Книга Во власти женщины, страница 12 – Виктория Паркер

– Похоже, неприятности – это то, что тебе нужно. Ты в этом хорош.

Обогнув машину, Ник нагнулся к ней и пробормотал:

– Да, я во многом хорош. Я излучаю необыкновенное тепло, Снежная королева. Кстати, это твоя естественная среда обитания? Может быть, сегодня ночью из моего гардероба выскочит лев?

Она оттолкнула его:

– Если только ты напьешься. Недалеко отсюда находится бар, и там продают только водку. Это место как раз для тебя.

Очевидно, она знала о нем больше, чем он о ней.

– Ты следила за мной, Пия? Когда помогала с «Ку виртус»?

Ник подумал, на каких деловых встречах она могла присутствовать.

Слегка покраснев, Пия отвернулась от него и стала смотреть на огромные сосны, тихо покачивавшиеся на ветру. Ник только что заметил их. Серебристые сумерки отбрасывали тени на нежный овал ее щек и переливавшуюся, как жемчуг, идеально гладкую кожу. Он не мог оторвать от нее глаз. Он чувствовал каждый ее вздох, видел, как вздымаются и опускаются ее полные груди.

– Иногда мне приходится следить за каждым, и не принимай это лично на свой счет.

– Приходится? – спросил Ник таким тоном, что она вздрогнула. – Значит, на тебе лежит огромная ответственность за несколько компаний?

Ник с трудом верил в это. Он сравнивал ее со своей матерью, и это беспокоило его. Наследница, почти не появляющаяся в офисе, но каждый вечер пропадавшая в клубе. Но Пия, казалось, относилась к этому гораздо более серьезно. Когда они вылетели с Занзибара, она ни минуты не переставала работать. Ее телефон постоянно звонил, и Пия разговаривала с кем-то холодным, уверенным тоном, который вызывал у Ника внутреннюю дрожь. Он с трудом сдерживал желание сорвать с нее одежду.

Ник явно недооценивал ее. Может быть, его уверенность в том, что он без труда заманит ее к себе в постель, была напрасной?

Пия язвительно усмехнулась, будто прочитав его мысли. Он не любил, когда кто-то видел его насквозь. Поэтому в следующие несколько дней он должен быть загадочным, как ее отец, и не говорить ничего, что могло бы сорвать их встречу в Париже.

– «Ку виртус» отнимает у меня некоторое время, что и говорить, – сказала она неспешно, словно тщательно подбирала слова.

«Не будет отнимать, когда я покончу с ним, поэтому тебе придется изменить свою карьеру», – чуть было не произнес Ник, но она так быстро переключила скорость, что он резко откинулся на заднее сиденье.

– У тебя есть два варианта ночевки.

– Я даже не надеялся на то, что ты предоставишь мне выбор, querida.

Пия покачала головой, будто он был несносным мальчишкой.

– Ты будешь ночевать либо в одном из домиков, либо внутри отеля, на ледяной кровати.

На ледяной кровати? Черт возьми.

– Но кто меня согреет? – спросил он низким, чувственным голосом.

Ник почувствовал, как по ее телу пробежала дрожь, и решил, что это произошло из-за него, а не из-за зверского холода, царившего в этом богом забытом месте. Ему надо было набраться мужества.

– Я пришлю тебе горничную с дополнительными одеялами, и предупреждаю тебя, Карвальо, что к сотрудницам отеля прикасаться нельзя. Пожалуйста, не вынуждай меня увольнять еще одну девушку.

Ах вот как. Ему не понравилось упоминание о том, что именно из-за него была уволена Петит Ку. Он целое утро безуспешно пытался дозвониться ей, но девушка исчезла.

– В чем дело, Ник? – спросила Пия, и сладкий голосок совсем не сочетался с яростным огнем, вспыхнувшим в ее глазах. – Беспокоишься о своей маленькой подружке?

Боже, она, кажется, читает его мысли. Ника успокаивало лишь понимание того, что она ревнует его. Замечательно.

– Неужели слухи о том, что твоя фирма связана с греческой мафией, сделали тебя такой подозрительной?

Она язвительно рассмеялась:

– Какое богатое воображение у людей. Заверяю тебя, что фирма никогда не была связана с мафией, и тот, кто распускает эти слухи, ответит мне за это, когда я найду его.

– Ответит тебе, а не Зевсу?

– И Зевсу, конечно, тоже. А если ты думаешь, что я злая, значит, ты еще ничего не понял.

– Злая? Ты просто сладкая кошечка, bonita.

– Если будешь приставать ко мне, ты почувствуешь мои когти, – процедила она сквозь зубы.

Ник усмехнулся:

– Обещания, обещания…

Двери особняка открылись перед ними, и Пия мгновенно преобразилась. На лице ее засияла улыбка, как у маленькой девочки, проснувшейся в рождественское утро. При виде этой улыбки ему показалось, что за спиной у него выросли крылья.

Ник увидел ледяные своды, поддерживаемые колоннами, высеченными изо льда. В прозрачном холле стояли кресла и диваны, и это были настоящие произведения искусства. Должно быть, на их изготовление было потрачено немало времени и сил.

Глаза Пии засияли так, что у Ника перехватило дыхание.

– Стены, мебель, даже стаканы сделаны только изо льда или прессованного снега. Еще используется особый скрепляющий раствор, наподобие жидкого цемента.

– Ты любишь это место, да? – спросил он.

Кончиками пальцев Пия погладила гладкую поверхность ледяного стола.

– Я люблю искусство, а это место – круглогодично действующий арт-проект. Мне нравилось смотреть, как здание планировалось и строилось, как вырезалось изо льда, приобретало форму. Здесь дышится легко, в отличие от загазованного города. Это место для меня волшебное. Когда оно тает весной, я всегда ощущаю печаль, но, когда оно восстанавливается, вновь возвращаясь к жизни, для меня это словно… – Она сглотнула комок в горле. – Возрождение.

Заметив, что он внимательно смотрит на нее, Пия нахмурилась:

– У меня сосулька висит на носу?

Ник не понял, что случилось с ним, но, обхватив ее за талию, он прижал ее к себе и поцеловал в маленький холодный нос. Как и прежде, Пия осталась недвижимой. Она почти не сопротивлялась, но казалось, что внутри у нее была сосредоточена такая энергия, которая могла выплеснуться при малейшем толчке.

Через некоторое время его охватило беспокойство, что ей станет плохо от недостатка кислорода, поэтому он отпустил ее.

– Тебе лучше?

Нежный румянец окрасил ее щеки, но нахмуренные брови говорили о том, что она не доверяет ему.

– Да, спасибо тебе.

– Пожалуйста, – сказал Ник охрипшим голосом, желая снова ощутить ее в своих объятиях, прижать крепче к себе. – Так, значит, мы здесь – единственные гости?

– Боюсь, что да. Другие посетители приедут через неделю или две.

Она еще дальше отступила от него.

– Полагаю, что нам надо идти спать?