Онлайн книга «Ночь Солнца»
|
В глаза бьёт свет мощного фонаря, поэтому оглушённая Надежда не видит, а лишь догадывается, что перед ней Темпер. – Дознаватель Гадюка, я полагаю? – с издевательской мягкостью осведомляется Грегор. Надежда молчит. – Ухитрились проскочить в портал с нашими недотёпами? Профессионально. Весьма профессионально. – Рыжий улыбается, протягивает руку и рвёт из уха люды серёжку. Она ему не нужна, он просто рвёт, чтобы сделать больно, чтобы увидеть кровь. Чтобы пообещать: – Это начало. – Больной ублюдок, – шипит Гадюка. – Убийца, – ровно отвечает Темпер. – Мальчишку-то за что? – Не поняла? Карл бьёт зелёную в лицо, и она заваливается набок. Грегор плюёт в лежащую женщину и приказывает: – Заприте пленных. Я доложу Мессии, и он решит, что с ними делать. * * * Барабаны. Их дёрганый грохот: то ритмичный, то рваный, то мягкий, то агрессивный – ломил Кайлу голову, но, заметив, что никто из остальных масанов подобного неудобства не испытывает, Малкавиан взял себя в руки и ничем не выдавал сдавливающую виски боль. Барабаны. Дёрганые барабаны и кровь. В нереально огромном для подземелья зале – в тысячу, а скорее всего – больше, – квадратных ярдов, освещённом чадящими факелами и горящими глазами, извивались в том самом танце – магическом, завораживающем, наполненном скрытой силой – человские Танцоры. Сотни две или больше. Обнажённые. Яростные. Верящие. Счастливые. А вокруг – масаны. Яростные. Верящие. Не спускающие глаз с очаровывающего танца и заводящиеся. С каждым движением человского тела. С каждой минутой. Льётся вино. Льётся тайное зелье, придавая происходящему пряный вкус. Хохот. Барабаны. – Это только начало! – кричит Сильва. – Самое начало! – А что будет дальше? Слухи среди масанов ходят самые разные, один другого страннее. Кто-то говорит, что Хэттар сделает их мощнее навов, кто-то – что усилит магию Крови так, что они смогут тягаться даже со жрицами Зелёного Дома, кто-то намекает, что им станут подвластны все стихии… – Какой сюрприз нас ждёт? Сильва занимает высокое положение, скорее всего, знает больше, чем говорит, и потому Кайл просит ответить. Просит без особой надежды, но неожиданно слышит: – Правду я не скажу, не хочу портить сюрприз, но вот тебе пища для размышления: главный артефакт Церемонии называется «Ночь Солнца». – Красиво, – оценивает Макс. – И красиво, и сильно, – смеётся Сильва. И хватает ближайшего Танцора. – Нет желания развлечься? У Макса раздуваются ноздри. Танцор в экстазе, продолжает извиваться даже после того, как Сильва рвёт ему шею, Кайл машинально облизывается и вдруг слышит за спиной шёпот: «Только что поймали нава и зелёную ведьму». «Врёшь!» «Сам видел. Я торопился сюда и встретил в коридоре следопытов. Ведьма шла сама, а нава несли. Наверное, в бою покалечили…» * * * «Дура, дура, дура!! Как я могла довериться вампиру?!» Умом Надежда понимала, что, скорее всего, Кайл не виновен в её захвате, что если бы он хотел её предать, то попросту направил бы в «дежурку» охраны или в тупиковый коридор, а сам сообщил бы о блуждающей по храму ведьме куда следует. Умом… Именно умом. Но эмоции требовали выхода, и Гадюка яростно сжимала кулаки: «Какая же я дура!» – До сих пор переживаешь неудачное сражение? – Ой! Мысленно ведьма уже считала нава «овощем» – до сих пор он не подавал признаков жизни, за исключением едва слышного дыхания, – и потому подпрыгнула, услышав спокойный, отнюдь не болезненный голос. – Предусмотрительные… – посетовал тем временем тёмный, разглядывая скованные руки. – Могли бы и не надевать наручники на умирающего. – Ты жив? – Нет, конечно, это у тебя начались галлюцинации от горя и тоски. – Нав сел на носилках. – А что? – Ты прикидывался? – Техника «глубокая спячка»: почти полная имитация смерти, но никакой магии. – Зачем? – Чтобы оказаться здесь, разумеется, – пожал плечами тёмный. И так посмотрел на зелёную, что Гадюке захотелось провалиться сквозь землю от стыда. – Неужели ты думаешь, что они пустили бы меня в храм, подойди я к воротам в целости и сохранности? – Как ты здесь оказался? – Пролетал мимо. – Нав помолчал, видимо, изучая свое состояние, после чего с наигранной печалью сообщил: – А вот магическую энергию они из меня вынули. – Стандартная процедура, – произнёс заглянувший в камеру Кайл. – Я поступил бы так же. – Ты – наш охранник? – прищурился нав. – Это мой… знакомый, – вставила Гадюка, позабыв, что только что поносила кровососа последними словами. – Союзник. – Я только что убил охранников. – Кайл вздохнул. – Двоих. Однако погрустить о пролитой крови сородичей ему не позволили. – Освободи меня, – прохладно произнёс нав, поднимая скованные руки. – Его зовут Нега, – добавила Надежда, не желая обижать союзника. – Он в курсе наших договорённостей? – поинтересовался Кайл. – Тёмный Двор с уважением относится к любым договорённостям, если они не вредят Тёмному Двору, – машинально откликнулся Нега. – В чём дело? – Я обещала Кайлу жизнь, деньги и жизнь его друга, – сообщила Гадюка. – Разумно, – кивнул нав. И покосился на вампира: – Поторопись, у нас мало времени. – Конечно. – Кайл достал отобранный у охранников ключ и вставил его в оковы тёмного. – Наверняка они хватятся… – Хватятся – и плевать, – не очень вежливо перебил масана Нега. – Я полагаю, «ласвегасы» уже определили границы аномальной зоны, внутри которой расположена база. А Сантьяга знает, что идёт церемония активизации «Ночи Солнца»… – Какой «Ночи Солнца»? – О чём ты говоришь? Нав внимательно оглядел изумлённых собеседников, вздохнул, после чего качнул головой: – Нет времени объяснять. Просто примите к сведению: незадолго до рассвета внутри зоны будет уничтожено всё живое. – И ты? – Именно поэтому я предлагаю поторопиться, – рассмеялся Нега. И перевёл взгляд на Кайла: – Где ближайший арсенал? * * * Барабаны. Барабаны, полная Луна и кровь. Очень много крови. Безумно много крови. Вот уже несколько часов Танцоры ведут Церемонию в самом большом зале храма, пол которого одновременно является алтарём. И каменные плиты жадно впитывают кровь… Танцоры постоянно меняются, но не потому, что устают, нет, не только поэтому. Танцоров по одному вырывают из сложного хоровода жадные масаны и тут же – при всех, под одобрительные возгласы – высушивают. Или просто рвут на части. А в круг немедленно встаёт следующий чел. Танец не прерывается, Церемония не страдает, потому что жертвы Танцоров – часть её. |