Онлайн книга «Николай II. Расстрелянная корона. Книга 1»
|
– Всего сколько погибших? – Двадцать один человек, ваше величество. Тридцать семь раненых. – Посьет жив? – Жив, ваше величество. Да вон он идет сюда, хромает. – Часть солдат выставить на насыпь! – приказал император. – Пусть залпами стреляют в воздух. По дороге много селений. Кто-нибудь да услышит пальбу и передаст сигнал бедствия в Харьков. Остальным помогать раненым. – Императрица уже занимается этим. Цесаревич и великий князь Георгий сейчас с солдатами. У вас повреждена нога, государь. Царь тоже получил ранение, но не обращал на это никакого внимания. Генерал-адъютант Черевин бросился исполнять приказ. К императору подошел бледный, трясущийся то ли от холода, то ли от перенесенного стресса министр путей сообщения. – Счастье-то какое, ваше величество! Такая катастрофа, а вы и ваша семья живы. Господь отвел от вас смерть. Император резко повернулся к министру: – Счастье, говоришь? Где ты увидел счастье? Протри глаза, министр. Константин Николаевич Посьет, человек преклонных лет, не ожидал подобного грубого обращения. – За что вы так со мной, ваше величество? В чем моя вина? – Ты еще спрашиваешь? Посмотри на место катастрофы! Перед глазами министра предстала страшная картина. По обе стороны насыпи – груды исковерканного металла, под ногами битое стекло, доски. Вдоль полотна мечутся люди. Повсюду стоны, плачь. Мелкий дождь с силой хлещет в лица, но никто этого не замечает, все в шоке. – Видишь? – спросил император. – Да, ваше величество! – тихо ответил Посьет. – Так, значит, на Витте рапорт? В отставку его, единственного человека, который, несмотря ни на что, обеспечил безопасность поезда на подчиненной ему дистанции? Именно он, не беспокоясь о собственной карьере, предупреждал о возможных последствиях нарушения инструкций. Послушай я его… да что теперь говорить. – Александр махнул рукой. – Я ранен, ваше величество, – еще тише проговорил Посьет. – Ничего, раны заживут, а потом пойдешь под суд. Вместе со своими чиновниками, принимавшими дорогу, и теми акционерами, которые ради выгоды готовы допустить любые жертвы. Вы все ответите перед законом. А сейчас уйди с глаз долой. Будет лучше, если до Петербурга я тебя не увижу! Прогнав дрожащего министра, император осмотрел детей. Оказалось, что больше всех пострадала старшая дочь Ксения. У нее была повреждена спина. Александр подбодрил ее и пошел к жене, которая помогала раненым, как уж могла. Его догнал генерал-адъютант Черевин. – Ваше величество! – Да, Петр Александрович. Черевин держал в руках икону Спаса Нерукотворного. – Вот нашел среди обломков. Икона совершенно не пострадала. Император перекрестился. – Благодарю тебя, Господи, за спасение. – Он приложился к иконе и приказал Черевину обходить с ней место трагедии. – А что это с господином Посьетом? – спросил генерал. – У него такой вид, будто он собрался стреляться. – Такие, генерал, не стреляются. И не будем о нем. Весть о крушении императорского поезда быстро разнеслась по линии, и помощь спешила со всех сторон. Появились военные медики с перевязочными средствами и носилками, начали оказывать пострадавшим квалифицированную помощь. Замерзших людей укутывали в одеяла, меняли мокрую одежду. Императрица с медицинским персоналом обходила раненых, утешала, ласковым словом старалась облегчить их страдания. Это несмотря на то, что у нее самой была повреждена рука выше локтя и она оставалась в одном мокром платье. Позже на плечи ее накинули офицерскую шинель. Пять часов без отдыха государь руководил спасательными работами. Только в сумерки, когда не осталось без помощи ни одного раненого, царская семья пересела в поезд, прибывший к Боркам, и отбыла на станцию Лозовую. Расследование дела о крушении царского поезда в Борках было поручено известному юристу Анатолию Федоровичу Кони. Тем временем в обществе и в печати начали ходить самые невероятные слухи. Шла речь об участии в крушении революционеров-террористов. Досужие сплетники даже упоминали какого-то мальчика, непонятно откуда взявшегося среди прислуги. Вот он-то, мол, и принес в вагон-ресторан бомбу вместо десерта. Проведя тщательное расследование, Кони прибыл к императору на доклад. Александр Третий встретил следователя приветливо, без излишних формальностей, предложил сесть в кресло. Кони раскрыл папку. – Ваше величество, я провел все необходимые следственные действия и пришел к заключению, что причиной катастрофы царского поезда у Борок является преступная халатность, неисполнение своего долга всеми лицами, отвечавшими за вашу безопасность. Мы имеем основания привлечь к суду как непосредственных виновников крушения – машинистов, инспекторов Кронеберга и Кованько, не ограничивших скорость на аварийном участке, так и высших должностных лиц. Я имею в виду министра путей сообщения Посьета, главного инспектора железных дорог барона Шернваля, его помощника барона Таубе, начальника вашей охраны генерал-адъютанта Черевина, а также членов правления Курско-Харьковско-Азовской железной дороги. Император взглянул на Кони: – Последних по какому обвинению? – По обвинению в хищениях, в результате которых дорога была доведена до опасного состояния. – Понятно. Но привлечение к суду персон такого ранга – дело беспрецедентное. Раньше за аварии ответственность несли служащие, но никак не собственники железных дорог. А что касается привлечения к суду министра и прочих высших сановников, то об этом и речи никогда не заходило. – Верно, но случай у Борок особый. Ведь под угрозой гибели оказались государь и наследник престола. – В российском законодательстве не предусмотрена процедура привлечения министров к суду. – Так надо принять соответствующий закон. Простите, государь, но таково мое личное мнение. – Вы правы. Я поддерживаю вас и предприму необходимые шаги в этом направлении. Что же касается генерала Черевина, то он исполнял свои обязанности и мои личные приказы. – Я вас понял, ваше величество. Император присел в кресло напротив следователя. – А скажите, Анатолий Федорович, вы допрашивали господина Витте? – Конечно! – И что он показал? – Витте подтвердил свою основную рекомендацию. – Движение императорских поездов не должно нарушать правил, которые действуют на дорогах? – Совершенно точно. – А как он вам в общем? – Господин Витте достойный человек, честный чиновник, образцово исполняющий свои должностные обязанности. Возможно, немного щепетилен в соблюдении разного рода инструкций, но это и к лучшему. По отзывам его руководителей и подчиненных, мнение которых, как известно, совпадает не так часто, господин Витте прекрасный управленец. |