Книга Корона трех. Проклятый король, страница 38 – Дж. Д. Райнхарт

Его вопрос поразил Элоди. Уйти или остаться? Он имел в виду это собрание или сам «Трезубец»?

– Я не знаю, – ответила она, подобрав подол неудобной зеленой туники.

– Почему бы ей просто не сесть? – проворчал Стоун. – Никакого терпения не хватит глядеть на ее мельтешение.

Оказалось, что на Элоди и в самом деле смотрит вся команда «Трезубца», собравшаяся в круг посреди поляны. В толпе был Фессан. И лишь один человек, казалось, не обращал на нее внимания. Это был светловолосый юноша по имени Рото, который стоял рядом с Фессаном. К «Трезубцу» он присоединился лишь сегодня утром. Во время собрания его взгляд то и дело вспыхивал, и Элоди гадала, не сбит ли он с толку происходящим – по крайней мере, так ей показалось.

– Ну, хорошо, – сказала она сухо, опускаясь на скамью, и посмотрела Фессана. – Я остаюсь. Но я по-прежнему не знаю, что делать.

– Все-таки вы на своем месте, – отозвался тот. – Пожалуйста, помогите нам принять решение.

– Мы ничего не решаем, – проворчал Стоун себе под нос.

Фессан пропустил его слова мимо ушей и продолжил, еще раз обращаясь ко всем собравшимся.

– Разве вы не видите? Время пришло. Лиммони сказала, что один из трех уже в Идиллиаме, и не где-нибудь, а в самом замке. Вторая, – он указал на Элоди, – здесь, среди нас. Если мы выступим сейчас, эти двое объединятся еще до полнолуния.

– А что с третьим ребенком? – спросил какой-то мужчина.

– Его найдут. Его должны отыскать. Как бы то ни было, первый из тройни, Агальфус, нуждается в нашей поддержке. Он в логове тигрона, и пока он дышит, он в опасности. Нам надо идти.

Стоун фыркнул.

– Ты и вправду думаешь, что сейчас самое время выступить против короны? Считаешь, мы выстоим против всего Королевского легиона?

– Там мой отец, – ответил Фессан, – и он не одинок.

Пока словесная баталия продолжалась, Элоди тяжело вздыхала. Раньше споры Фессана с другими членами «Трезубца» приводили ее в ярость – она сразу думала о том, в какой глуши она оказалась. Сейчас она отчаянно переживала из-за того, чем все закончится.

Легкие облака разошлись, открыв три звезды, мерцающие в сумеречном небе. Элоди поразилась, какими близкими они казались. Будто и не звезды, а яркие драгоценные камни, которые кто-то подвесил на недоступной высоте.

Только и нужно, что дотянуться до небес, – и они будут моими.

– Вон там, – сказал Фессан, указывая вверх. – Разве вы не видите звезд, о которых говорилось в пророчестве?

Элоди вздрогнула.

Он словно подслушал ее мысли.

– Ну и что? – спросил Стоун.

– Они все доказывают! – Фессану явно изменило его обычное спокойствие. Элоди чувствовала, с какой страстью он говорил. Шрам на его лице подергивался. Интересно, как он его получил? Сражаясь за «Трезубец», за саму Элоди и ее братьев?

– Как же вы этого не замечаете? – Фессан расхаживал перед толпой. – Колеса поворачиваются. Все части великой головоломки складываются вместе. Это происходит, происходит прямо сейчас!

– Красивые слова, и только, – проворчал Стоун. – А правда в том, что Мелькиор нас покинул. Фессан думает, что может командовать «Трезубцем», но он не может приструнить даже избалованную девчонку, которую навязал нам под видом принцессы.

Лицо Фессана исказилось от ярости.

– Как ты смеешь оскорблять свою будущую королеву? На колени, Стоун, и проси прощения!

Но тот просто сплюнул под ноги. Да, так и сделал.

Элоди опять поднялась со скамьи. Когда она вышла в центр круга, наступила тишина. Внезапно ей показалось, что она стала выше, словно и вправду приблизилась к глядевшим на нее звездам.

– Стоун прав, – сказала девочка.

Фессан нахмурился, а бородач презрительно ухмыльнулся. Она продолжила:

– Такой я и была, когда впервые здесь оказалась, – испорченной и неблагодарной. Простите меня.

– Опять слова, – сказал Стоун. – Если бы я был на твоем месте, девочка…

– Принцесса, – поправила его Элоди. – А теперь заткнись, пока я говорю.

Здоровяк выглядел взбешенным, но все же прикусил язык.

– С тех пор, как я живу здесь, – продолжила Элоди, – я многое узнала о себе. Я узнала, что до сегодняшнего дня я жила в очень маленьком мире. Я узнала, что у меня двое братьев. И я хочу, чтобы они были рядом со мной, больше всего на свете – даже больше, чем взойти на трон.

Она пересекла круг и подошла к Фессану, который сразу же опустился на одно колено. Элоди дрожала от волнения.

– Один из моих братьев в Идиллиаме, – сказала она, глядя Фессану в лицо. – Возможно, ему угрожает опасность. Я заявляю: мы выступим, чтобы быть рядом с ним.

Приглушенный шум прокатился по толпе. Фессан встал, его глаза сияли.

– Кто-нибудь из вас сомневается, что с нами королева? – воскликнул он.

Шум перерос в гул.

– Она решила, что идет на Идиллиам! – продолжил Фессан.

Гул превратился в рев. Рото вскочил, вскинул руки, хлопая в ладони. Его аплодисменты подхватили другие.

– Призовем же нашу храбрость! – воскликнул Фессан. – А я вам скажу, что не Элоди пойдет с нами! Мы пойдем с ней!

Хор голосов, слившихся в едином порыве, обрушился на Элоди, как волна на берег. Это был не просто рокот, а настоящая буря.

Буря в ее честь.

«Мы идем к тебе, Гальф, – подумала она, оглядывая ликующие лица. – Мы идем».

* * *

В лагере царил переполох. Снимали шатры, паковали продукты в мешки и ящики, седлали лошадей, тушили костры. Фессан успевал повсюду, руководя подготовкой к отъезду. Проходя мимо Элоди, он каждый раз улыбался ей. Казалось, он хочет сказать, что всегда в нее верил. «Надеюсь, я его не подведу», – подумала девочка.

Элоди не знала, чем заняться, и потому вернулась к своему шатру. Там Пейлни сворачивала ткань и убирала стойки.

– Тебе помочь? – спросила Элоди.

– Да нет, все в порядке, – ответила Пейлни, бросив свой плащ из медвежьей шкуры в общую кучу. – Это последняя. Мы отправимся в путь до восхода луны.

Элоди кивнула. Все происходило так быстро. И именно она сдвинула с места эту лавину событий – потрясающе!

Пейлни подошла к ней.

– Все будет хорошо, – улыбнулась она. – Вы были великолепны. Вы говорили как королева.

Элоди улыбнулась в ответ.

– В самом деле?

– В самом деле, принцесса. Видели бы вы лицо Стоуна! Будто тухлятины наелся.

Девушки расхохотались. Элоди почувствовала, как внутри нее разрастается тепло, и поняла, что впервые счастлива с того момента, как покинула Ритерли. Только один человек мог заставить ее так же смеяться – Самьял.