Онлайн книга «Незавершенная месть. Среди безумия»
Они обсудили поместье и кирпичный завод. Филлис явно говорила с мужниных слов, повторяла его нелестные высказывания в адрес Сандермира. По тому, как напряглись ее плечи и челюсти, как ускорился шаг, Мейси поняла: Филлис не просто солидарна со своим супругом относительно Сандермировых деловых качеств. Нет, ее неприязнь имеет более глубокие корни. И Мейси стала работать в этом направлении. – По правде говоря, я Сандермира не выношу. Это он должен был в огне погибнуть, он, а не Анна. – Вы имеете в виду пожар, вызванный бомбежкой? – Да, конечно. – Значит, Сандермир в тот день был в деревне? – В тот день все были в деревне. – А сколько ему тогда было лет? Пятнадцать? Шестнадцать? – Точно не знаю. – Но ведь вы с ним ровесники, а, насколько мне известно, Альфред Сандермир не пропускал ни одной хорошенькой девушки. Тем более у него и конкурентов не было – все юноши ушли на фронт. – Мне он никогда не нравился. А вот Анна что-то в нем нашла. – Неужели? Филлис остановилась, стала подтыкать белое одеяльце под пухлые младенческие ножки. Затем скрестила руки на груди, так что ручка коляски уперлась ей в бедро. – Чтобы вы знали, мисс Доббс: Сандермир умеет понравиться, когда, конечно, хочет. Вообще-то Анна имела виды на Генри, на старшего сына. Притом что такие, как Сандермиры, не глядят на нашу сестру. Разве только когда им охота поразвлечься. Ну, вы понимаете. – Понимаю. Малыш заворочался во сне, и они продолжили путь. – Знаете, Анна – она вроде Сары Бернар. Хлебом ее не корми – дай устроить драму. Она от Генри голову потеряла. Но когда он уходил на войну, Анна была совсем девчонкой. Катит он, допустим, на дрожках, навстречу – Анна. Он – шляпу долой. «Доброе утро, мисс Мартин». А она от счастья вся обмирает. Генри – он с каждой женщиной так здоровался, из простой учтивости. Только Анна воображала, что это он из любви. Филлис тряхнула головой. – Анна такая шутница была. Хохотушка такая. Ни с кем я так не веселилась, как с ней. За то ее и любила. Она запустила руку в карман, но не нашла носового платка. Тогда Мейси достала из портфеля свой платок и протянула Филлис. – Ну и вот, – продолжала Филлис, высморкавшись, – не успел Генри уйти на фронт, как появился Альфред. А надо вам сказать, Анна была прехорошенькая. – Понимаю. – Понимаете, да пока не все. Перемена в темпе шага насторожила Мейси. Филлис двигалась теперь со странной поспешностью. «Хочет облегчить душу», – догадалась Мейси. – Анна была вроде болотного огонька, – продолжала Филлис. – Пару раз мистер Мартин посылал за ней Пима… – Кого? – Мейси коснулась руки Филлис. – Что вы только что сказали? – Я сказала «Пим». Брат Анны. Это уменьшительно-ласкательное имя. – Филлис передернула плечами. – Так голландцы сокращают имя Виллем. Мейси медленно опустила голову. – Значит, мистер Мартин посылал Пима за Анной. Но почему? – Потому что родители не знали, куда запропастилась их дочь. Даже на улицу выходили кликать ее. Взять, к примеру, меня – я в жизни не солгу. Просто язык не повернется. А вот Анна – та, бывало, врет и не краснеет. Скажет родителям, что идет ко мне в гости, а сама… Филлис тряхнула головой. – Когда пришла весть, что Генри погиб, Анна стала встречаться с Альфредом. Я ее предупреждала! Я говорила: смотри, Анна, доиграешься. Только она свое твердила: Альфред, мол, на ней женится. Я говорю: не будь дурой, такие, как он, женятся только на ровне, нужна ты ему, он ведь джентльмен… Мейси усиленно гнала мысли о Саймоне и о миссис Линч. – Сколько я ей твердила: джентльмены вроде Альфреда Сандермира не женятся на простых девушках