Книга Анти-Авелин, страница 78 – Наталия Земская

– Смотрю я на тебя и на твою работу, и думаю, что ты большой художник. Какая беда заставила тебя появиться в наших краях?

– Спасибо, отец, за кров над головой, и за возможность заниматься с детишками рисованием. Без этого я потерял бы смысл жизни.

– Ой, только не накличьте на меня беду этими своими собраниями.

Священник встал и побрел в темноту.

– Не накличем, святой отец, ибо мы творим добрые дела.

Тот только махнул в ответ рукой.

В это время церковный служка зажег светильник под сводами уличного навеса костела. И на свет, как ночные бабочки, стали слетаться дети разных возрастов. Самый маленький подбежал к мастеру, прижимая дощечку к груди.

– Мы будем сейчас рисовать ангелов, дядя? – спросил он.

– Нет. Рисуем мы днем, когда хорошо видно наши работы. А сегодня вечером мы будем слушать сказки об ангелах, чтобы лучше знать, как мы завтра изобразим их, – и посадил мальчика к себе на колени.

Так было каждый летний вечер: как только солнце пряталось за макушками гор, топот маленьких детских ножек по каменистым тропинкам разносился по всей деревне в направлении местного костела. Иногда приходили и взрослые, чтобы послушать искусного рассказчика о легендах ушедших времен.

Казалось, что ничто не может разрушить идиллию этих вечеров, если бы не началась междоусобная война, раздутая королями и герцогами из-за пустяковых притязаний и обид.

Полк французских солдат, разбивших лагерь около городка, расположенного ниже у подножья гор, внезапно ощерился и ночью напал на мирную деревушку.

Мастера разбудил сильный стук в дверь.

– Вставайте! Беда пришла в наш дом! Солдаты устроили резню и погромы. Спасайтесь! – это священник бил своим посохом по деревянным доскам.

Мастер выбежал из своего убежища и увидел в зареве горевших домов мечущихся людей. Страшная картина дополнялась криками раненых мужчин, и плачем женщин и детей. Не мешкая ни минуты, он побежал вверх по склону на помощь к стонущим людям. Перепрыгивая сразу через несколько каменных уступов и хватаясь за колючие кустарники, мастер очень скоро оказался в эпицентре погрома, в котором безошибочно угадывался предводитель.

Французский офицер – могущественный и красивый – стоял, широко расставив ноги, в бликах кровавого зарева, и на вытянутой руке держал за волосы девушку-подростка, которая билась в разные стороны, пытаясь вырваться из его лап.

– Ты хочешь сразу умереть, мерзавка, или прежде стать моей женой этой ночью? Если ты не будешь царапаться и кусаться, я постараюсь сохранить тебе жизнь.

Шакалий хохот солдат прорезал гневный окрик:

– Не сметь!

От неожиданности все смолкли и обернулись на седовласого исполина, выросшего за их спинами.

– Ты кто такой? Ты смерти своей ищешь, старик? – как-то неуверенно спросил офицер.

– Я твоя удача, если ты разумный человек, – мастер прошел к офицеру сквозь толпу расступившихся солдат. – Отпусти девчонку. Мне надо с тобой поговорить, как мужчине с мужчиной.

Рука вояки разжалась, и девочка, подбежав к мастеру, обняла его за талию и уткнулась в него лицом.

Просунув руку в нагрудный мешок, мастер достал оттуда сложенный лист плотной бумаги.

– Вот, посмотри. Тебе должен быть хорошо известен этот документ и его сила, которая преображает судьбы и дарит могущество.

Один из солдат выхватил бумагу из его рук и передал ее офицеру.

– Карт-бланш Короля-Солнца?! Как он у тебя оказался?

– Тот, кто его выдал, хорошо помнит эту причину. При дворе также найдутся вельможи, которые подтвердят его подлинность.

– И что ты хочешь взамен?

– Дай день на то, чтобы эти люди могли покинуть свои дома и уйти в горы. Они не возьмут с собой ничего, и ты сможешь, вернувшись, забрать весь их скот и зерно, но – никого при этом не убивая и не насилуя.

– Ты говоришь дерзкие речи, старик. И где ты видел людей? Это же презренные вальденсы, которых прокляла католическая церковь.

– Вальденсы не сделали тебе ничего плохого, и твои солдаты не так сыты и обеспечены, как войска Папы. Дерзить мне позволяют обстоятельства и твой невысокий чин. Но пройдет совсем немного времени, и самые величественные вельможи королевского двора будут в почтении склонять перед тобой головы, а фаворитки короля – мечтать попасть в твою постель.

Офицер рассмеялся с нескрываемым удовольствием:

– Я могу оставить эту бумагу у себя силой.

– Не можешь. Когда ты позволишь нам уйти, я вернусь к тебе и сделаю на документе надпись, что передал ее тебе добровольно, а ты за это не будешь нас преследовать.

– А ты хитер, старик. Что ж, будь по-твоему. Зачем нам эта нищая деревня, если мы можем стать богаче войска Папы! Уходим, мои верные солдаты, на встречу с великой Фортуной.

И под бурное ликование солдаты стали покидать деревню.

– Беги, расскажи всем, что мы собираемся на прежнем месте около костела. Пусть не берут с собой ничего, что может замедлить наше бегство. Быстрее! – обратился мастер к девчушке, оторвав ее от себя.

На площади около костела очень быстро стали собираться люди. Они ничего не взяли с собой, кроме больных и раненых родственников, которых приносили на руках и клали на землю.

– Об этом я совсем не подумал. Что же нам делать? – грустно спросил мастер у священника.

– Уходите в ущелье. Там, как мне известно, разбил шатры табор цыган. Их ждет та же участь, если они не покинут эти места. Предупреди их о надвигающейся опасности.

Это благодарное племя поможет вам спастись на своих кибитках. Бежать вам надо под защиту Герцога Савойского, он сейчас враждует с Францией и в разладе с Папой. И вот еще: возьми мое послание, которое передашь настоятелю первого же монастыря, встретившегося на твоем пути в горах. Монастырская почта опередит вас на несколько дней, и вам окажут помощь на всем пути следования. Только не заходите за ворота монастырей, иначе накличете беду на людей, которые будут оказывать эту помощь.

– Спасибо, святой отец, – мастер принял из рук священника послание и прижался к его ладони губами.

– Ну, с Богом! Не мешкайте. Пора в путь.

Поднявшись на склон, мастер обернулся в сторону костела и, разглядев в пелене серого утра фигуру священника, махнул ему на прощание рукой.

Все было исполнено, как и обещано.

Мастер вернулся к офицеру, который был в стельку пьян от счастья и вина, и сделал обещанную надпись: «Сим подтверждаю, что данный документ передан мной добровольно предъявителю. Подпись: Клод Дангон».

Путь по каменистым дорогам Альп занял несколько долгих дней. На подходах к монастырям их встречали послушники с провиантом и лечебными снадобьями. Они помогали хоронить умерших от ран людей и лечить оставшихся в живых.