Онлайн книга «Левая рука Бога»
– Дочка городского судебного обвинителя. Ее видели в «Золотом руне» незадолго до того, как посетители отрубились. В компании с Асланом Мацуевым. А он сын Хаджи Мацуева. О, по глазам вижу, что сотника Особого приказа ты знаешь. Ну хоть что-то. Так пропали оба после той ночи, представляешь? Родители роют носом землю, город на ушах стоит. И что характерно, и Шевелева, и Мацуев были в числе школьников, посетивших твое «Око». – Я эту поездку помню, – сказал Сенокосов. – Там много детей было, со всеми что-то случилось? – Олег Геннадьевич, мне дела нет, чем ты там на своем предприятии занимаешься. Но если с моей Викой что случится, то Фани до тебя не доберутся. Не успеют. – Поверьте, Олег Геннадьевич, мы всецело готовы вам помогать и сотрудничать, – взял эстафету Меринский. – Однако нам необходимо знать, что происходит, обладать всей полнотой знания. Население обеспокоено. Есть основания полагать, что ваше предприятие имеет некоторое отношение к происходящему в городе. – А что в городе происходит? – удивился полковник. – Ничего не происходит. Слухи, сияния, медведи в балаганах. Дети пропали? Так всякое бывает, возраст у них такой. Вы еще начните бору на «Око» валить. – Надо будет, и этот след отработаем, – ответил Петров. Сенокосов встал. – Спасибо за беседу. Мне нужно работать. – Ты подумай, Олег Геннадьевич, с нами лучше дружить, – напутствовал его дьяк Тайного приказа. – Иначе жизнь твоя сильно усложнится. Полковник пошел к выходу. На пороге дворика он столкнулся с юрким чернявым половым с подносом наперевес. На тарелке дымились шашлыки. – Уже уходите? – вскинул густые брови юноша. – А как же наши сувлаки? Сенокосов сгреб с блюда шпажки, сжал в кулаке на манер букета. – В том углу расплатятся, – кивнул он и вышел. * * * Руки у Сани Мергеля ходили ходуном, он расплескивал водку, наливал снова, и опрокидывал в рот. – Хлебом клянусь, Семен Иванович, эта тварь из воздуха выскочила, глаза красные, пасть как ковш у землероя, зубы с руку толщиной. А еще и крылья здоровенные. И жар, жар от нее прет – как от печки. Как начала рвать пацанов… Саню ребята нашли в шалмане на тракте под Васильевкой, и похоже, он накачивался с самого утра. Петров был в «Хороводе», после такого легко уйти в штопор. – Каким светом, говоришь, глаза светились? – уточнил дьяк Петров. Саня икнул. – Красным… – Как дорожные огни, значит. И пасть как у экскаватора. Ты кого лечишь, Мергель?! – заорал дьяк. – Ты думаешь, мы такие добрые, тебе водочки поднесли, так можно сказки лепить? Я из тебя всю кровь спущу, по капле, вместе с водкой, которую ты выжрал, если ты говорить не начнешь! Лицо у Сани сморщилось, как у маленького ребенка, которого несправедливо обидели, он закачал головой и забормотал: – Хлебом клянусь, так и было… Десятник наклонился к Петрову, показал светоплат. – Знатоки наши только что обнаружили. Петров взглянул на выжженные отпечатки собачьих лап на светлом камне. Каждый – сантиметров двадцать. Цепочка следов появлялась посредине бетонной плиты, словно пес спрыгнул откуда-то с большой высоты. Саня засунул руки между коленей, раскачивался на стуле. – Она пацанов рвала, как бумагу. – А этот лох? – вернул его на землю Петров. – Которого вы хотели в «Хороводе» покатать? Что с ним? Там четыре трупа, Шурик. По числу твоих бойцов, знатоки мясной набор уже сложили. Где этот терпила? – А он ушел, – с удивлением сказал Мергель. – Сначала стоял, смотрел. А потом ушел. – Ушел… – повторил Петров. – Как его, говоришь, звали? В допросную ворвался урядник. – Батя, у нас «красная»! Дьяк подскочил. «Красная» – это крупная техногенная катастрофа, возможно, намеренное нападение. «Нефтетерминалы? Теплостанция? Водохранилище?» – Пять минут назад в камнеходе поезд из Ростова сошел с рельс. – Ваня, вытряси из этого деятеля имя и место жительства свидетеля, бери его за шкирку и дуйте туда. И стволы возьмите. Я в тоннель, спасатели где? – Выдвигаются. Семен Иванович, к вам обвинитель Шевелев дозванивается. Хочет знать, какие мы розыскные мероприятия предпринимаем в связи с пропажей его дочери. – Твою мать, вот сейчас брошу все и побегу искать Машу Шевелеву, – с чувством сказал Петров. – Скажи, заняты все, розыскной лист разослали, работаем. Все, ходу, ходу, ребятки! * * * Порбовец пришел утром, к семи утра. Сыскари, уже другие, ей незнакомые, передали ему сверток с доказательствами – кольца, браслет, серьги, умник, они забрали все, кроме бесполезного ярлыка «Самобранки», который она почему-то не выкинула. Надеялась на что-то, дура. Сон, все это был только сон, морок. Сбой в казначейской машине, прореха в рыболовной сети, которой глупая рыбка не сумела воспользоваться. Мир ловил ее и поймал. Катя бессильно уронила руки на столик, молчала. Порбовец сидел напротив в своей мышиной форме с искрой, знак ПОРБ, простеганный сквозь ткань алмазной нитью, сверкал на нагрудном кармане. Человек с циркулем вместо сердца смотрел ясными глазами, положив руки на сыскарский сверток. Ростовский приказ ПОРБ купил им самый дешевый проезд, в народовоз, да еще и боковушку. Катя думала, что эти возы давно уже сняли с движения, но один-два, видимо, берегли для доли, которая вдруг решила куда-нибудь поехать. Хотя куда ей, доле, ехать, жизнь у нее в НоРС везде одинаковая, четкая, понятная, расчерченная. Ходи по красным плиткам, поступай правильно, будь хорошей девочкой, и будущее твое будет понятным и сытым. Ехать им было часов восемь, а можно ли лечь, Катя не спрашивала. На пару часов она отрубилась, уткнулась головой в стык окна и стены, потом пришла в себя. Порбовец сидел и, кажется, даже позы не переменил. «Нелюдь какой-то», – подумала Катя. Время тянулось невыносимо долго, она бездумно пялилась в окно, в бесконечные поля, по которым ползли землепашные махины, шагали самосеялки, летели вороны. Порбовец заговорил к исходу седьмого часа. Пошевелился, склонился к окну. – Северный камнеход, – сказал он. – Скоро Суджук. – Что со мной будет? – не утерпела Катя, хотя и твердо намерилась молчать. Но человек-кругомер первым рот открыл, грех не воспользоваться! – Ваше дело, Локотькова, будет расследовать отдел по делам детской и подростковой преступности суджукского приказа ПОРБ, – пояснил порбовец. – Если эти ценности были приобретены незаконным путем, после завершения расследования дело передадут в суд, а он уже примет решение. В любом случае уже имеющихся нарушений достаточно, чтобы вас отчислили из гимнасия «Зарница» и перевели в общеобразовательную народную школу. С внесением в личное дело указания о гражданской неблагонадежности. |