Онлайн книга «Сакральная жертва»
|
– Я не горничная, господин следователь, – заявил Белов и вернулся в свою комнату. В шесть утра офицеры собрались у машин. Давыдов понял, что вел себя не совсем прилично, извинился. Колонна продолжила путь. Робин поднял Градоверова и Сосунову в пять часов. Политик не хотел вставать. – Что тебе надо? Посмотри на часы? – пробубнил он. Мари тоже возмутилась: – Какого черта, Робин? – Такого, мать вашу, любовнички, что в десять мы должны быть на том месте, откуда начнется ваша переброска за границу. Сон с Градоверова и Марины как рукой сняло. – Что? – одновременно воскликнули они. – Что слышали. Вчера, когда вы кувыркались в постели, позвонил американец из посольства и сказал… – Робин обладал отменной памятью и передал слово в слово монолог майора Джонса. – Так что, леди и джентльмены, кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста. – Но это так внезапно! – сказал Градоверов и посмотрел на Марину. Та привстала на кровати, сбросила с себя простыню и как-то хищно оскалилась, совершенно не стесняясь наготы. – Это просто замечательно, дорогой. Сегодня мы уже будем за границей. Черт возьми, я так долго мечтала о новой обеспеченной жизни. И вот до нее рукой подать. Робин усмехнулся и сказал: – Погоди радоваться. Надо серьезно подготовиться к выезду на Новый Арбат. Градоверов внезапно заявил: – Но почему я должен стричься наголо? Можно ведь просто перекрасить волосы. – Можно и шрам натуральный сделать, и волосы покрасить в голубой цвет. Что сказал американец, то и будет. А волосы не хрен, отрастут. Причем без всяких таблеток. – Но тогда мы должны пойти в парикмахерскую, – заявил Градоверов. – А Мари зачем? Она и подстрижет и загримирует. Я схожу, куплю очки и трость. А вы, господин Градоверов, после того как Мари обкромсает вас и нарисует шрам, отрепетируйте хромоту, только правдиво, не путая ног. Мари! – позвал он девицу, которая нырнула в ванную принимать душ. – Чего тебе? – крикнула та из-за двери. – Что тебе понадобится, чтобы загримировать будущего муженька? – Ничего, у меня все есть. Я ему даже усики соображу из подстриженных волос. – Отлично. Готовься в темпе! – Я поняла. Робин пошел по ближайшим магазинам, вернулся через час и сказал: – Вот не знал, что в Москве так сложно обычную палку купить. – Ты не достал трость? – А это что? Не поверишь, у бомжа какого-то выменял на бутылку водки. Вот очки. В прихожую вошел Градоверов. Робин не смог удержаться от смеха. – Вы, Аркадий Максимович, сейчас вылитый предводитель дворянства из известного фильма. Встретил бы на улице, не узнал бы ни за что. Больше никакого грима и не надо. – Веселишься? Скоро я посмеюсь надо всеми над вами, когда буду по телевизору смотреть на бардак, творящийся в этой дерьмовой стране, в которой ты возишься вместе со своим Артуром. Марина прильнула к Градоверову и поправила его: – Ты хотел сказать «мы», дорогой. Мы будем смотреть по телевизору на бардак, творящийся в России. – Мы. Да, конечно. – Градоверов криво усмехнулся и подумал: «Нужна ты мне, шлюха ненасытная! Да в твоих глазах видно, что ты не преминешь при первой возможности удавить или отравить меня, чтобы заполучить состояние и потратить его на молодых жеребцов». – Конечно же, мы. – А все же я сделала усики. Покажи, дорогой. – Не надо. – Надо, – сказал Робин. – Посмотрим. Марина приставила под нос Градоверову аккуратные усики. – Отлично, – сказал Робин. – А теперь очки. – Вот! Совершенно неузнаваем, – заявила Марина и вдруг забеспокоилась: – Но ведь так нас и американцы не угадают. – Не волнуйся, узнают по трости, – заметил Робин. – Одевайтесь. – Мне надо сумку собрать, – сказала девица. – А разве я не говорил, что у вас не должно быть ничего при себе? – Но у меня хорошие вещи. – Да брось ты, Мари, – воскликнул Градоверов. – Здесь не продают хороших вещей. Вскоре ты увидишь, что выставлено в магазинах Вашингтона. – Но драгоценности я не оставлю. – Все, что уложишь в дамскую сумочку, твое, – разрешил Робин, хотя об этом аксессуаре американец речи не вел. Вполне возможно, что под всеми вещами он подразумевал и сумочку. Но это не багаж, ничего, прокатит. – В общем, собирайтесь. Выезд в восемь тридцать. Готовился к отъезду и Штерлих. С шести утра он находился в офисе, вызвал туда помощника и секретаршу. Тарасов и Линз были предупреждены об отъезде босса. Он сказал, что отправляется в командировку. Руководитель неправительственной организации собирался не спеша, с толком. Он просмотрел содержимое сейфа, положил на стол кипу бумаг, вызвал секретаршу и заявил: – Это, Лена, можно уничтожить. – Пропустить через режущую машину? – Да хоть так выбрось. – Понятно. Что еще? – Чашку кофе. И подбери мне галстук поскромнее. Этот слишком уж вызывающий. – Хорошо. Елена Линз принесла кофе, галстук, сама повязала его. – Совсем другое дело, – заметил босс. – Обычно ты брал меня с собой, – проговорила секретарша. – Обычно да, но не сегодня. Да и ненадолго я. – Но у тебя же подписка о невыезде! – К черту все эти подписки. Я им не простой работяга, а видный общественный деятель. И потом, что мне сделают мальчонки из ФСБ? Арестуют? Вот и славно. Это станет неплохим пиаром. Поэтому на такое они не пойдут. Вот увидишь, даже следя за мной, чекисты и пальцем не шевельнут, чтобы остановить меня в аэропорту. Максимум, что в их силах, это штраф, когда вернусь. И то если суд пойдет им навстречу. Но достаточно лишних слов. Где у нас Анатолий? – Машину на мойку погнал, заодно и заправит. – Хорошо. Вы тут без меня не скучайте. Даже можете отпуск взять на недельку. – Я хочу поехать с тобой. – Нет! – повысил голос Штерлих. – Пожалуйста, не возвращайся больше к этой теме. Появился Тарасов и сообщил: – Я готов, Владимир Карлович. Куда поедем? Сразу в аэропорт? Штерлих подозвал его поближе, взял листок бумаги и написал: «Новый Арбат, напротив ближнего торца Дома книги от Кремля». |