Онлайн книга «Кейд»
Кейд увидел, что Франоко что-то убедительно втолковывает двум другим матадорам, которые слушали, пожимали плечами, кивали. Потом они взяли свои плащи и зашагали вслед за Диасом. К ним присоединились еще трое ассистентов. Все вместе они образовали широкое защитное полукольцо. Когда до быка оставалось метров тридцать, Диас оглянулся и увидел движущихся за ним людей. Он выругался по-испански и, махая руками, прогнал их. В публике послышался свист. Франоко изо всех сил бежал в проходе между барьером и трибунами, огибая арену и направляясь к месту, где был бык. – Что этот дурак задумал? – спросил Крил. – Он только отвлечет Диаса! Диас уже был в пятнадцати метрах от быка. Он остановился, развернул плащ и замахал им в сторону. К этому времени Франоко был уже непосредственно за быком и стоял, вцепившись в ограду. Хвост быка взметнулся вверх – животное бросилось в атаку. Все случилось так быстро, что Кейд даже не рассмотрел, что, собственно, произошло и в чем ошибся Диас. Он только услышал глухой удар и увидел, как Диас взлетает в воздух и падает затылком на песок. Донесся голос Крила: – Ну вот, все и кончилось. И Адольфо испустил глубокий протяжный вздох. После удара бык развернулся с кошачьей скоростью. К нему бежали люди, размахивая мантильями, но бык видел перед собой только Диаса, который пытался подняться на колени. Франоко перемахнул через ограду, но бык был быстрее его. Левый рог вонзился в грудь Диаса, пригвоздив матадора к ограде. Потом бык нанес еще один удар. Франоко, подбежавший с правой стороны, визжал и кулаком бил быка по ноздре. Кейд смутно сознавал, какой рев стоит на трибунах. Как и все, он стоял и что-то кричал. Бык мотнул головой, и Франоко отлетел прочь, как тряпичная кукла, упал на бок. Бык бросился на него, но тут его внимание привлекло мелькание плаща, и он просто перепрыгнул через оруженосца, успев обрушить тяжелое копыто на повернутое кверху лицо, после чего помчался через арену вслед за убегающим матадором. Трое служителей подхватили Диаса и выбежали с ним на руках за пределы арены. Еще один служитель помог Франоко подняться на ноги. По разбитому лицу оруженосца текла кровь. – Идем отсюда, – сказал Кейд, чувствуя, что его начинает тошнить. – Да, – согласился Крил, и они быстро зашагали вверх по ступеням. У выхода Кейд спросил неуверенно: – Как ты думаешь – как тяжело ранен Диас? Крил пожал плечами. – Он мертв. Такие раны в грудь всегда смертельны. Ни единого шанса выжить. Бык разворотил ему всю грудную клетку. Кейд вытер пот с лица. Он был потрясен и подавлен. – Проводи меня до отеля, Адольфо. Я здесь больше ни на минуту не задержусь. Ненавижу этот город. – Хорошо, – сказал Крил и повел Кейда мимо сотен припаркованных машин к месту, где стоял его «понтиак». – Не переживай. Это была его судьба. Каждый получает то, чего заслуживает. До отеля они доехали в молчании. У Кейда перед глазами стояло неотвязное видение: тело, безвольно свисающее с рук ассистентов, которые бегом уносили его с арены. – Мне надо будет вернуться через несколько дней, – сказал Кейд, когда Крил притормозил у отеля. – Я позвоню тебе, Адольфо. Они обменялись рукопожатиями. Кейд выдавил из себя улыбку. Он сразу же направился в бюро путешествий и заказал себе билет до Нью-Йорка на самолет, вылетающий завтра в 11 часов утра. На лифте поднялся на свой этаж, прошел по коридору, открыл дверь номера и тут сообразил, что еще очень рано. Его угнетала мысль о долгом вечере в одиночестве. Все же он зашел в номер и закрыл за собой дверь. И застыл в неподвижности. Спиной к окну сидела Хуана. На ней было простое белое платье, никаких украшений, никаких драгоценностей. Солнечные лучи образовали нимб вокруг ее головы, подчеркивая неземную красоту. – Не было никого и никого не будет, кто мог бы сравниться с тобой, – сказала Хуана. – Я вернулась, потому что люблю тебя и всегда буду любить. Она встала и протянула к нему руки. – Ты хочешь меня? Если да, то бери. * * * На следующее утро Кейд позвонил из номера в бюро путешествий и отменил заказ на авиабилет до Нью-Йорка. Обнаженная Хуана, кутаясь в длинные черные волосы, сидела на постели и с улыбкой слушала разговор. Когда Кейд повесил трубку, она протянула к нему руки. Они занимались любовью, потом разговаривали, потом занимались любовью и снова разговаривали всю ночь напролет. – Только потеряв тебя, я поняла, что ты для меня значил, – говорила Хуана, положив ему голову на грудь и поглаживая пальцами тыльную сторону его ладони. – Все случилось, потому что ты был в госпитале, а я осталась одна, и то скверное, что сидит во мне, заставило меня уехать с Педро. Если бы ты был рядом, этого никогда не случилось бы. Кейд думал о боли, которую она ему причинила, и о долгах, которые она наделала, но ему было все равно. Он знал, что как бы она себя ни вела и что бы она ни делала, она была и останется единственным смыслом его жизни. «И в беде, и в радости», – подумал он с горечью. Неутешительный смысл этой фразы вгонял его в тоску. – Не будем ворошить прошлое, Хуана, – сказал он. – Мы начинаем снова. Ты моя жена. Ты захотела, чтобы мы снова были вместе. Прекрасно, начнем заново и забудем прошлое. Недели через две мы с тобой поедем в Нью-Йорк. Подыщем себе небольшую квартирку. Будешь в ней хозяйничать, пока я буду на работе. Она провела ему ногтем по груди. – Нью-Йорк? Мне не хочется жить в Нью-Йорке, – повернулась к нему и поцеловала. – А не мог бы ты здесь работать? Мы бы оставили за собой дом. Тебе ведь он нравится, да? – У меня контракт. Я должен работать в Нью-Йорке. Она приподняла голову и удивленно посмотрела на него. – Контракт? Что это значит? – Я теперь работаю в газете. – Это хорошо? – Не очень, но мне подходит. – Они хорошо тебе платят? – Нет, они платят мне очень плохо. – Да? Тогда почему ты на них работаешь? – Боюсь, ты не поймешь. До истечения срока контракта мне нужно отработать еще полтора года. Хуана задумчиво глядела в потолок, рассеянно поглаживая свои полные груди. – И сколько тебе платят, кариньо? – Три сотни в неделю. С чувством безнадежности он вспомнил: «Деньги и потребности тела». Адольфо хорошо знает ее... – Деньги для тебя много значат, не так ли? – Я бы не сказала. Конечно, хорошо иметь много денег, но это не самое главное, – она повернулась к нему и улыбнулась. – Согласись, я содержала дом в порядке и готовить умею хорошо. |