Онлайн книга «Закон Призрака»
|
И люди не выдержали. Пораженные ужасом от увиденного, они расстреляли Колю из автоматов, а потом наскоро похоронили его возле входа в машинный зал Первого энергоблока… Естественно, я не мог на бегу рассказать об этом. А если б и мог, то не стал. Зачем лишний раз пугать людей, которых ведешь туда, где сам никогда не был? И при этом пытаешься сохранять бравый вид, стараясь не показать, насколько тебе страшно… Административно-бытовой корпус соединялся с машинным залом Первого энергоблока надземным переходом – это я разглядел, еще когда только подбегал к зданию. Ничего не поделаешь, привычка заранее прикидывать пути отхода перед тем, как войти в любое здание. Которая сейчас очень пригодилась. Когда-то переход был с обеих сторон намертво перегорожен кодовыми дверями. Сейчас эти двери были просто открыты. Подозреваю, что в свое время сталкеры взорвали их, но здание-аномалия восстановила свое имущество. Однако вновь запирать двери не стало. Заходите, кому жизнь недорога, всё открыто. Ну, мы и зашли. Не вбежали, а именно зашли, держа автоматы в мгновенно вспотевших ладонях. Потому что там, впереди, виднелся вход в Золотой коридор с также распахнутыми тяжелыми дверями. И оттуда, из полумрака коридора, веяло таким нереальным ужасом, что у меня невольно затряслись руки, а ноги стали тяжелыми, словно ватными. Любой человек боится, и я не исключение. Но страх – это болезнь, с которой нужно уметь бороться… А сейчас сил бороться не было. Первобытный ужас заполнил меня с ног до головы, и тут уж не до бега. Единственное желание – бросить автомат, развернуться и бежать отсюда сломя голову… Я укусил себя за нижнюю губу – сильно, до крови, аж к глазах слегка помутнело. И это помогло. Ужас, веющий холодом из глубин коридора, никуда не делся, но я хоть маленько в себя пришел. Вытащил свое сознание из ледяной, мертвящей ямы, в которую оно едва не ухнуло. Боль и вкус крови – лучшее лекарство против страха, это любой сталкер знает. Обернувшись, я увидел, что отряд тоже приходит в себя. Каждый – по-своему. Кто, как и я, губы кусает, а Призрак вообще выдернул из плечевых ножен тычковый нож – оружие последнего шанса, – в предплечье себе воткнул неглубоко и повернул. Тоже вариант. – Держи, – протянул я ему бинт, который всегда таскаю в нагрудном кармане. Призрак молча кивнул, взял предложенное и пошел вперед, на ходу заматывая руку прям поверх камуфляжа. Правильно. Это в мирной обстановке можно спокойно обработать рану, а в бою главное кровь остановить. И хоть рядом с нами не свистели пули, каждый из нас понимал: мы уже вступили в бой. Пожалуй, один из самых страшных в нашей жизни… Каждый шаг давался с трудом, но мы шли, буквально продираясь сквозь стену леденящего ужаса… Наконец, миновав еще одни двери с кодовыми замками, также беспечно распахнутые, мы вошли в Золотой коридор – длинный, мрачный, зловещий… – Ух, гнёт-то как, – поежился Мастер. – Аж по шкуре мороз. – Не то слово, – отозвался Даль. Золотые панели давили, словно могильные плиты, каждый из нас всем своим существом ощущал это давление. Словно радиация, пронизавшая все вокруг, вдруг обрела вес и принялась сдавливать нас со всех сторон… Под нашими ногами лежала светлая плитка, слева тянулась стена с плотно закрытыми дверями, справа – окна, не мытые со времен аварии и потому почти не пропускающие света. А над нашими головами под золотым потолком тускло, неприветливо мерцали светильники. – Как в склепе, – пробормотал Призрак. – Не нагнетай, – буркнул Мастер. – И так тошно. Внезапно одна дверь слева резко распахнулась. Мы вскинули автоматы… но никто из нас не выстрелил. Потому что в коридор шагнул безоружный человек в снежно-белом халате. С виду лет пятьдесят, волосы с проседью, выбивающиеся из-под белой шапочки, худые руки, перевитые венами, под мышкой – картонная папка с тесемками. Человек удивленно посмотрел на нас, поправил очки на мясистом носу и сказал голосом умудренного жизнью профессора, вещающего с кафедры: – А что вы делаете тут, молодые люди? Это режимное предприятие, сюда нельзя с оружием и в таком виде. Безобразие. У нас запуск реактора через сорок минут, а по станции бродят не пойми кто… Он говорил что-то еще, а я стоял и смотрел на этого давным-давно умершего человека, чувствуя, как мерзкий, холодный пот стекает между лопаток. Возможно, там, в своем времени, он и правда стоял вот так, глядя на четверых вооруженных сталкеров и не понимая, с кем встретился. И мы так же таяли на глазах, становились полупрозрачными, теряясь в тенях Золотого коридора, как это сейчас происходило с ним. Речь человека в белом халате становилась все тише и тише, и сквозь его фигуру я видел, как медленно закрывается за ней желтая дверь… – Что происходит?.. – разобрал я в невнятном бормотании призрачного ученого, потирающего морщинистый лоб. – Похоже, галлюцинации начинаются. Черт побери, надо меньше работать… Дверь негромко хлопнула за мгновение до того, как фигура в белом полностью растворилась в воздухе. – Зона морочит, – тряхнул головой Мастер. – Пошли, – сказал я. Призраки прошлого это, конечно, жуть, но не смертельно. Пережить можно. Как и безотчетный ужас, сжимающий ледяными тисками внутренности каждого из нас. Окна по правую сторону от нас сменились сплошной золотой стеной, и мы шли, стиснув зубы, оставляя позади себя бесконечную вереницу запертых дверей слева… и стараясь не оборачиваться. Потому что за нашими спинами эти двери хлопали, после чего отчетливо слышался шум шагов и многоголосое невнятное бормотание. Там, позади нас, кипела жизнь, оставшаяся в далеком прошлом мертвой станции, вернее, смутные тени той жизни, все еще существовавшие там, в другом времени, – а возможно, в другой вселенной, где не было той страшной аварии… – Коридор помнит, – хрипло произнес Призрак. – Он помнит все и не хочет, чтобы мы шли дальше. Мы для него угроза, вот он нас и пугает… – Главное – не оборачивайтесь, – жестко сказал я, перекрывая голосом шелест теней за спиной, – уж больно живо вспомнился мне мой путь через Копачи. – Обернетесь – и всё. Либо с ума сойдете, либо… Я не договорил, потому что по ушам ударила… мертвая тишина. Всё прекратилось разом, и аж в ушах заложило от полного отсутствия каких-либо слуховых раздражителей. Звуки наших шагов и нашего дыхания потонули в этой тишине, вязкой, словно густой кисель… И тогда медленно, бесшумно и неотвратимо прямо на наши головы начал опускаться потолок вместе с лампами, мерцающими ирреально-потусторонним светом… – Стены, – прохрипел Дальнобойщик. – Смотрите! Жуть-то какая… Стены тоже сдвигались, грозя раздавить нас, превратить в кашу из мяса и костей. И одновременно вокруг нас начала сгущаться темнота, лишь немного разрежаемая мертвым светом потолочных ламп, вместе с потолком опускающихся на наши головы… – Бежим! – рявкнул Призрак, но я схватил его за плечо и слегка встряхнул. |