Книга Девушка из дома на набережной, страница 104 – Ольга Кентон

– Костя? – удивилась она. – Ты где был?

– Всё время здесь.

– Почему же ты не подошёл? Ты видел меня? – спросила Юля и хотела его поцеловать, но Костя отстранился.

– Да, видел, – зло сказал он. – Ты как себя ведёшь?

– Что? Костя, не ревнуй. Зачем? Это просто шутка!

– Не ревнуй! – Костя рассмеялся, не заметив, что говорит громко. – Ты что себе позволяешь? Думаешь, если спишь со Штейном и со мной, значит, можно вообще по рукам пойти?

– Костя! – умоляюще произнесла Юля.

– Что Костя? Давай, может, тебе удалиться в знаменитую фиолетовскую спальню, где он переимел не одну девицу, а потом к вам присоединится Даниил Абрамов?

– Костя, на тебя люди смотрят! – сказала Юля, дёргая его за рукав рубашки. – Садись, пожалуйста. Денис пьян, он ничего не соображает.

– Зато я трезвый! И вижу, как ты себя ведёшь. Что это за наряд?

– Тебе не нравится?

– Чудо в перьях, – усмехнулся Костя.

Юля опустила голову и заплакала.

– Юленька… – Костя обнял её колени. – Не плачь, пожалуйста. Давай уйдём отсюда!

– Почему, Костя? Почему ты так злишься? Я целый день думала о тебе. Я так хотела быть сегодня самой красивой, специально для тебя. И что я слышу?

– Но и ты пойми меня, малыш. – Костя приподнял голову Юли и встал перед ней на колени. – Я хочу видеть только тебя, а не этих полупьяных идиотов. Посмотри, что они делают. – Костя и Юля посмотрели в сторону, где в центре гостиной Денис танцевал весьма откровенные танцы с одной из девушек из их института. Кофта девушки валялась на полу. Девушка продолжала танцевать в мини-юбке и бюстгальтере, позволяя рукам Дениса откровенно блуждать по её телу. – Разве тебе не противно от этого? Ты так представляла себе наше свидание?

– Нет, Костя. Но сегодня же его день рождения. Он просто выпил слишком много.

– Ты его оправдываешь?

– Нет, но ты же понимаешь, это несерьёзно.

– Вот именно, завтра он проснётся в окружении знакомых и незнакомых полуголых девушек, пытаясь вспомнить, с кем провел эту ночь. А я не хочу этого, я хочу быть только с тобой. – Костя поцеловал Юлю.

– Но ты же говоришь о Фиолете, а не о себе. Тебя никто не заставляет так поступать. Давай побудем здесь немного, а потом уедем.

– Хорошо, – согласился Костя.

Юля обняла Костю и, погладив его волосы, поцеловала.

– Тебе правда не нравится мое платье?

– Честно говоря, не очень. Ты прекрасно смотришься в обыкновенных джинсах и какой-нибудь красивой футболке.

– Но это же скучно! – Юле было странно слышать это от Кости, который совсем недавно любил листать с ней глянцевые журналы, рассматривая одежду на девушках, и говорил Юле: «Вот это отлично смотрелось бы на тебе!»

– Ничего надетое на тебе не скучно. А это всё показуха, которая ни к чему.

– Ты так изменился, Костя, что даже не верится.

– Ты тоже изменилась.

– Но я по-прежнему люблю тебя, – сказала Юля.

– Иногда мне кажется, что и это изменилось.

– Нет. – Юля посмотрела Косте в глаза. – Ничего не изменилось. Я очень тебя люблю, не сомневайся в этом.

Костя кивнул. Они ещё долго сидели, разговаривали и пили коктейли. Потом, когда Денис сообщил всем, что заказанный им лимузин подъехал, Костя шепнул Юле: «Давай сейчас уйдём!» Но то ли Юля сделала вид, то ли на самом деле не расслышала сказанного, только она встала и обернулась к Косте:

– Пойдём! Лимузин ждет! – И улыбнулась, протягивая ему руку.

