, в Синглтон-Магна, на поезд?

— По-моему, Аврора. А что? Какое это имеет значение? — Поставив фигурку на полку, Саймон отступил на шаг, чтобы проверить, ровно ли стоят соседние экспонаты. Снял еще одну фигурку, причудливую большую птицу, раскинувшую крылья в полете.

— Да. — Ратлидж начал терять терпение. — Послушайте, поставьте вы эту штуку на место и послушайте меня! В Синглтон-Магна недавно похоронили неопознанную женщину… Важно выяснить, кто она. Возможно, она — Маргарет Тарлтон. В таком случае возникает следующий вопрос. Кто ее убил?

— Убил? Какая ерунда! — Саймон нахмурился. — С чего вы взяли, что там мисс Тарлтон?

— Мистер Уайет, мы никак не можем разыскать Маргарет Тарлтон. В Лондоне ее нет, нет ее и в Шерборне, у Нейпиров. Последний раз ее видели здесь, в вашем доме; она собиралась на поезд. К сожалению, мы пока не можем найти и детей Моубрея. Невольно возникает вопрос о личности погибшей женщины. Хотя пока это всего лишь предположение, все же существует крошечная вероятность, что в поле рядом с Синглтон-Магна нашли не жену Моубрея. Если окажется, что так и есть, нам все придется начинать сначала. И начать я намерен отсюда!

Саймон покачал головой:

— Маргарет Тарлтон вернулась вечерним поездом в Лондон. Она никак не может оказаться жертвой убийства!

— Тогда, черт побери, где она сейчас? И как она добралась из Чарлбери в Синглтон-Магна?

— Я уже говорил вам… я был занят в музее. Мы с Авророй договорились, что на станцию Маргарет отвезет она.

Ратлидж негромко выругался. Саймона Уайета определенно нельзя было назвать дураком. Неужели он не понимает, к чему все клонится?

— Вы хотите сказать, что ваша жена меня обманула?

Наконец-то Саймон Уайет круто развернулся к нему и сосредоточился.

— Аврора никогда не обманывает, — сухо ответил он. — Раз она сказала, что не отвозила Маргарет на станцию, значит, не отвозила.

— Тогда кто ее отвез? Вот что я должен выяснить!

Открылась дверь, ведущая из музея на улицу; вошедшая женщина окликнула Саймона по имени. Ратлидж, которому отлично виден был дверной проем, сразу узнал ее. Он уже видел ее в саду за гостиницей, на собрании Женского института. Седая прядь в волосах — яркая примета.

— Здравствуй, Саймон… — Заметив постороннего, она осеклась: — Ах, прости, пожалуйста! Не знала, что у тебя гость! Я была уверена, что этот молодой человек приехал к Авроре. Тогда я зайду позже, хорошо? У меня нет ничего срочного…

— Инспектор Ратлидж — миссис Джоанна Долтон. Миссис Долтон — тот цемент, который скрепляет Чарлбери. Ее покойный муж, Эндрю, был нашим приходским священником. Ему на смену пока никого не прислали, и миссис Долтон взяла на себя его обязанности, помимо собственных, которые она выполняет уже два года. Не знаю, что бы мы без нее делали. — Саймон улыбнулся теплее и ласковее, чем когда говорил о жене.

Миссис Долтон без ложной скромности кивнула:

— Кто-то ведь должен делать дело, пока епископы раскачиваются! Здравствуйте, инспектор! Миссис Прескотт, соседка констебля Трута, уже познакомилась с вами. Я тоже с нетерпением ждала встречи с вами. — Она протянула руку, и Ратлидж пожал ее. Эта женщина привыкла выполнять свои обязанности перед обществом; у жены священника нелегкое бремя. Миссис Долтон, судя по всему, привыкла чувствовать себя уверенно в любой обстановке.

— Спасибо. По-моему, позавчера я видел вашего сына. У церкви. Он говорил, что его отец был здешним приходским священником.

Что-то в ее лице неуловимо изменилось. Ратлидж заметил в ее глазах глубокую печаль.

— Вот как? Генри тяжело ранило в последний год войны. Но он постепенно выздоравливает; он делает поразительные успехи. Мы все очень им довольны.

Ратлидж решил, что его новая знакомая просто поддерживает светскую беседу. Вроде человека, который на вопрос «Как вы себя чувствуете?» отвечает: «Спасибо, хорошо», хотя его самочувствие может быть каким угодно. Он может даже стоять одной ногой в могиле. Насколько мог судить Ратлидж, мозг Генри Долтона пострадал очень сильно. Правда, он не знал, каким Долтон был раньше.