Онлайн книга «Лавандовое поле надежды»
|
– Полковник, что вы делаете? – Хочу пройтись босиком по траве. Это лунное великолепие напоминает мне далекие дни в Пруссии, когда жизнь была гораздо проще. – Вы не можете забыть то, в чем виновата ваша страна. – Нет, не могу, Равенсбург. Но очень хочется попытаться. Килиан основательно приложился к кальвадосу и протянул бутылку Люку. Тот покачал головой. – Да полно вам! Глоток-другой меж победителем и побежденным… – А, какой из меня победитель! – Вы завоевали ее, Равенсбург. Мне с вами не потягаться. Только сейчас Люк осознал, что разговор перешел на Лизетту. Полковник, всегда такой аккуратный, подтянутый и опрятный, сейчас бродил по лужайке босиком, то и дело прикладываясь к бутылке. – Кстати, ей нравится. – Килиан взмахнул бутылкой. – Кальвадос. Запомните. – Нет. Он будет напоминать ей о вас. Килиан снова протянул ему бутылку. – Равенсбург, давайте выпьем за Париж, за спасение города от гитлеровских пожарищ. Люк неохотно взял бутылку. – За это я выпью. Килиан радостно смотрел, как он подносит бутылку к губам. Крепкая яблочная водка обожгла горло. Люк вспомнил, как пил кальвадос с отцом… Килиан снова завладел бутылкой. – Собираетесь напиться? – И еще как! – Хотите, чтобы мир узрел полковника Килиана в стельку пьяным? Килиан загадочно улыбнулся. – Угощайтесь. Люк помотал головой. Килиан развернулся, бессвязно выкрикивая что-то навстречу ночи, а потом сделал еще глоток. Похоже, он пил весь день. Действие спиртного сказывалось – он нетвердо стоял на ногах. – Не хватит ли? – спросил Люк. – Нет. Я еще не утратил способность думать. Люк вздохнул и огляделся. Издалека доносились выстрелы. На Елисейских Полях весело шумела толпа. Кто-нибудь из парижан забредет сюда, покинув безопасность родного квартала ради этих благодатных мест, где обычно прогуливались немцы. В Париж вступали победоносные отряды французов, американцев и англичан, их приветствовали мужчины, целовали женщины. Среди ликования Люка не оставляли мысли о сотнях тысяч погибших мужчин, женщин и детей. Вот и его семья не дожила до этого дня. Франции еще предстоит оплакать людей, уничтоженных фашистами в концентрационных лагерях. Люк встряхнул головой, отгоняя прочь тягостные мысли. Килиан, закрыв глаза, медленно кружил по лужайке. – Полковник, нам пора. – Никогда мне уж не танцевать, – с трудом выговорил тот. – Никогда не обнимать женщин… Он повернулся, собираясь добавить что-то еще, и в этот миг Люк краем глаза заметил какое-то движение сбоку. Из-за поворота на дорожку выбежала стайка юнцов, жаждущих затеять драку. – И что это у нас тут? – поинтересовался подросток лет пятнадцати, с совсем еще детским лицом и копной черных волос. В руке он держал револьвер. Люк обвел всю компанию тяжелым взглядом. Вооруженный паренек, похоже, был самым старшим. Его спутники отчаянно трусили и нервно поглядывали на бравого предводителя. – Все в порядке, ребята. Только без неприятностей, идет? – решительно заявил Люк, вскидывая руки, чтобы продемонстрировать, что он не вооружен. – Да это ж нацист! – завопил один из юнцов. – Нет, ничего подобного! – поспешно возразил Люк. – Разве я похож на нациста? Я сам из маки! – Хорошо, что он не забыл сегодня приколоть значок маки – двойной крест. Он торопливо отвернул воротник. – Вот, смотрите, я такой же француз, как и вы. – Мы про него говорим! – крикнул парень с револьвером. – Про него? Не глупи! Он снял этот мундир с фрица, которого сам же и убил. Гляньте, чего мы стащили. Хотите? Слова Люка не убедили мальчишку, но бутылка притягивала. – Дайте им бутылку, – шепнул Люк Килиану. Полковник, вынырнув из мира расплывчатых грез, начал осознавать происходящее. Он выхватил пистолет, взвел курок и наставил оружие на мальчишек. – Руки прочь от моего кальвадоса, – произнес он. По-немецки. Юнцы испуганно отшатнулись. У вожака тряслись руки. – Ты хоть стрелять-то из этой штуки умеешь? – спросил его Килиан по-французски. – Да он бош! – завопил тот. – Да, юноша, именно, – прорычал Килиан. – А вот он – нет. Мой спутник. Он ровно тот, кем представился. Верный француз. Отважный партизан. Поймал меня и привел сюда – надо полагать, чтобы тут и прикончить. – Это правда? – спросил юнец. Остальные попятились. Глаза Килиана горели опасным огнем, а дуло пистолета уставилось мальчишке в сердце. Нет, полковник не промахнется. – Как тебя звать? – спросил Люк дрожащего вожака. – Дидье, – ответил кто-то за него. – Опусти револьвер, Дидье, – мягко попросил Люк. – Я потом все объясню. – Ты соврал? – выкрикнул Дидье. – Ты партизан, а он фриц? – Дидье, я тебе сейчас все докажу, – с неожиданной рассудительностью вмешался Килиан. Он резко развернулся к Люку и без предупреждения выстрелил. Люк рухнул на землю. Юный сорванец ошеломленно застыл. – Ну что, Дидье, ты готов пустить эту штуку в ход? – продолжал Килиан. – Или ты такой же трус, как и все французы, позволившие нам захватить вашу страну? Полковник нарочно дразнил мальчишку. – Килиан, не смейте! – прохрипел Люк, морщась от резкой боли, пронзавшей грудь. Он сам еще не понимал, куда именно ранен. Сейчас его это не волновало. Полковник не обратил на него внимания. – Ха, горстка подлых трусов! – выкрикнул он. – Ждете, пока американцы с англичанами вас спасут. Даже с пистолетом в руках вы ни на что не способны… Дидье нажал на курок. Люк завопил от отчаяния. Килиан упал на землю рядом с ним. Мальчишки с визгом бросились наутек и скрылись в ночи. Люк судорожно огляделся: помощи ждать было неоткуда. Луна скрылась за тучами, лужайку окутала мгла. Пуля прошла навылет, через плечо. Люку было больно, из раны хлестала кровь, но он думал только о Килиане. Обвинит ли Лизетта его в случившемся? Люк переполз неровную тропинку и подобрался к недвижно лежащему на земле полковнику. – Килиан! – Больно, черт возьми! – простонал он. – Зачем вы это сделали? Килиан слабо засмеялся. – Мне хотелось всадить в вас пулю с той самой минуты, как я увидел фотографии, на которых вы целовались с Лизеттой. |