Книга Сделай одолжение - сдохни!, страница 39 – Джеймс Хедли Чейз

Он подал знак Джо, и тот, улыбаясь и кивая, принес и поставил передо мной на стол пиво.

– Что творится, Кейт, что творится! – воскликнул Пиннер. Он показал на высокого тощего типа. – Познакомься с Люком Бревером. Это наш коронер.

Пожимая руку, Бревер тонко мне улыбнулся.

– Что там готовится, Кейт? – наклоняясь ко мне, спросил Пиннер. – Ты находишься в самом центре событий.

Я отпил пиво, откинулся на спинку стула и обрисовал им ситуацию. Замечательно, что мне представился случай сделать это в присутствии коронера.

Я рассказал им то же, что рассказывал шерифу Маквину. Будучи уверен, что Маквин уже изложил Бреверу все факты, я соблюдал осторожность, но рассказ все равно вышел более красочным, чем то, что услышал Маквин. Закончил я сообщением, что Бернстайн увез миссис Маршалл во Фриско и будет теперь представлять ее интересы.

Эта новость заставила Пиннера, Олсона и Мейсона оцепенеть.

– Она уехала во Фриско?

– Именно так. Дом выставлен на продажу. – Я помолчал. – Сдается мне, что Бернстайн очень хитер. У него свои планы. Он был довольно близок с Фрэнком. – Я откинулся на спинку стула, оглядел всех четверых и продолжил:

– У меня был случай поговорить с миссис Маршалл о проекте городского парка еще до того, как умер Фрэнк, и она, кажется, заинтересовалась. Я думаю, что теперь, когда к ней перешли деньги Фрэнка, ее можно будет уговорить, но это только предположение.

Пиннер задумался, потом взглянул на Бревера:

– Мы ведь не будем подвергать миссис Маршалл допросу на коронерском слушании, правда, Люк?

Услышав это, Бревер стал грызть ноготь большого пальца.

– Разумеется. Показаний мистера Девери будет достаточно. Не думаю, что я вообще буду вызывать миссис Маршалл. Вердикт достаточно ясен: смерть от несчастного случая.

Мы все согласно кивнули.

И так оно и вышло.

Слушание прошло быстро и без запинок. Я был главным, по сути единственным, свидетелем. Бревер сказал, что нет необходимости вызывать миссис Маршалл, которая сидела на задней скамье рядом с Бернстайном. Тот выразил свою признательность суду и всем гражданам Викстеда. Слушание не заняло и получаса.

Пиннер протолкался через толпу, чтобы пожать руку Бет и пробормотать свои соболезнования. Бернстайн быстренько увел ее прочь. Мне не представился случай подойти к ней. Я даже не смог встретиться с ней взглядом. Она была бледна, заплакана и смотрела в никуда…, талантливая актриса.

Я увидел, как Бернстайн увез ее.

Ко мне подошел Пиннер.

– И что ты думаешь, Кейт? – озабоченно спросил он.

– Если она и теперь не согласится, вам не в чем себя винить.

– Но как ты думаешь, она согласится? С меня уже было достаточно и Пиннера, и викстедской жадности.

– Откуда, к чертовой матери, я могу знать? – Сказав так, я развернулся и пошел к “кадиллаку”, чтобы вернуться в большой опустевший дом.

Похороны состоялись двумя днями позже. Присутствовали практически все жители Викстеда, но Бет не было. Вместо нее приехал Бернстайн. Он объяснил Пиннеру, который возглавлял делегацию Викстеда, что у миссис Маршалл сердечный приступ. Она очень хотела приехать, но врач ее не пустил.

Тело Маршалла в дорогом гробу было предано земле на викстедском кладбище рядом с могилой его тети. Я стоял в толпе лицемерных плакальщиков рядом с Пиннером. Олсон, Мейсон и остальные надели траурные повязки и усиленно изображали скорбь, а державшийся сбоку Бернстайн не скрывал своей скуки. Репортеры щелкали фотоаппаратами.

После похорон Пиннер пытался поговорить с Бернстайном, но ничего не вышло. Бернстайн через толпу протолкался ко мне.

– Я с вами свяжусь, Девери, – сказал он. – Следите за домом. – После чего поспешил к своей машине и уехал.

Кажется, это было все.

Через два дня заявился местный агент по недвижимости в компании с каким-то толстяком и его еще более толстой женой. Они долго топали по дому, потом решили покупать его в том состоянии, в каком он есть. Цена была подходящая, а эти супруги любили уединение.

На следующий день я готовил себе на обед бифштекс, и тут зазвонил телефон.

Это был Бернстайн.

– Девери, я перевел семьсот долларов в ваш банк, – отрывисто сказал он. По тону его голоса я понял, что у него нет на меня времени. – Дом продан. С этого момента в ваших услугах нет нужды. Сделайте только еще одно дело: продайте “кадиллак”. Выручите за него, сколько можно, и пришлите мне чек.

– Хорошо, мистер Бернстайн. – Помолчав, я добавил:

– Я хотел бы поговорить с миссис Маршалл. Не подскажете ли вы мне, где я могу ее найти?

– Она здесь. Не вешайте трубку. Последовала долгая пауза, потом Бет сказала:

– Алло, это Кейт? – Голос ее звучал бесстрастно, и я легко представил себе безжизненную маску на ее лице.

– Когда мы сможем встретиться? – спросил я, с такой силой сжимая телефонную трубку, что у меня побелели костяшки пальцев.

– Благодарю вас за все, что вы сделали для Фрэнка. – Ее голос слегка дрогнул. – Я вам очень признательна. Надеюсь, вам повезет в поисках новой работы.

Послышались короткие гудки.

Я уставился на зажатую в руке трубку, чувствуя, как холодный палец мертвеца скользит по моей спине, потом осторожно опустил трубку.

Поднявшись наверх, я прошелся по просторной комнате, а внутри меня зашевелились сомнения и неверие. Однако через минуту-другую я сказал себе, что Бет правильно разыгрывает карты. При Бернстайне она не могла назначить мне встречу – ведь я всего лишь наемный работник. Она же теперь стала миллионершей и важной персоной. Но как мне с ней связаться?

Бернстайн сказал, что Бет будет жить в его доме. У меня есть его домашний номер. В дневные часы я могу позвонить и попросить позвать ее к телефону, и тогда она объяснит мне свой план.

А тем временем я решил сделать то, что сказал мне Бернстайн: продать “кадиллак”. У меня было около тысячи долларов: триста сэкономленных и семьсот, которые дал мне Бернстайн. В ближайшие дни я должен был получить от него еще семьсот, поэтому от нехватки наличности я не страдал.

Я отогнал “кадиллак” в автосалон и после долгих переговоров продал его. Там же я купил за бросовую цену старый “фольксваген”. По крайней мере, буду на колесах. Получив выписанный на имя Бернстайна чек за “кадиллак”, я отправил его по почте.

Все это заняло время, и в дом Маршалла я вернулся лишь около пяти часов. Бернстайн еще должен был сидеть в своем офисе. Слегка потея, я набрал его домашний номер.

Мне ответила женщина:

– Это квартира мистера Бернстайна. Я сделал долгий, глубокий вдох:

– Я хотел бы поговорить с миссис Фрэнк Маршалл.