Онлайн книга «Пятизвездочный жених»
|
– Прочитала. Только это не текст, а поток сознания, девушка! На самом деле Аполлинария прекрасно знала, как зовут Карину. Она принципиально звала всех стажерок, а также всех тех, кто ее особенно раздражал, девушками. – Так плохо? – заискивающе улыбнулась Карина. – Если мне что-то не нравится в тексте, я вношу редакторскую правку красной ручкой. Полюбуйтесь-ка на свое творение! Она выложила на стол листок стажерского текста, весь испещренный красными чернилами. Я скосила глаза. – А что это за семизначное число на полях? – Какое еще число? Ах, это… Телефон одного магазина на диване. Там продавались симпатичные крышки для домашней консервации и уникальная банка бесплатно, два в одном… Поверх Карининого потока сознания громоздился поток сознания Аполлинарии. Мы с Надей переглянулись и прыснули. – Девушки! Занимайтесь своими делами! – одернула нас редакторша. – Не мешайте мне увольнять человека! – Вы меня не берете? – Карина шмыгнула носом. – Вот только не надо мне здесь плакать! – испугалась Аполлинария. – Это вам не детский сад, а серьезная организация… Кто вы по гороскопу? – Скорпион, – удивленно икнула Карина. – Хороший знак, позитивный, – задумчиво проговорила Аполлинария. – Мой кот – тоже скорпион. Ладно, даю вам последний шанс. Перепишите этот текст еще раз. Если получится, я поговорю с Аркадием Георгиевичем. Редакционная комната давно опустела. Все разошлись по домам, остались только мы с Кариной. Стажерка чахла над текстом, зевая и стеная, как голодный медведь. – Маш, принести тебе кофейку? – неожиданно предложила она льстивым голосом. – Ну, принеси, – удивилась я. Сорвавшись с места, как спринтер, услышавший звук пистолета, Карина бросилась прочь. У клавиатуры осталась забытая ею книга. Я перегнулась через стол и вытянула шею. А что такого? Банальное журналистское любопытство… «Стервология, или Как добиться успеха». Ясно. Нынешние тинейджеры мечтают стать стервами. А я-то, старая дура, всегда считала это слово оскорбительным. Услышав за дверью шаги, поспешила уткнуться в монитор своего компьютера. – Вот, держи! Запыхавшаяся Карина порывисто протянула мне бумажный стаканчик. Немного горячего кофе выплеснулось прямо на новые джинсы! – Осторожнее! – взвыла я. – Ой, Машуль, прости, пожалуйста! Она всхлипнула, по щекам покатились слезы. – Эй, ты чего? – опешила я. – Успокойся, это всего лишь штаны… Но Карина уже тряслась, закрыв лицо руками. Видимо, этот кофе стал последней каплей. Я потрепала ее по плечу: – Ну, чего ты расклеилась? Хотя понятно: новый коллектив, нервы… – Я так хочу работать на этой программе! – Карина закусила черную губу. – Но у меня никогда не выйдет приличного текста! Знаешь, однажды в школе я писала сочинение по «Горю от ума». Промучилась часа два, вытошнила полфразы: «Я полностью согласна с Белинским». Поставила запятую, промучилась еще два часа, зачеркнула запятую, поставила восклицательный знак и сдала тетрадку на проверку! – То есть твое сочинение по «Горю от ума» состояло из одного предложения? «Я полностью согласна с Белинским»? – расхохоталась я. – Класс! – Маш, помоги мне написать этот текст, а? – Ладно, – вздохнула я, – распечатывай. Посмотрим, что можно сделать. – Спасибо! Маш, ты очень добрая и отзывчивая. – Карина преданно смотрела мне в глаза. Честно говоря, я никогда не грешила отзывчивостью, но была готова сидеть на работе хоть до утра, переписывая стажерский «поток сознания». Лишь бы не возвращаться к гордиеву узлу своих мыслей. Всю ночь я продиралась сквозь дебри Карининого текста. Поспать удалось всего несколько часов, да и то скрючившись на диванчике в студии. Утром я на автопилоте добралась до кофейного автомата и проснулась окончательно. От того, что там увидела. Густо подведенные черными стрелками глаза, розовое платье в пол с невероятным количеством стразов, «вавилон» на голове – Филипп Киркоров в масштабе один к шести! – Мышка, это ты?! – Нравится? – Она дернула головой, перекидывая через плечо буйный кудрявый хвост, немного отличавшийся по цвету от остальных волос. – Да… м-м-м… в целом, да. – Вот, решила воспользоваться твоим советом и поменять имидж. – С чего бы это? На тусовку собралась? Постой, у тебя что же, парень завелся? Мышка нервно крутила купюру, безуспешно пытаясь скормить ее привередливому автомату. – Кто-то с программы? Или с того сайта знакомств? – Пока не хочу говорить. Боюсь сглазить! – Значит, прощай, голубой период, здравствуй, период розовый? А, мадам Пикассо? – Да! И, надеюсь, он скоро сменится африканским. Ну, в смысле периодом африканской страсти! Мы расхохотались. Распрощавшись с Мышкой, я поспешила в редакционную комнату – взять кассеты для съемки. Затолкала их в сумку, сбрызнулась духами и вышла к лифтам. В курилке на лестнице толпились люди. На фоне окна чернел знакомый силуэт. – Привет, Карин! Ну, как текст? – спросила я, входя в сизое облако горького дыма. – Плохо. Герыч его забраковал. – И… тебя не берут? – Журналистом – нет. Предложили вакансию администратора, вот думаю. – Да, дела… И чем ему мой текст не понравился? Хотя тут уж, как говорится, на вкус и цвет… Если шеф становится красным, как рак, и орет, значит, текст плохой, – попыталась пошутить я. Карина молчала, мрачно уставившись за окно. – Да ладно тебе. Значит, не судьба. Не расстраивайся, пупсик! Я честно пыталась ее утешить, хотя сравнение выбрала не самое удачное. С таким же успехом пупсиком можно было бы назвать и графа Дракулу. – Слушай, Карин, я старалась тебе помочь, честно. И мне жаль, что ничего не вышло. Она поджала губы. – Да уж, понятно. Интересно, что это ей понятно?! Малолетняя дурочка возомнила себя жертвой телевизионных интриг и думает, что провальный текст я для нее написала со злым умыслом? Хотела объяснить девчонке, что к чему, но тут к лифтам вышли Вова и Олежка, навьюченные кофрами с аппаратурой. Забыв про стажерку, я подскочила к ребятам. – Радиопетлю взяли? – Расслабься, будет тебе репортаж с петлей на шее, – сквозь зубы процедил Вова – когда на горизонте маячила работа, у него всегда портилось настроение. – Лифт этот до второго пришествия ждать… Пошли пешком! Маш, мы покурим внизу пять минут. |