Онлайн книга «Легенда Лукоморья»
|
– Поставь меня пока на землю, – взмолился Сидор, и его крысиные глазки блеснули хитростью. – Может статься, ожидание затянется. Чего зря утруждаться. Рука Ильи уже двинулась вниз, но я противовесом налегла на другой локоть и велела: – Держи-держи его! Опустишь – и этот плут мигом стрекача даст. Только мы его и видели. Сидор зыркнул на меня с такой злобой, что я только убедилась в верности своих подозрений. – А пока, – я уперла одну руку в бок, – тренируйся давай. Повторяй за мной: Баба-яга – самая добрая волшебница Лукоморья. Ну что же ты молчишь? Илья, ну-ка развяжу ему рот. Сидор, не дожидаясь, пока богатырь тряхнет его как грушу, торопливо проскрежетал: – Бабаягасамаядобраяволшебницалукоморья. – Так-то лучше, – одобрила я. – А зеркальце давай сюда, я его сама подержу… в нужном ракурсе. Сидор протестующе затряс бородкой и не выпустил диковину из рук. – Илюшенька, скажи Сидору «пожалуйста», – ласково улыбнулась я богатырю. – А ну быстро отдал, – гаркнул молодец, – а то выдеру вместе с руками. Сидор, чуть не плача, повиновался. – Вот и умница. – Я взяла зеркальце и подняла его так, чтобы Забаве и зрителям не было видно богатырского кулака на шее специального корреспондента. – Разучивай дальше: Баба-яга – лучший друг детей! Сидор, прожигая меня ненавидящим взглядом, повиновался. До начала сеанса связи с волшебным блюдом он успел выучить с десяток рекламных слоганов, которые я придумывала на ходу. – Баба-яга добрая, как мама. Баба-яга всегда на страже вашего здоровья, – послушно повторял Сидор. – Хочешь быть счастливым – спроси Бабу-ягу как. Баба-яга щедра и мудра. Баба-яга всегда думает о нас. – Сидор, – прервал его мелодичный голос Забавы, и зеркальце полыхнуло голубым светом, но ничего не отразило, – ты здоров? В голосе чародейки слышалось бескрайнее удивление. Сидор вытянул голову поближе к зеркалу и изобразил мученическую мину, но тут я показала ему второй кулак богатыря, и репортер нацепил на лицо приветливый оскал. – Здравствуй-здравствуй, Забава! Добрый вечер, почтенный люд! – Ты чего это там про Бабу-ягу бормочешь? – спросила Забава. – Чай, умом тронулся? – Никак нет, – бодро отозвался Сидор. – Каюсь, что долгое время вводил вас в заблуждение. Но моей вины в том нет – сам стал жертвой чудовищной лжи. Я показала ему большой палец в знак одобрения и, привстав на цыпочки, поднесла зеркальце ближе. – Как мне удалось разузнать, – продолжил тараторить Сидор, – вины Бабы-яги в похищениях детей и исчезновении людей нет, и тому есть совсем иное объяснение. – Да ты что, Сидор! – недоверчиво протянула Забава. – Ты же нам сколько раз рассказывал такие истории… – Виноват, виноват! Ты же знаешь, хозяюшка, народ соврет – недорого возьмет, а я им и поверил да вам пересказал. Но вот намедни решил я проверить эти россказни, и что же выясняется! Сидор, кажется, даже забыл о том, как жалко выглядит, болтаясь в кулаке Ильи. Он расправил плечи, задрал нос и, лучась от сознания собственной важности, вкрадчиво произнес: – Помнишь, в прошлый раз я рассказывал о младенчике, которого Яга с поля выкрала? Неправда! – вскричал он. – Сущая нелепица! Никто младенчика не похищал! Родная бабка забрала его с поля, пока родители поодаль траву косили. Не докричалась до сына с невесткой, взяла внучка да домой пошла. А те хватились ребеночка да давай кричать, что Яга его выкрала. Я как раз мимо проходил, услыхал и вам потом передал. А наутро узнал, как все на самом деле было. Я не сводила глаз с Сидора – даже не похоже было, что он привирал, чтобы обелить имя Яги. Скорее всего, именно так все и случилось. Только родители вряд ли стали винить Ягу в пропаже младенца, это Сидор домыслил за них. – Но ведь сколько еще народу пропало! – припомнила Забава. – Мужики в лес пошли и не вернулись… – То охотник в медвежью яму угодил и просидел там три дня, покуда ребятишки за грибами не пошли да не нашли бедолагу, – поведал Сидор. И опять я была готова поклясться, что заядлый врун говорит правду. – А вот еще кузнец в Голодранкино пропал… – раздалось из зеркальца. – Так он напился до чертиков и в лес, на ночь глядя, убежал, да там в болоте и сгинул. Потом лапоть на берегу нашли, – развенчал очередную байку Сидор. – А как же мужик из Неудачево? Тот, что в лес за дичью пошел и не возвратился? – Волк загрыз, – трагически вздохнул Сидор, – охотники его потом разыскали. «Жаль еще, – хмыкнула я, – что Сидор не знает про того кузнеца, который с дочкой мельника сбежал от постылой жены. Вот уж тут бы он разлился соловьем». Когда вопросы Забавы и зрителей из зеркальца иссякли, а Сидор, как смог, убедил публику в невиновности Бабы-яги, чародейка молвила: – Вот что, Сидор. Благодарствую за твою службу. И даю тебе новое задание. Немедля отправляйся к замку Кощея. А то Колобок там уже которую неделю без толку катается и ничего путного сказать не может. Уж ты-то с твоим чутьем мигом до правды докопаешься. Сидор судорожно сглотнул и дернулся в кулаке Ильи: – Так я ж того, этого… – Заплачу вдвое больше, – перебила Забава. Сидор тут же воспрянул духом и согласно тряхнул бородкой: – Сегодня же отправлюсь в путь-дорогу! Зеркальце вновь полыхнуло голубым и погасло. – Свободен, – кивнула я Сидору и дала команду Илье: – Отпускай! Богатырь мои слова воспринял буквально, разжал кулак, и Сидор плюхнулся в дорожную пыль да разразился жалобами на ушибленные бока. – И что теперь с ним? – Илья повел широким плечом. – А это уже не наша забота. Сам слышал, Сидор к Кощею путь держит. Авось не вернется. Сплетник, в это время любовно сдувающий пылинки с зеркальца, нервно дернул шеей и бросил на меня ненавидящий взгляд, от которого у меня разом в горле пересохло. – Как пить охота! – сказала я, поняв, что с утра во рту не было ни маковой росинки. – Глаза разуй, колодец позади тебя, – фыркнул кот. – Зачем же колодец? – вдруг вскрикнул Илья и запустил руку за пазуху. – Вот, возьми! – Он протянул мне уже знакомую склянку с прозрачной водицей. Только алой ленточки, фирменного знака Любавы, на ней не было. Видно, догадался снять, чтобы не возбудить подозрений. – Родниковая водица, сам в лесу набирал, – приговаривал богатырь, настойчиво протягивая мне приворотное зелье и возбужденно блестя глазами. – Одним глоточком напьешься! «Это точно, напьюсь», – мрачно думала я, невольно пятясь назад. А вместо похмелья будет мне вечная влюбленность в богатыря и семейная идиллия с горшками, пеленками, орущими детишками и увальнем-мужем. Быть может, я даже кудель научусь прясть и стану первой пряхой в Лукоморье. И уж конечно, и думать забуду о волшебстве, о рыцаре и о своем родном мире. |