Онлайн книга «Николай II. Расстрелянная корона. Книга 1»
|
Рохер вздохнул: – К сожалению, да. – Ничего сделать для ее выздоровления нельзя? – Нет, только облегчить последние дни. Поэтому советую вам забрать ее домой и окружить лаской. С моей стороны… Волков прервал врача: – Ей плохо в больнице? – А вы в курсе, что произошло буквально часа три назад на Ходынке? – Нет, – вновь солгал Волков. – Там приключилась ужасная трагедия. Сейчас в больницы города свозят сотни пострадавших. В данных условиях медицинский персонал просто не в состоянии уделить Адине Натановне должного внимания. Я, конечно, говорил с главным врачом Великовым. Дмитрий Федотович обещал сделать все, что в его силах, но боюсь, он просто не сможет сдержать слово. – Скажите откровенно, Герман Анатольевич, сколько осталось жить Адине? – Я не могу точно ответить на этот вопрос. Все зависит от организма. Но недолго. – Тогда и забирать ее из больницы незачем. – Федор Алексеевич!.. – воскликнул врач. – Все! Это мое решение. Оно не обсуждается. – Но хотя бы деньги на лекарства?.. – Какие лекарства, если жена обречена? – Я удивляюсь вам. Волков усмехнулся: – А не надо удивляться. Жизнь научила меня принимать удары судьбы. Давайте-ка обсудим другую тему. – Я слушаю вас. Но прежде хотел бы получить причитающуюся мне сумму. Волков достал из сейфа несколько банкнот, передал их Рохеру. – Вот ваше вознаграждение. Врач сложил купюры в портмоне. – Что за тему вы хотели обсудить, Федор Алексеевич? – Адина говорила, что вы не прочь приобрести такой же дом, как этот, не так ли? – Да. Это правда. Практика расширяется, и мне хотелось бы иметь просторный кабинет рядом с квартирой. – Я предлагаю вам купить мою квартиру вместе с лавкой. – Это весьма неожиданно. – Соглашайтесь, Герман Анатольевич, ничего лучшего вы не найдете. Наверху квартира, внизу кабинет. Переставлять ничего не надо. Только заменить мебель и, возможно, сделать небольшой ремонт. – Предложение заманчивое. Сколько вы хотите за квартиру и лавку? – Цены вам известны. – А как насчет долгосрочной аренды? – Нет, только продажа. – Но сделку невозможно совершить, пока жива Адина Натановна. Волков, совершенно равнодушный к состоянию несчастной жены, опять усмехнулся: – Вы же сами сказали, что жить ей недолго. В больнице тем более. – У меня сейчас нет такой суммы. – Я готов подождать месяц. Мне ведь тоже надо распродать товар, утрясти финансовые дела. Врач поправил пенсне. – Месяц. – Или даже больше, если Адина проживет дольше. Решайтесь. Иначе я найду другого покупателя. – Хорошо. Я согласен. – Вот и прекрасно. По этому поводу не мешает и выпить, а, Герман Анатольевич? – Вы странный человек, Федор Алексеевич. – Вы правы, господин Рохер. Но таким меня сделала жестокая жизнь. Так как насчет коньяка? – Предпочитаю водку. – Хорошо, есть и водка. Выпив, Федор сказал: – Думаю, вам не стоит просить господина Великова оказывать Адине особое внимание. Это уже не в ваших интересах. – Но я давал клятву. – Бросьте, Герман Анатольевич. Что такое клятва? Всего лишь высокие слова. Давайте обойдемся без них. Вскоре Федор проводил Рохера и завалился спать. Совесть его не мучила, потому как он ее не имел. А вечером дворник Евсей передал ему тридцать рублей. – Это все, что мне дали, за исключением червонца, который я забрал. – Мало, но ладно. И молчи об этом! – Я не дурак. – Да? А по внешнему виду не скажешь. – Федор Алексеевич!.. – Ладно, не обижайся, я шучу. – Может, того?.. – Чего? – Обмоем сделку? – Подумал, что сказал? – Извиняюсь, хотел как лучше. А на Ходынке-то и вправду тысячи людей полегли. Вот тебе и праздничное гулянье. – А я что тебе говорил? Все, разошлись. Федор Волков вышел со двора и направился вовсе не в больницу к умирающей Адине, а в трактир, пить да гулять. Волков уже вычеркнул из своей жизни несчастную женщину. В десятом часу, узнав о катастрофе, к московскому генерал-губернатору Сергею Александровичу прибыл его адъютант штабс-капитан Владимир Федорович Джунковский. Градоначальник был уже оповещен о случившемся и находился в растерянности. Он взглянул на адъютанта. – Как такое могло произойти, Владимир Федорович? – Великий князь приказал, не дожидаясь ответа: – К государю! Бледный император встретил дядю в кабинете, поднял руку и сказал: – Не надо доклада, Сергей Александрович. Мне известно, что произошло на Ходынке. Это ужасно. В течение каких-то десяти – пятнадцати минут в давке, по данным, представленным мне, погибли тысяча двести восемьдесят два человека. Число раненых уточняется, но уже ясно, что их несколько сотен. Это невероятно. Я не знаю, что сказать. Почему Власовский допустил такое скопление народа ночью на поле, полиция не остановила людей, не оцепила ров? Как, в конце концов, вышло, что палатки открылись в шесть часов, а не в десять? Сергей Александрович, скажите, почему на том же Ходынском поле в день коронации отца все прошло спокойно, а сегодня приключилась катастрофа? Вы можете ответить на эти вопросы? Великий князь опустил голову. – Нет, ваше величество. – Что по этому поводу докладывал обер-полицмейстер? – От него еще не поступало докладов. Сейчас на Ходынке господин Витте. Впрочем, там и генерал Власовский. – Мы тоже едем туда! – Этого не следует делать, ваше величество. – Почему? – Что мы можем там видеть? Ликвидацию последствий катастрофы? К тому же по церемониалу вы должны появиться там в два пополудни. Давайте дождемся возвращения Витте? – Хорошо. По факту произошедшего повелеваю провести тщательное расследование. Виновных в трагедии наказать. Всех! Независимо от должности и чинов. – Следствие будет проведено, виновных накажем. – А вот погибших не вернем. Но хотя бы христианское сострадание мы проявить в состоянии. Приказываю на каждую семью погибшего или пострадавшего выделить из казны по тысяче рублей. Похороны и лечение провести также за государственный счет. Детей, оставшихся сиротами, определить в приюты и обеспечить надлежащий уход за ними. Это пока все. |