Онлайн книга «Свадьба на Рождество»
|
Аня махнула рукой в глубь дома: – Они там убивают друг друга! В ту же секунду на веранду вылетела разъяренная мама Соня и накинулась на Егора: – Так ты все знал! – Разумеется, – подтвердил Егор. – Это я пригласил отца на свадьбу! – Ты мог хотя бы предупредить меня! – крикнула она сыну. – В конце концов, посоветоваться, спросить моего разрешения! – Мама, это все-таки мой отец… – твердо сказал Егор. – И он всегда был для меня лучшим! – Но мы не можем… – воскликнула мама Соня, – я не могу! – Я все сказал! – спокойно произнес Егор. – Отец останется здесь. Иначе нам придется провести свадьбу в другом месте. Мама Соня схватилась за сердце. Минута была напряженная, все смотрели на бедную Софью Петровну и ждали ее ответа. Наконец она выдавила: – Ладно, пусть остается. В качестве гостя. Но ни одна сила в мире не заставит меня разговаривать с ним и… воспринимать его всерьез! – Она повернулась и ушла, хлопнув дверью. На веранду вышел Петрович. Отец с сыном сердечно обнялись. Ксения с любопытством разглядывала нового гостя – высоченный, кареглазый, темные волосы с проседью, нос с горбинкой, «савельевская» улыбка. – Отец, думаю, тебе будет удобно у меня наверху, – сказал Егор. Петрович молча пошел за сыном на второй этаж. Влад с Лелей ушли в гостиную, и Ксения с Аней остались на веранде одни. – Ань, а почему все зовут его Петровичем? – полюбопытствовала Ксения. – Потому что он и есть Петрович. Сергей Петрович Савельев, – пояснила Аня, – просто как-то повелось, что по отчеству его стали звать чаще, чем по имени. Но, согласись, ему подходит? Ксения вспомнила высокого, широкоплечего Савельева-старшего и согласилась: действительно, «Петрович» – очень подходит! – Они с матерью поссорились пять лет назад, – вздохнула Аня. – После ссоры отец уехал в Крым, у него там свое предприятие по выпуску вин. – Он винодел? – Да. У него много талантов. Один из них кулинария! Отец когда-то был ресторатором, он божественно готовит и, кстати, маму Соню научил именно он. – А ты с ним виделась в эти годы? – Конечно. И я, и Егор часто ездили к нему. Последний раз я была у него в ноябре, а в начале декабря папа приезжал в Сочи, специально, чтобы увидеться со мной. Матери о его приезде я ничего не сказала. Кроме того, мы почти каждый день с ним перезваниваемся. В общем, получилось, что для нас с Егором он есть, а для мамы Сони… нет. Она даже слышать о нем не хочет. Я думала, что ее сегодня хватит удар. – И что же теперь будет? – спросила Ксения. – Боюсь, ничего хорошего, – развела руками Анька и тоскливо прибавила: – Пропал Новый год! * * * Утром тридцать первого декабря, спустившись в гостиную, Ксения столкнулась с отцом Егора, который вручил ей букет свежих белых хризантем. «Это вам!» Растерянная Ксения чуть было не ляпнула, как смешной персонаж детского мультфильма: «Мне?! А за что?» – Вы очень красивая! У вас глаза сливаются с небом! – заметил Петрович. В этот момент в гостиную вошли Егор с Аней. – Твоя невеста – замечательно красивая девушка! – сказал сыну Петрович, указывая на Ксению. – У тебя хороший вкус! Анька с иронией смотрела на брата. После паузы Егор, улыбаясь, сказал: – Да, я тоже так думаю. Петрович с Егором ушли, а Ксения осталась с цветами и… фразой Егора, от которой у нее внутри распускалось что-то такое же красивое, как эти хризантемы. Лукаво посмотрев на нее, Аня пояснила: – Отец с утра ушел за цветами, сказал, что хочет подарить их невесте Егора, хм… Кстати, второй букет он подарил маме Соне. Надо ли говорить, что цветы полетели в окно?! * * * В некогда спокойном доме Савельевых разыгрывались нешуточные страсти, из-за которых все забыли не только про наступающий Новый год, но даже про еду. Когда время подошло к полудню, стало ясно, что ни завтрака, ни обеда, а может статься, и новогоднего ужина сегодня не предвидится. Мама Соня заперлась в своей комнате и выходить оттуда не собиралась. Побродив по саду, Ксения отправилась на поиски Ани и нашла ее на кухне, где та жарила яичницу. – Такие дела, – горестно вздохнула Аня, – мать сказала, что у нее болит голова, нет настроения, и чтобы мы тут сами со всем справлялись. – Анька косо поглядела на подгоревшую яичницу: – Вот я и справляюсь! На кухню заглянули Егор с Владом. Егор предложил сварить для всех кофе. Вскоре по Аниному приглашению слегка деморализованные домочадцы собрались в гостиной. Аня разложила по тарелкам свое творение, которое трудно было назвать съедобным; Егор принес кофейник со свежим кофе. И тут в гостиную вошла мрачная мама Соня. Лицо у нее было опухшее, словно от слез. Мама Соня, не поднимая глаз, повторила уже озвученную Анькой версию: «У меня мигрень, а потому, извините, готовить я сегодня не буду. И вообще…» Присутствующие, вяло ковыряя подгоревшую яичницу, встретили это заявление без особого энтузиазма. Даже Анька забыла о своей диете и уныло пробубнила: – Вот это Новый год! Всю жизнь о таком мечтала! – Соня! – начал Петрович примиряющим тоном: – Я предлагаю на время новогодней ночи объявить перемирие. В конце концов, наши гости… Мама Соня сверкнула глазами, и Петрович быстро поправился: – Хорошо – твои гости ни в чем не виноваты, зачем же портить им праздник… Мама Соня презрительно молчала. Петрович все же рискнул закончить свою мысль: – Если у тебя нет желания заниматься новогодним столом, это могу сделать я! Мама Соня фыркнула: – Что?! Я запрещаю тебе входить в мою кухню! Петрович невозмутимо намазал масло на тост. – Какие проблемы? – воскликнула доселе молчавшая Леля и обратилась к Егору: – Поедем в Сочи, встретим Новый год в ресторане?! – Нет, – отрывисто бросил Егор. – Почему? – удивилась Леля. – Потому! – отрезал Егор. Леля надулась. Петрович сделал второй заход: – Да не сделается ничего твоей кухне, Софья Петровна! Мама Соня поджала губы. – А хочешь, устроим кулинарную битву? Как в старые добрые времена? – вдруг предложил Петрович. Очевидно, Егор с Аней помнили те старые добрые времена, потому что слаженно замычали: «Отличная идея!» Мама Соня молчала, подчеркивая, что она ничего не помнит; а если и помнит, то такое плохое, что вполне объясняет и оправдывает ее сегодняшнее поведение. |