Костя посмотрел на неё снизу вверх, на её длинные загорелые ноги, изящные руки, браслеты, надетые на тонкие запястья, худое лицо. Всё в ней показалось ему таким чужим и далёким, что хотелось прямо сейчас встать и уйти и больше никогда её не видеть. А она пусть идет туда, в этот шумный маскарад, веселится, подставляя своё тело тысяче чужих поцелуев, – главное, чтобы он не видел этого. Пусть она будет такой, какой хочет быть сейчас, – ветреной, порхающей, как мотылёк, перелетающий с одного цветка на другой, пусть она дарит свои улыбки другим мужчинам. Пусть они восхищаются ею. А он уедет к себе и будет там один. И возможно, когда ночь будет прожжена, а силы на исходе, когда она увидит, что фонари погасли, блеск ночи потускнел и уже не слышно голосов людей, зовущих её танцевать, она заметит, что его нет рядом, и вернётся к нему, больному любовью.

Но, заметив блеск в её глазах, услышав весёлые пьяные голоса друзей, Костя испугался, что, если отпустит её сейчас, Юля к нему больше никогда не приедет и не позвонит. Он явственно представил себе, как она, хмельная, кидается в объятия Фиолета или Даниила. Костя нехотя встал и пошёл вместе со всеми.

Поездка по ночной Москве продолжалась до шести утра, начавшись и закончившись по законам жанра: в лимузине пили шампанское, проливая его на пол и разбивая бокалы вдребезги, по нескольку человек вылезали в открытый люк, крича всей Москве и прохожим: «Привет!», ощущая себя королями на этом празднике. Сегодня был их день и была их ночь! И казалось, что все рестораны и клубы Москвы только и ждут, чтобы открыть свои двери и пустить их в ещё более заманчивые глубины ночной жизни. Вываливались гурьбой из лимузина под взоры подобных им ночных жителей столицы. Манерно и развязно подходили к фейс-контрольщикам, забавлялись, видя их недовольные лица. «Ха! – кричал пьяным голосом Фиолет. – Ты посмотри на него, он уже мечтает отшить меня. Ни хрена у него не получится!» Он выворачивал наизнанку свою рубашку, демонстрируя всем лейбл «Gucci», возле какого-то клуба не постеснялся снять джинсы и ботинки, чтобы показать сомневающемуся в оригинальности вещей охраннику, что на нём надеты родные «Roberto Cavalli» и «Armani» – всё из последней осенне-зимней коллекции. «Читай глянец!» – крикнул он, входя в клуб.

Вслед за Фиолетом Даниил доставал платиновые V. I. P.-карты московских ночных клубов, раскрывая их веером перед фейс-контрольщиками, звонил кому-то, говоря: «Слушай, нас не пускают. Что за клуб ты открыл, где мою рожу не знают?» Когда кто-то сомневался в их платежеспособности, это ещё больше возмущало Дениса: «У меня сегодня день рождения! Ты думаешь, я так лоханусь, чтобы бабло с собой не взять? На кредитку! Можешь сразу с неё пятнадцать тонн списать и притащи сюда побольше „Маман Клико“ – мне без неё очень грустно». Кто-то подшучивал над ним: «Не маман, а вдова!» «Мне по хрену! Главное, чтобы это была баба, а старая или нет, я всегда смогу всё сам сделать!» – самодовольно говорил Фиолет.

Всё это бесило Костю, но, пообещав Юле пойти с ней, он сдерживал себя, с огорчением замечая, что Юля поддается всеобщему веселью и ведёт себя точно так же, как и его друзья. Выпив лишь пару бокалов шампанского, Костя немного расслабился.

Под утро оказалось, что из их компании осталось лишь пять человек – Даниил с девушкой, с которой познакомился в клубе, Костя, Юля и Денис.