Онлайн книга «Девушка из дома на набережной»
|
«Так кто же это? – недоумевала Лара. – Почти три часа ночи. Не жди ничего хорошего, подруга». Она накинула халат и направилась к двери. Посмотрев в глазок и увидев, кто стоит за дверью, подумала: «Может, не открывать?» Но это была плохая идея, потому что «она наверняка видела свет в окнах». – Мама! Какими судьбами?! – воскликнула Лара, пытаясь сделать вид, что появление Елены Петровны – приятная неожиданность. На пороге стояла женщина в белоснежном норковом жакете, чёрных брюках-капри и высоких чёрных лаковых сапогах на тонкой шпильке, подчёркивающих стройность ног. В одной руке она держала тёмно-коричневый чемодан с монограммой «Louis Vuitton», а в другой – сигарету. – Привет, Лар! – сказала Елена Петровна, улыбнувшись и послав дочери воздушный поцелуй. – Я к тебе – поругалась с Марком. – Мама, заходи, – пригласила Лара, когда Елена Петровна уже почти зашла в коридор. Женщина поставила чемодан возле стены и начала расстёгивать жакет, не выпуская из пальцев сигарету. – Ну почему, когда ты поссоришься с очередным любовником, прибегаешь ко мне? Чем тебе плох твой дом? – Ах, Лара, дочка, в Швейцарии так скучно. И потом… эта квартира тоже мой дом. Я жила здесь с твоим отцом. Впрочем, сейчас не об этом. Ты знаешь, они вообще там не пьют, эти старушки. Играют в бридж и смотрят на меня с презрением. Я не могу сидеть два часа на одном и том же месте, ну разве что на… Ну ты понимаешь, о чём я. Лара неприятно поморщилась. – Не будь занудой, тебе уже не пятнадцать, я могу с тобой шутить на подобные темы. Лара следила, как Елена Петровна уверенной походкой прошла по коридору, мельком заглянула в спальню, затем в гостиную, там присела на диван и критическим взглядом окинула комнату, словно пытаясь понять, а одна ли Лара. – Ни сигареты, а говно какое-то, – Елена Петровна достала карманную пепельницу, потушила сигарету, но тут же закурила новую, – купила целый блок в Шереметьево. Слушай, ну и таможенники у вас… раньше у меня был дипломатический паспорт и меня проводили через специальный коридор, без каких-либо досмотров. А сегодня кошмар, очереди, дети орут… и всем плевать на то, что я устала. – Мама, ты только о российской таможне хотела поговорить? У тебя ещё какие-то проблемы? Тебя лишили привилегий в спа или гольф-клубе? – Лара, ну что ты так сразу с порога… Лучше дай мне водки с мартини. – Мама, ты приезжаешь ко мне в три часа ночи и просишь, чтобы я тебе готовила коктейль, пока ты наберёшься храбрости сообщить, что у тебя случилось. – Лара, не будь такой. У тебя тоже проблемы, дочка? – А у кого их нет? – отрезала Лара и отправилась на кухню делать коктейль. Принеся коктейль, Лара подала бокал матери и, внимательно посмотрев на неё, села в кресло напротив. – Ты опять блондинка. – Да, ты же знаешь, это мой натуральный цвет. – Мам, я с трудом помню, что ещё натурального у тебя осталось. Ты опять делала подтяжку на лице? – Да, совсем немного. Ты же знаешь, в Швейцарии отличные пластические хирурги, всё делают идеально. – Ты мне это говорила десять лет назад, и тогда всё было действительно идеально, а сейчас ты похожа на куклу Барби. Ты подсела на эти подтяжки, как на наркотик. – Нет, Лар, что ты… Я делаю их так, от случая к случаю, когда вижу, что время приходит. – По-моему, оно у тебя приходит каждые полгода. Я от тебя получаю по двадцать е-майлов в неделю о новинках пластической хирургии и косметологии, и каждый раз ты уверяешь меня, что всё это безопасно и работает долгие годы. Так почему ты делаешь их часто? Тебе некуда девать деньги бывшего мужа? Отдай их мне. – Если бы некуда было их девать… ага. – Что? – Лара уловила во взгляде матери тот страх и нерешительность, который появлялся всегда, когда у Елены Петровны случалось что-то, чего она не могла предвидеть и изменить. – Что случилось, мама? – Лара, я не хочу об этом говорить сейчас. Я же с дороги, устала. Давай лучше пойдём спать, а завтра я тебе всё расскажу. – Завтра у меня куча работы, и слушать тебя не будет времени, так что выкладывай всё сейчас – или жди до следующих выходных. – Нет, в следующие выходные уже будет поздно. – Что! – строго сказала Лара, словно приказывая матери говорить всё немедленно. – Ты понимаешь, Марк решил открыть собственный бизнес, ну и ему понадобились деньги. Он взял кредит в банке под залог моего дома… то есть я взяла кредит на своё имя под залог дома. – Мама, ну как ты могла так поступить? Что за глупости в твоём возрасте? – Но Марк показал мне бизнес-план. Его проект должен был окупиться очень быстро. Он обещал мне вернуть всё деньги, даже с процентами. Мы ведь живём вместе… то есть жили. – Что значит «жили»? Ты его выгнала? – Нет, он сам уехал. Оставил мне письмо, в котором просит его не винить, что он не может мне смотреть в глаза после того, как разорил меня. – Как это «разорил»? – Банк потребовал деньги назад. Естественно, у Марка их не было, у меня на счетах тоже не так много. В общем, они продали дом с аукциона, плюс мне пришлось продать несколько картин Влада, которые он коллекционировал. Ты же знаешь, мой бывший муж всегда покупал дорогие картины. Уже несколько раз они меня спасали – вот и сейчас. – Боже мой, мама, как это могло случиться? Как?! – Вот так, дочка. У меня почти ничего не осталось. – Кошмар, какой кошмар! И где этот идиот теперь? – Не говори о нём так – всё-таки он меня любил. – Да твой Марк проходимец. Я уверена, что он проделал какую-то аферу и забрал все денежки. Он обыкновенный альфонс и аферист. – Нет, не может быть, я в нём уверена. Мы прожили вместе три чудесных года. – На твои деньги. Да так, что ты лишилась дома. Где ты теперь будешь жить? – У меня осталась московская квартира – та маленькая, двухкомнатная на Смоленской. – Эта конура… – Дело даже не в этом, понимаешь… – Мать сделала паузу. – Оказалось, что у Марка остались незакрытыми многие кредиты, а все они были на моё имя – я просто не в силах за них заплатить. Я звонила кое-кому из старых друзей, но они не хотят меня слышать. – Ещё бы! Ты со всеми своими мужиками обращалась как с игрушками и бросала их беспощадно. Удивляюсь вообще, как ты ещё с Владом так долго жила, тем более что он был в курсе относительно твоих похождений. – Лара, хватит корить меня. У меня одна жизнь, и я хочу прожить её так, как мне хочется. Я довольно настрадалась в детстве, чтобы отказывать себе в чём-то в зрелом возрасте. Ты, моя дочь, вместо того чтобы помочь мне и посочувствовать, говоришь, что вся моя жизнь была сплошной ошибкой. А она такой не была – она просто была другой. |