Книга Анти-Авелин, страница 27 – Наталия Земская

– Успокойся, продолжай, – подбодрил Петрович, положив руку на ее плечо.

– Когда я готовила прислуге завтрак, ко мне подошел Борис Ким и попросил рассказать о ночном происшествии. Я описала ему все так, как меня учила тетя Груня. Тогда он наклонился и на ухо сказал мне, что ему понравился мой рассказ, и он должен быть таким всегда, даже если мне придется пересказать его на страшном суде. И еще напомнил мне, что у меня нет разрешения на работу, и если он на меня стукнет в миграционную службу, моя семья должна будет заплатить огромный штраф, и тогда я пущу всех своих родных по миру. А когда я узнала о смерти Назиры, я поняла, что меня тоже убьют, – Айбике снова разрыдалась.

– Никто тебя не тронет. Слышишь? – на лице Петровича судорожно заходили желваки, теперь он точно знал, что надо делать. – Борис Ким не узнает о нашем разговоре… он сам мне все расскажет!

– Бедная Назира. На заработанные деньги она покупала лекарства и отправляла их посылкой домой для младшей сестренки. Ее мама по телефону всегда говорила ей, что их младшая девочка жива только благодаря доброму сердцу Назиры.

– Ты знаешь, куда и какие лекарства она отправляла посылкой?

– Знаю.

Петрович сунул руку в боковой карман куртки и, нащупав денежные купюры, достал их все до единой и вложил в ладошку Назиры.

– Продолжай отсылать лекарства и справляться о здоровье младшей сестры Назиры. Поняла меня?

– Поняла.

Айбике шагнула к Петровичу и, прижавшись к нему плечами, уткнулась лицом в его куртку. Он, наплевав на все культурные различия, обнял девушку за тоненькую талию, а та от неожиданности вздрогнула воробушком в его объятиях. Петрович почувствовал, как снизу по телу побежали мурашки, он резко отшатнулся и строго приказал:

– Ну, все, беги и ничего не бойся.

Решительным шагом Петрович направился к парадной лестнице, по дороге набирая на мобильном.

– Семенов! Слушай меня внимательно. Всех обитателей этого «террариума» – Кима, Шарипову, Боголюбова, а также прислугу мужского пола – грузишь на весь имеющийся транспорт и везешь в управление. Прислуга женского пола остается на месте, – пауза. – Мне плевать, куда и как их погрузят, и с каким комфортом они поедут! И не забудь, что они делают это добровольно и с большим желанием помочь дознанию и следствию. Допрашиваем всех до утра. Сначала прислугу, затем эту троицу. На какие вопросы они должны ответить, я тебе потом скажу, – пауза. – Нет, адвоката вызывать не надо. Это не задержание, а затянувшиеся оперативно-розыскные мероприятия. С утра извинишься искренне, и объяснишь – почему вышла задержка, если будут претензии, запишешь все тщательно и дашь расписаться. Понял? Вот и хорошо. Приступай.

Перед парадной лестницей была суета. Весь имеющийся транспорт подвергался тщательной инвентаризации на предмет освобождения мест для допрашиваемых. Возле машины Петровича стоял Сомов, беспомощно держа на весу руку с незажженной сигаретой, около его ног, преграждая ему путь, стоял Бонифаций, и внимательно глядел в глаза Сомову.

– Николай Николаевич, какие-то проблемы? – поспешил на помощь Петрович.

– Вот, полез в салон за сигаретами, а собачка следом выпрыгнула и не дает пройти за огоньком.

– Бонифаций! Да не носит он кошек в карманах. Отойди немедленно.

Пес умиротворенно вильнул хвостом Петровичу. И вдруг, навострив уши в сторону парадной лестницы, взвизгнул, и в состоянии абсолютного счастья кинулся в том направлении. Петрович увидел Шарипову, идущую к машине. Пес бросился к ней со всех ног.

– Ой, уберите собачку! – наигранно заголосила тетя Груня.

– Откуда вас знает собака? – спросил подоспевший Петрович.

– Первый раз вижу этого кобеля. Я собак боюсь, как огня. Уберите! – она оттолкнула руками морду собаки как раз в тот момент, когда Бонифаций пытался лизнуть эти самые руки. Пес оторопело отошел к Петровичу и сел возле его ног.

– Жаль, парень, ты не можешь рассказать мне, что бы все это значило, – Петрович ободряюще потрепал пса по холке.

В дверях показался Боголюбов. Как ни в чем не бывало, он огляделся по сторонам, как будто собрался на ежедневную прогулку и, заметив Петровича, добродушно кивнул ему. Петрович ответил легким наклоном головы.

– Что здесь происходит? – осведомился подошедший к Петровичу Саламатин.

– Вот, слежу за погрузкой лиц, изъявивших желание активно содействовать раскрытию преступления.

– Есть план?

– Есть. Предстоит большая работа.

– А я хотел предложить перекусить, и разговор есть важный.

– Можно перекусить, – согласился Петрович и привычным жестом хлопнул себя по пустому карману. – Нет, сегодня не получится.

– Я угощаю.

– Лучше дай взаймы, – извиняющимся тоном попросил Петрович. – Деньги внезапно кончились перед получкой. Сначала пришлось отправить деньжат в деревню для покупки нового трактора, потом человеку одному помочь.

– Ничего себе зарплаты у вас, – весело пошутил Саламатин.

– Это давние сбережения, – спохватился Петрович.

– Послушай, я тут место одно хорошее знаю. Поезжай за мной, а там разберемся.

Петрович ободряюще подтолкнул в сторону машины обиженного пса:

– Поехали обедать, Бонифаций.

Отъехав на приличное расстояние от особняка, Петрович, чертыхнувшись, резко ударил по тормозам. Достав мобильный, он позвонил своему помощнику:

– Семенов, я Сомова забыл во дворе.

– Все нормально, Иннокентий Петрович, он уже в моей машине.

– Спасибо, дружище!

В этот момент мимо проехала служебная машина Семенова. На заднем сиденье сидел Сомов, со счастливым видом помахивая Петровичу.

– Вот чудак человек, – обратился Петрович к Бонифацию и нажал педаль газа.

Уютное кафе с застекленной верандой и хорошими запахами было мило оборудовано под интерьер старой дачи. На европейский манер Петровичу разрешили взять с собой собаку, но при условии, что они сядут за столик ближе к выходу, и животное не будет доставлять беспокойства окружающим.

Бонифаций, внимательно выслушав все пожелания официанта, смиренно улегся под столиком и затих.

– Цены здесь не кусаются? – поинтересовался Петрович.

– Нет, место проверенное. Не беспокойся.

– О чем будет разговор? Дай угадаю. О работе? – пытался шутить Петрович.

– О ней, – вздохнул Саламатин.

Петрович с удовольствием предвкушал сытный обед и новый интересный экскурс в историю. Саламатин молчал.

– Может, начнем уже?

– Начнем, – кивнул Саламатин. – Разговор будет неприятный. О Вяземском.

– С ним что-то не так? – Петрович отложил в сторону приборы.