Онлайн книга «Моя чужая женщина»
|
– Ах да! А подарок? – спохватился Одинцов. – Я ж еще не вручил подарок! – Вот именно. Я все жду-жду, а он соседкой увлекся, – с намеком сказала сестра. Одинцов вспыхнул, неловко достал из кармана пиджака обтянутую алым бархатом коробочку и протянул ее сестре со словами: – Это тебе. Алина Одинцова замерла: «А ну-ка?» Виновница торжества раскрыла коробочку и, увидев серьги с бриллиантами, ахнула: – Какая прелесть! – Михаил, у вас отличный вкус, – мило улыбнувшись, сказала Алина. «Слишком вызывающие. Ну ничего. Мы его обтешем», – тут же подумала она. Хозяйка мгновенно нацепила серьги и капризным голосом сказала: – А тост? – Да ну его. Не умею, – отмахнулся Одинцов. – Миша, ты меня не любишь! – Давайте я скажу, – поспешила на помощь Алина. – За нашу вечно юную, самую замечательную и очаровательную. Чтобы всегда оставалась такой же! И за ее родителей! Всем здоровья и долгих лет жизни! Михаил Одинцов усилия Алины оценил. Теперь он от нее не отходил. Она же не торопила события. Упомянула только, что живет одна, много работает, а для поддержания формы ходит по выходным в бассейн. Когда же Алина поднялась со словами: «Ну, мне пора», Одинцов тут же спросил: – А вы на чем поедете? – На метро. – Хотите, я поймаю вам такси? – Право, не стоит. – Я оплачу, – поспешно сказал он, поняв все по-своему. – Это неудобно. – Да почему? Вы мне столько полезного рассказали! – Всего лишь рассказала, а хотелось бы помочь. Я в субботу еду заказывать новые контактные линзы. Хотите со мной? Одинцов замялся. – Врач – моя хорошая знакомая. Очаровательная женщина! Милая и добрая. Никогда голоса не повысит. – Ну, раз так… Хорошо. Пойдемте, я вас провожу. Хозяйка с восторгом посмотрела на Алину и шепнула: – Вы – волшебница! – Увидите, скоро ваш брат изменится настолько, что все свободное время будет ходить по врачам, так ему понравится лечиться, – с тонкой улыбкой сказала Алина. О, если бы она знала, к чему это приведет! А ведь как в воду глядела! Их роман по-настоящему начался в приемной у окулиста. Одинцов заметно нервничал. Алина взяла его руку и стала мягко и успокаивающе поглаживать. Когда все закончилось, она спросила: – Ну что? Не все так безнадежно? – Нет, что вы! – с воодушевлением ответил Одинцов. – Я думал, все гораздо хуже! Мне подобрали контактные линзы и выписали рецепт на очки! Послушайте… Он замялся. – Что такое? – мягко улыбнулась Алина. – А знакомого дерматолога у вас часом нет? – Среди моих подруг много врачей. – Вот как? – Дело в том, что я тоже имею некоторое отношение к медицине. Одинцов насторожился. – О! Не беспокойтесь! Это уж точно не больно! И люди моей профессии не только ни на кого не кричат, напротив, успокаивают и помогают поверить в себя. – И кем вы работаете? «Все равно он узнает, – подумала Алина. – Его сестра долго молчать не сможет, да и все заслуги мгновенно припишет себе. Нет, он должен считать своей спасительницей только меня». – Я по образованию психолог, – улыбнулась Алина. – О! – только и смог сказать Одинцов. – Ваша сестра этого не знала. Она просто подумала, что наше общение будет вам полезно. Я не смогла ей отказать. – И хорошо! – с энтузиазмом сказал Одинцов. – Знаете, Алина, рядом с вами я чувствую себя… спокойно. Да. Вы первая женщина, с которой я могу общаться больше десяти минут. От остальных у меня просто голова раскалывается. Они без умолку трещат о своих проблемах. Как будто только у них трудности! – Знаете, я вас понимаю, – кивнула Алина. – У вас свое дело, это большая ответственность и огромный риск. А вдруг не получится? Вы же свои деньги вкладываете. И тут нужна помощь родных, прочный тыл. – Родных, вы говорите… Моя сестра – замечательная женщина. Но ее муж лезет куда его и не просят, да еще делает непростительные ошибки. А хочет за это половину всех доходов, – пожаловался Одинцов. «Замечательно! – подумала Алина. – Он уже недоволен родственниками!» – Отец тоже. – И Михаил вздохнул. – Пенсионер, а туда же! Хочет работать! Я говорю: папа, ну куда тебе на «КамАЗ»? А случись что? Разве я с тебя потребую неустойку? Нет, свои – это свои. Их невозможно заставить работать. А заставлять надо. А вы говорите: тылы! На работе грузят, придешь домой – то же самое. Ругань, споры. Чуть ли не до драки доходит! Устал. – Да уж, – поддакнула Алина. – А вы что, с родителями живете? Одинцов кивнул: – А где? Была бы семья… А так? Кто мне приготовит? У меня желудок слабый, я плохой кулинарии не выношу. А постирать? Конечно, есть прачечные. Но где время, чтобы по ним ходить? Домработницу нанять? А кто будет ее контролировать? И потом, я не привык. Никогда не жил один. – Миша, но так нельзя, – мягко сказала Алина. – Вы уже не мальчик. Если хотите стать настоящим руководителем, главой компании, надо и жить самостоятельно. Сколько можно ходить на помочах? Надо отделяться. – Возможно. Но где найдется женщина, которая… Он вдруг осекся и посмотрел на нее. Алина опустила глаза и сказала: – Мы друг друга еще так мало знаем. – Я вам совсем не нравлюсь? – с отчаянием спросил Михаил. – Я этого не сказала. У меня тоже не складываются отношения с мужчинами. Им нужны юные красотки, секс-бомбы, а я… – Что вы! Что вы! Да вы очень привлекательная женщина! – разгорячился вдруг Одинцов. – Мне почти тридцать. – Ну и что? – Могут подумать: раз до тридцати никому не была нужна, значит, что-то не в порядке. – Напротив, – довольно резко сказал Михаил. – Значит, человек думающий. И разборчивый. Что толку рано выскочить замуж? А потом? Развод? Мои родители вот уже сорок лет вместе, и любят друг друга… Разговор Алине и нравился, и не нравился. Одинцов говорил то, что она хотела услышать. Это был ее вариант. Но… Какой же от всего этого веяло скукой! Какой замшелой тоской! «Ничего, – подумала она. – Деньги компенсируют мне все. Я найду, как и чем развлечься». Что же касается интимных отношений… Михаил Одинцов будет у нее не первым. Алина ничего к нему не испытывала, но так было и с другими мужчинами. Даже с тем, кто лишил ее девственности. Тогда Алина преследовала свою цель: узнать, как это делается, и положить в копилку этот опыт, только и всего. Еще ни разу ее сердце не забилось сильнее при виде чьего-нибудь мускулистого торса или широких плеч. Она не придавала этому значения. Нет так нет. |