вроде нас. Только, бывало, начну: одумайся, Анна, Альфреду ровню найдут… – И что же случилось? Филлис вздохнула: – Теперь уже можно сказать – Анны давно нет на свете. Однажды она заскочила за мной – это было где-то за неделю до «цеппелина», – и мы пошли подышать воздухом. Вот как сейчас с вами, мисс Доббс, по этой самой дороге гуляли. Идем к перекрестку, и тут Анна говорит: я, говорит, Филлис, влипла. Залетела. То есть беременная она была. Мейси снова кивнула: – Как, должно быть, она боялась, что о беременности станет известно. В маленькой деревне, вроде вашей, это считается позором. – Вот и всякий бы так подумал. Вправду, сначала Анне было страшно. Только знаете что? Она пораскинула умишком и решила, что теперь Альфред точно на ней женится. Что ребенок станет этаким пропуском в богатый дом, что Сандермиры, да и все люди их круга, ее примут! Что у нее будет – как это? – положение! Она этого очень хотела. Мейси все стало ясно. – И что же дальше? – А дальше Альфред сказал ей, что в Танбридж-Уэллс есть женщина, которая помогает девушкам в Анниной ситуации. Якобы от друга узнал о ней. От какого, спрашивается, друга? Вот что хотелось бы знать. Как я ее убеждала! Откройся, говорю, отцу с матерью, уезжай. Можно ведь было уехать и родить вдали от дома, и никто бы ничего не пронюхал. Ну, по крайней мере, доказательств не было бы. А эта дуреха? Возьми да и ляпни Сандермиру, что хочет ребенка, что хочет замуж. Когда мы с Анной в последний раз говорили, она обмолвилась: Альфред, дескать, сказал, что-то надо предпринять и он сам этим займется. – Он именно так и сказал? Филлис кивнула: – А потом случилось то, что случилось. И уже ничего не пришлось предпринимать. – Выходит, Альфред… – Мне нужно домой, мисс Доббс. Малыш просыпается – пора его кормить. На миг Филлис остановилась, плотнее запахнула темно-синее пальто на животе, все еще раздутом после недавних родов, поправила волосы, которые выбились из-под гребенок. – Больше я ничего не могу сказать про Анну. А Мартины всегда меня привечали. Я у них в гостях частенько бывала. Как сейчас помню: комнатки над пекарней, и пахнет всегда так вкусно, сладко. По-домашнему. – Филлис мотнула головой. – Лучше Анны у меня подруги не было, с тех пор как я в школу пошла. И мы с ней ни разу не поссорились за все время, до самой ее смерти. К дому женщины шли молча. Мейси предложила помочь втащить коляску, но Филлис отказалась. – А что вы можете сказать о Пиме, Филлис? – Что можно сказать о младшем брате? Надоедливый, приставучий мальчишка. Пока маленький был – вечно норовил за нами увязаться, секрет подслушать. Дразнился, за косички дергал. В школе его обижали. Анну вот почти не трогали – все потому, что она была очень хорошенькая. А Пим… Не скажу, что он был некрасивый, но вы же знаете, каковы мальчишки. Имя не английское, с сестрой по-голландски разговаривает. Но не потому, что замышляет дурное, – просто Пим с Анной так привыкли. А им все равно не доверяли, настороженно с ними держались. – Филлис кивнула в сторону школы. – Теперь-то я понимаю, как тяжело приходилось Пиму. Альфреда Сандермира несколько раз отстраняли от занятий, отсылали домой. Конечно, для слуг были невинные объяснения, но мы-то все знали правду. И вот Сандермир, видимо скучая в деревне, стал искать себе компанию. И выбрал Пима. Пим был младше и в рот ему смотрел, а Сандермиру это нравилось. Мистеру Мартину эта дружба была не по душе. Мы все видели, как Пим изменился. Сандермир его в свои пакости вовлекал, а этот дурачок шкодничал по чужой указке. Кстати, это он сестру с Сандермиром познакомил. Правда, его почти сразу забрали. |