Онлайн книга «Легенда Лукоморья»
|
– Похоже, тут расставлены воронки, которые выкачивают жизнь из озера. Водяной посерел. Кот вздыбил шерсть: – Не может быть! – Как в лесу, – ахнула я, вспомнив паутины. – Я и сам поверить не могу, – потрясенно сказал Коля. – Сумеешь их остановить? – с мольбой в голосе булькнул Водяной. – Ты же знаешь, – нахмурился Коля, – я и сам почти без сил. Водяной понурился. Я с сомнением оглядела поверхность озера. Вода стелилась зеленым зеркалом, отражая небо, в котором хотелось искупаться, и ажурную рамку из сосен, его окружавшую. То там, то тут плескались рыбы, и от этого зеркало дрожало, расплываясь кругами по воде. Взгляд скользил по глади озера, а мысли уносились далеко вдаль. Как-то там Ив? Разыскал Василису? Может, уже везет ее в избушку? Или – я с тревогой крутанула ободок кольца – вляпался в какие-то неприятности, о которых намекал мне сон? Неожиданно зеркальную гладь прорезала паутина трещин, поверхность озера превратилась в февральский лед и разбилась вдребезги. Я дрогнула, глядя, как вода бурлит, словно лава, взрываясь множеством фонтанчиков около берега, а в самый центр озера безжалостным разрушительным сверлом вонзается черная бешено вращающаяся воронка. Я глянула на кота. Тот спокойно сидел у моих ног и вылизывал лапой усы, не выражая ни малейшей тревоги. Водяной скорбной статуей застыл на кочке. Даже Коля, стоявший по колено в воде и водивший руками над мелкими фонтанчиками, казалось, не видел всего того, что вижу я. Или мне все это мерещится? Воронка, мелькнув, исчезла, фонтанчики испарились, будто и не было. Я потрясла головой, зажмурила и вновь открыла глаза, но озеро было спокойным, отражения сосен дрожали на зеленой глади воды. Что за чертовщина?! Как я ни щурила глаза, как ни всматривалась в центр озера, не смогла ничего увидеть. Я нервно покрутила перстенек. Был бы здесь Ив, уж он бы мигом разобрался в происходящем! Коля вскрикнул и отдернул руку, словно обжегшись. Посмотрев на встрепенувшегося Водяного, с горечью признал: – Это сильнее, чем я думал. Внезапно лицо обдало порывом северного ветра, я зажмурилась от горсти ледяных капель, ужаливших глаза, в ушах засвистело, как будто рядом промчался шторм. – Яна, ты чего? – сквозь гул донесся до меня встревоженный голос кота. Я торопливо потерла глаза, но, казалось, капельки воды застыли ледяной коркой на ресницах и склеили их. С трудом продрав глаза, я взглянула на озеро и похолодела. Фонтанчики со всех концов стягивались к Коле, сужая круг возле ничего не подозревающего парня, и танцевали вокруг него, подобно пламени огня, которое до поры до времени сдерживает невидимый властелин. Воронка ледяной глыбой вросла в центр озера, и от нее, сковывая воду, стремительно расползался лед, приближаясь все ближе к Коле. – Быстро на берег! – завопила я. Парень с недоумением обернулся ко мне и не тронулся с места. Вот тормоз!!! Я с разбега влетела в озеро, клещом вцепилась ему в руку и потащила к берегу, с трудом преодолевая сопротивление воды, стремившейся задержать нас. – Что ты делаешь? – возмутился Коля. – Шевели ногами! – сердито проорала я, с тревогой оглядываясь. Почувствовав, что добыча ускользает, воронка разъяренным аллигатором вгрызлась в озеро, а лед змеями-зигзагами понесся к берегу. – Живо!!! – Ты что-то видишь? – Коля, поверив мне, прибавил шагу, но шел не так быстро, как я того добивалась. – Это что-то сейчас нас сожрет! – взвыла я, изо всех сил таща его к берегу. Водяной взволнованно закопошился на кочке, с недоумением вглядываясь в свои владения, которые для него оставались тихой гаванью. – Быстрее! – взвизгнула я, выталкивая Колю на берег, и тут ледяные щупальца схватили меня за лодыжку, холод сковал ногу испанским сапогом. Я хотела закричать, но легкие забились льдом, глаза покрылись прозрачной голубой коркой, а потом в них впрыснули ночь… Откуда-то издалека, словно сквозь толщу снега, ко мне пробивались голоса. – Что с ней? – Голос тихий, словно журчание первого весеннего ручейка. Это, кажется, Водяной. – Яна, Яна, очнись! – протяжно вторит ему другой, с кошачьими интонациями и искренней тревогой в голосе. – Да сделай же что-нибудь! – Я и делаю, – огрызается третий, юношески-звонкий голос. – Не путайся под ногами! – Да это кто еще у кого путается! – возмущенно шипит кот. – Если бы ты ее послушал сразу, ничего бы не случилось. – Сами свалились в озеро! – ворчал Коля. – Никто вас сюда не звал. – И скажи ступе спасибо, что свалились! – горячился кот. – Если бы не Яна, сам бы сейчас стоял ледяным столбом! – Сказал бы, да ступы нету. Где она у вас летает? – Она ступа вольная, где хочет, там и летает. Когда хочет, тогда и возвращается. – Разбаловали вы ее. – Без тебя разберемся. Ты свое дело делай! – Я и делаю! – Только что-то толку мало. – Тут все непросто… – Было бы просто, и без тебя бы разобрались! – Очень сильное заклинание, я с таким раньше не сталкивался, – растерянно бормочет Коля. Тишина. Только чувствую, как лучики солнца пытаются пробиться сквозь лед. Какие-то разбиваются у самой поверхности, какие-то проникают чуть дальше и безнадежно застревают, какие-то чудом прокладывают узкие, как от иголки, дорожки и касаются меня, отзываясь щекоткой. – Ничего не получается, – удрученно признает Коля. «Получается!» – хочется крикнуть мне. Но горло забито снегом, губы – две льдинки. Ни шевельнуться, ни шепнуть. – Может, ее поцеловать? – робко предлагает кот. – Ни за что! – поспешно отказывается Коля. Каков нахал, а?! Мне, положим, его поцелуи тоже сто лет сдались, оттаю – еще припомню коту его добрые советы. Но ведь Коля – тоже хорош гусь! Никакой благодарности за свое спасение. Мог бы хоть попытаться! – А вдруг это единственное средство? – настаивает кот. – А вдруг это опасно? – встревает Водяной. – Прикоснется к девице и сам заледенеет. – Тогда я поцелую ее сам! – героически возвещает кот. Тишина. Только кажется, кто-то иголкой скребет по закованным в лед ногам, пытаясь пробить панцирь льда. – Тебя подсадить? – В голосе Коли слышна насмешка. – Или так и будешь прыгать? – Я сам! – оскорбленно шипит Варфоломей. Милый, добрый Варфик! Чувствую, что сейчас расплачусь. – Понравилось скатываться с ее коленки? А вот Коле я еще припомню его готовность меня спасти. И зачем я полезла вызволять этого дурня? Пусть бы сейчас стоял ледяным пнем у берега, поделом бы ему было! |