Онлайн книга «Расстояние»
|
Я вхожу через боковую дверь для персонала, затем прохожу по коридору. В темноте воздух становится еще более влажным и липким. Поворачиваю фонарь в разные стороны, луч освещает горы мусора на полу. Поблескивают использованные иглы. Узкая лестница слева ведет на второй этаж. Там расположены спальни с ванными в пятнах ржавчины, валяются сломанные лампы, вырванные провода… а может, здесь специально все искорежено? Я остаюсь внизу, не поднимаюсь. Мы условились встретиться на первом этаже. Рядом с лестницей пожарная дверь. Я открываю ее и сразу слепну. Закрываю глаза поднятой рукой. За полосой яркого света стоит Уитман. – Лора, откуда вы знаете это место? Снаружи его людей нет. – Вы пришли один? Кажется, он кивает. – Как вы это объяснили? Уитман вздыхает. – Сказал, что ему надо встретиться с одним человеком из прошлого, а тот не хочет светиться. – Их удовлетворил ответ? – Им за это платят. – В его голосе слышится неуверенность. Возможно, он думал, что это будет проще, чем оказалось. Наконец, глаза привыкают к свету. Уитман указывает в сторону бара. При свете фонаря лицо его кажется еще более мрачным. – Он там. Не скажу, что с ним все в порядке. Уитман проходит вперед и закрывает за собой дверь запасного выхода. О чем бы ни шел разговор, он не желает это слышать. Заколоченные окна бара выходят на главную улицу. Сквозь них в помещение проникает шум улицы – рев двигателей, звуки музыки бангра из проезжающей машины, голоса проходящих людей. В щели прорывается свет. Двери, некогда открытые и приглашающие всех желающих, плотно заколочены. Еще одна дверь со стеклом зияет пустотами – осколки разбросаны по полу рядом. Луч моего фонаря скользит по стенам: горы мусора и пустых бутылок, следы пребывания наркоманов, граффити на стенах. Йоханссон сидит на корточках, прислонившись к дальней стене, он похож на каменную статую. Мрак сделал его черты размытыми, но когда он встает и произносит: «Карла», я едва не вскрикиваю. Отек спал вниз, синяки придают лицу переливчатый цвет от пурпурно-красного до желто-коричневого. Его вид говорит мне обо всем. Борясь с желанием прикоснуться к Йоханссону, прячу руки в карманы, и какое-то время мы стоим молча. – Это точно она? – наконец выдавливаю из себя я. – Она. – Ее нет ни в одном списке. Ни среди волонтеров, ни среди персонала или заключенных. Имя стерто из всех списков, и некто желает ее смерти. Мне все это не нравится. Очень не нравится. – Это точно она, – повторяет Йоханссон. Я с трудом справляюсь с волнением. Пока. – Так что же там произошло? Мы тебя искали. Отслеживали камеры. – У вас есть доступ к видеонаблюдению? – Теперь есть. Пришлось подождать – получилось только в среду. Уитман сказал, тебя нашли в лагере Кийана. – Кийан не знает, кто я. – Лицо Йоханссона поворачивается к свету. Теперь я замечаю порезы на ушах, на щеках и у глаз. Потом он рассказывает мне все подробно, тихим голосом, почти равнодушно, словно это его не касается или касается лишь отчасти. О разговоре с Кийаном, о ночи в камере, но не о том, как его избивали. Пару слов о маленьком человеке по имени Джимми, но без деталей, не уточняя, что с ним сделали, или, по крайней мере, что Йоханссон ожидал от них. Вкратце о том наказании, которое не настигло его лишь благодаря появлению спасшей его Кейт с ножом. Интересно, насколько его тронуло произошедшее. – Это борьба за власть, – заключает он. – Между Кейт с Кийаном и Брайсом. На следующий день она поплатилась за то, что помогла мне. – Она заключенная? Ты уверен? Не врач-волонтер? – Она кого-то убила. Сама мне сказала. – Убила? – Этого нет ни в одном отчете. – Информацию стерли. Йоханссон кивает: – Филдинг мне рассказал. Врач, совершивший преступления и помещенный в тюрьму. Что в ней особенного? Я вопросительно смотрю на Йоханссона, но он молчит. Ему больше нечего добавить. – Так чего же хочет Филдинг? – продолжаю я. Впрочем, кажется, я уже знаю. Йоханссон запускает руку в карман и передает мне лист бумаги. На нем столбики цифр. Координаты. Такой же я несколько часов назад получила от Филдинга. Я возвращаю листок. – Невысокое здание в юго-западном секторе Программы. Хоутон-стрит. Одна камера внутри. Я проверила, но немного увидела. Бетонный пол, кирпичные стены. – Стены изрисованы граффити, единственное, но огромное окно разбито и выломано. – Он сообщил о резервуаре? – Сообщил. Его вполне возможно открыть. Поддельные путевки на работы и сказка о безопасности. Скажем, что внутри токсичная жидкость, никто не станет проверять, что там, прежде чем закрыть люк. – Я замолкаю на несколько секунд и продолжаю: – Но если она так важна для Кийана, он может спохватиться, когда она исчезнет. Могут вспомнить и про резервуар. – К тому времени меня там уже не будет, – говорит Йоханссон. Он прав. С этим проблем не возникнет. – Это инициатива клиента, верно? – Йоханссон кивает. Конечно, как иначе. Не похоже на стиль работы Филдинга, такое количество деталей. – Филдинг сказал, что клиенты гражданские, но для гражданских они слишком хорошо осведомлены о Программе. У них там свои люди, зачем они используют тебя? – Она врач Кийана. В Программе ее никто не тронет. – Раз так… – Он и без меня должен понимать, насколько велик риск, если у клиента свои люди в Программе. Они могли сообщить им все о заброшенном гараже. Они могут ждать прибытия Йоханссона, а потом заплатить киллеру, чтобы убрать ненужного исполнителя. – Что сказал об этом Филдинг? – Он сказал, что мне лучше не браться за это. Филдинг верен самому себе? Преувеличивает риск, зная, что Йоханссон, как всегда, лишь с удвоенным азартом ринется в дело? Ведь известно, что чем сложнее заказ, тем сложнее заставить Йоханссона от него отказаться. – Кто выполнит его, если не ты? – Парень с ножом. Образ засел в голове Йоханссона. Подонок Филдинг вновь пустил за ним призрак Терри Канлиффа. – Но сможет ли этот парень подобраться к ней? Йоханссон качает головой. – А ты? – Я работаю вместе с ней в клинике. – Йоханссон отводит взгляд. – Туда привезли парня с ножевым ранением. – Он пожимает плечами, позволяя мне самой догадываться о дальнейших событиях. Он обучен многому, мне это известно. |