Онлайн книга «Талисман отчаянных»
– В эту среду! Мы виделись в эту среду, и вы должны были запомнить мои слова! – В эту среду? Три дня назад? Вы уверены? – Да! И я об этом уже говорила! Сколько раз можно повторять? – Утром или во второй половине дня? – Утром. Он не пожалел ночи на путешествие, но вовсе не ради меня! – А ради кого? – Так и быть, я повторю, но запомните раз и навсегда! Господин Монтальдо, перуанец, разбогатевший на какашках чаек, приехал купить изумруды, о которых давно мечтал. Такие изумруды, что с ума сойдешь! Приехал, купил и увез с собой! А я так и осталась ни с чем, – плаксиво пожаловалась леди. – Но при чем тут я, леди Ава? Исторические бриллианты на каждом углу не валяются. – А здесь такой есть! Я сама слышала. – Да, есть, вот уже несколько веков, но только никто не знает, где он находится. И поверьте мне, леди Ава, я бы очень хотел вас порадовать. Приехав сюда, вы оказали мне неоценимую услугу, которую никогда не забудет человек чести. Поэтому обещаю, я объеду весь свет, лишь бы вы получили то, что хотите. Понадобится, украду из королевской сокровищницы в Лондоне, – добавил он шепотом, чтобы слышала только она. – Правда? Вы обещаете? – У вас будет бриллиант, какой вы хотите. Но он не должен быть замешан в кровавых историях. Такие камни приносят несчастье. – Я не суеверна, мне нет дела до примет. – А мне есть. Сейчас, дорогая, вы подарили мне больше, чем жизнь. – Спасибо! Вот спасибо! В порыве благодарности леди Ава бросилась Альдо на шею и поцеловала. Альдо растрогался: его чмокнула от души маленькая девочка, а вовсе не прожженная соблазнительница. – Как только мне удастся найти вам нужный камень, я немедленно вас извещу. Надеюсь, теперь вы успокоились и скажите, что будете делать дальше. Может быть, пообедаете с нами? – Обедать? Да вы с ума сошли! А фигура? Я подпишу все, что от меня хотят, и вернусь в Париж, где хочу немного пожить. Ищите старательно! – Непременно. А вы запаситесь терпением. Леди Ава повернулась к следователю, который закончил записывать ее показания. Следователь не без ехидства улыбнулся ей. – У меня возникло впечатление, что вы очень близкие друзья с господином Морозини. Лицо бывшей леди Астор мгновенно заледенело. Она наклонилась и посмотрела Гондри в лицо. – Кто это сказал такую глупость? – Вы прилетели к нему на помощь из Венеции, вы его поцеловали… – Глупость и еще раз глупость! Я понятия не имела, что он нуждается в помощи – раз! Я хотела знать, куда он отправился, – два! Я решила не выпускать его из рук до тех пор, пока он не достанет мне то, что обещает уже не один год! Вот и все! – И что же он обещает? – Бриллиант, который носила какая-нибудь королева, размером больше «Санси»! – Почему это так важно для вас? – Потому что «Санси» купила моя кузина! Она идиотка! И потому что я так хочу! Этого достаточно! Вы ведь согласны, князек-гондольер? Надо же ей было ляпнуть эту глупость! – Ни в коей мере, – ответил Альдо. – Или вы забудете это прозвище, или я забираю свое обещание обратно! Ему показалось, что сейчас леди Ава вцепится ему в лицо своими длинными ногтями, но она неожиданно рассмеялась: – Хорошо! Больше не буду! Обещаю! А вы проводите меня до автомобиля, – приказала она Адальберу. – Я возвращаюсь в Париж! Собачки, вперед! Вы должны знать, что делать пипи у шерифа не следует! Леди Риблсдэйл в сопровождении Адальбера величественно проследовала к «Роллс-Ройсу» под любопытными взорами небольшой толпы зевак, которые аплодировали ей, словно в театре. Леди поблагодарила всех улыбкой и любезным кивком головы, довольная впечатлением, которое произвела. Между тем Альдо подписывал свое свидетельское показание. Поставив подпись, он сказал: – Если я вам больше не нужен, господин следователь, я отправился бы в усадьбу Водре-Шомар и принял там душ. – Не вижу никаких препятствий для этого, однако прошу не уезжать из наших мест без моего разрешения. – Учту ваше пожелание. – Поздравляю! – воскликнул Лотарь. – Дело за малым, осталось лишь найти настоящего убийцу. А вернее, доверившись свидетельству Машю, настоящую убийцу. И еще тех, кто чуть было не превратил мой дом в бойню. У вас много работы, господин судебный следователь. – Не сомневаюсь, что мы еще увидимся! – Не знаю, что вам подумалось, – сказал Адальбер профессору, когда они, сев в автомобиль дожидались Альдо, который отправился в цветочный магазин за букетом для госпожи Вердо, – но мне в словах нашего следователя почудилась скрытая угроза. – Любому другому, кроме вас, я сказал бы, что это не так. – А мне что вы скажете? – Что нам нужно держать ухо востро, если мы хотим распутать это весьма темное дело. А мы возьмемся распутывать его сегодня же ночью. – И что вы думаете насчет нашего ночного предприятия? – Думаю то же, что и вы и Морозини, но считаю, что Альдо лучше остаться дома. – Тут вы ошибаетесь. Я знаю Альдо лучше, чем вы: он никогда не позволит платить вместо него по счетам. – Но если он не хочет снова попасть на крючок к следователю, ему лучше посидеть дома. – Видите ли, желание Морозини самому платить по счетам, полагаю, заметили не только вы. А кто настаивал, что видел, как Морозини убивает Мишеля Легро? – Представитель Орнана. Жильбер… Жильбер… – Дофен! А вам не кажется, что появилось основание задать ему несколько вопросов? – Но убил уж точно не он. Машю же сказал, что видел лесную нимфу. – Нимфа может быть его любовницей и, возможно, ей очень понравился Альдо. – Если проявлением любви стало желание отправить на эшафот, то я целиком и полностью с вами согласен. – Он мог ее оттолкнуть. – Дорогой профессор, вы настоящий романист, и для романа идея очень даже неплоха. Альдо уселся в автомобиль с таким счастливым лицом, что Адальбер не мог не съехидничать: – Ты не боишься, что Вердо пришлет тебе секундантов? Через два-три часа все в Понтарлье будут считать тебя любовником его жены. А супрефектша пожелтеет от зависти. – Чего у тебя всегда в избытке, так это глупости! Подумай о другом: если бы мне кто-то сказал, что я буду благословлять несносную Аву, которую всегда считал поистине казнью египетской, то я бы рассмеялся этому человеку прямо в лицо. И вот! Я обязан ей свободой и, возможно, даже жизнью. Потому как этот следователь, похоже, очень хотел подвести меня под суд. |