Онлайн книга «Серебряная звезда»
|
– Да, – кивнула я. – Говорил ли ваш дядя когда-либо, что испытывает неприязнь к мистеру Мэддоксу? – У него была на это веская причина. – Потому что мистер Мэддокс рекомендовал владельцам фабрики «Ткани Холлидея» прервать отношения с вашим дядей? – Есть и еще… Дядя Тинсли думал, что он плохо обращается с рабочими. – Отвечайте только «да» или «нет». – Значит, вы лгали по поводу мистера Мэддокса, чтобы не огорчать своего дядю! – Протест! – крикнул Дикки Брайсон. – Поддерживаю, – кивнул судья. Хэйс снова посмотрел в свой блокнот. – Еще только два пункта, – произнес он. – Вы брали еду из холодильника Мэддоксов без их разрешения? – Когда я готовила сандвичи для детей, то иногда делала один и себе. – Значит, вы брали пищу Мэддоксов без их разрешения? – Я не думала, что мне оно нужно. – И вы пили водку мистера Мэддокса без его разрешения, что явилось одной из причин вашего увольнения? – Нет! – крикнула я. – Вы воровали деньги из комода, что стало еще одной причиной увольнения? – Нет! – Вы объявили вендетту мистеру Мэддоксу? – Нет. – Джо Уайетт ваш кузен? – Да. – Вы и Джо Уайетт разрезали шины машины мистера Мэддокса? Я опустила голову. – Я этого не делала. – Значит, это совершил Джо Уайетт? Я пожала плечами. – Откуда мне знать? – Может, вы тоже находились там. Помните, мисс Холлидей, что вы под присягой. Вы помогали Джо Уайетту это спланировать или довести до конца преступление? – Мэддокс пытался нас убить! – воскликнула я. – Он все время пытался наехать на нас своим автомобилем. Мы должны были защищаться. Это была самозащита… – Все понятно, – кивнул Лиланд Хэйс. – Глупая мелкая вражда. Больше вопросов нет. – Но мне нужно объяснить… – Больше вопросов нет. – Вы не дали мне возможности все объяснить! – Молодая леди, на этом все закончено, – проговорил судья. Лиланд Хэйс сел, а Дикки Брайсон поднялся с места. Он попросил меня объяснить присяжным, что я имела в виду, утверждая, что мистер Мэддокс пытался наехать на нас. Я рассказала, что, когда мы шли на автобусную остановку, он катил по дороге в своем «Понтиаке» и съехал из общего потока прямо на нас. Мы должны были прыгнуть в канаву, чтобы дать ему проехать. Лиланд Хэйс спросил: – Вы когда-либо заявляли об этом в полицию? – Нет, – ответила я. – Значит, в полиции нет записи об инциденте? – Но он это делал! – Это будут решать присяжные. Вы допускаете, что между вами и мистером Мэддоксом вражда? – Я думаю, вы можете это так назвать. Но все началось, потому что он… – Вопросов больше нет. Судья сказал, чтобы я сошла вниз, но у меня не было сил двигаться. Я только что предала маму. Выдала Джо. И призналась, что лгала дяде Тинсли. Как это получилось? Я считала, что во всем права, желала лишь одного – рассказать правду о том, что Мэддокс проделал с Лиз, и тогда я уже не выглядела бы вруньей, воровкой, злобным погубителем шин. Я чувствовала себя оскорбленной и вместе с тем хотела убежать из зала суда, забраться в какую-нибудь глубокую, темную дыру и остаться там навсегда. Я сошла с возвышения для свидетелей. Дикки Брайсон говорил мне, что после того, как я закончу давать свидетельские показания, могу сесть на галерее. Когда я проходила мимо Мэддокса, он покачал головой и посмотрел на присяжных, будто хотел сказать: «Ну вот, вы видите, что это за девочка». Я села между мамой и дядей Тинсли. Он похлопал меня по руке, но мама даже не взглянула на меня. Дикки Брайсон попросил судебного пристава привести Уэйна Клеммонса, который ходил по коридору и курил. Он был в серой ветровке, но даже не побрился. После того как Уэйн принял присягу и сел, он пробормотал свое имя и опустил голову, будто стал изучать шнурки на своих ботинках. Дикки Брайсон попросил его описать, чему он был свидетелем в ночь тех событий. – Да особенно и нечего рассказывать, – произнес Уэйн. – Мэддокс и девушка сидели на заднем сиденье моей машины и спорили из-за денег. Она хотела получить у него деньги. Но на самом деле я ничего не видел. – Как же так? – удивился Брайсон. – Я вел автомобиль и смотрел на дорогу. Брайсон вынул из пачки лист бумаги. – Мистер Клеммонс, вы говорили в полиции, что наблюдали, как Джерри Мэддокс физически и сексуально нападал на Лиз Холлидей на заднем сиденье вашего такси? – Я не могу вспомнить, чего я говорил в полиции. Я немного выпил, и вообще, с тех пор, как вернулся из Вьетнама, у меня память ни к черту. Забываю то, что случилось, и помню то, чего не было. – Мистер Клеммонс, позвольте напомнить, что вы здесь под присягой. – Как я уже сказал, я смотрел на дорогу. Откуда я мог знать, что происходило на заднем сиденье? – Это ложь! – крикнула я. Судья стукнул молоточком и заявил: – Я требую соблюдать порядок в суде. – Но как он может сидеть тут и лгать… Но судья снова стукнул молоточком и воскликнул: – К порядку! Потом он обернулся к судебному приставу, что-то прошептал ему на ухо, и тот вышел через боковую дверь. Через несколько минут я почувствовала, что мое плечо крепко сжала чья-то рука. Я повернулась – это был судебный пристав. Он поманил меня пальцем. Я встала и посмотрела на Уэйна Клеммонса, который все еще разглядывал шнурки своих ботинок. Судебный пристав вывел меня из зала, закрыв дверь, и произнес: – Судья не хочет, чтобы вы возвращались. Дверь судебного зала открылась, и появился Уэйн. – Почему вы врали? – выпалила я. – Довольно, молодая леди, – сказал судебный пристав. Уэйн покачал головой, прикурил и двинулся по коридору к выходу. – Не возвращайтесь в комнату свидетелей, – сказал судебный пристав, – и не разговаривайте с другими свидетелями. Я села на скамейку в коридоре. Вскоре судебный пристав открыл дверь в комнату свидетелей. – Поднимайтесь, мисс, – произнес он. Лиз встала и пошла за ним. Ни разу не взглянув на меня. В начале второго двери судебного зала открылись. Лиз вышла из двери с мамой и дядей Тинсли, будто они ее охраняли. Джо и тетя Эл следовали за ними. |