Онлайн книга «Потерять и найти»
|
Агата обеими руками схватилась за край скамейки. – Облакам так делать не положено! – Она поднялась. – Нецелесообразный нос! Стрижка как у маньяка! Слишком большие очки! Слишком много детей! Слишком близко расположенные глаза!.. К ней подбежал мальчишка с черными рисованными усиками. – Вы обронили, мисс, – сказал он, протягивая «Книгу Старости». Агата забрала ее, и мальчик убежал, колыхая на ветру нашейным платком. Еще несколько мгновений она смотрела, как мальчонка прыгает, молотит кулаками воздух, а затем скрывается в поезде. – Ненастоящие усы, – проговорила она. Агата открыла тетрадь и пробежала глазами по своим скрупулезным измерениям: «Упругость щек», «Трясучесть кожи на руках», «Расстояние от груди до живота», «Сколько раз я почти поцеловала Карла»… – Чего? – буркнула Агата. И продолжение все тем же незнакомым почерком: «График храпов», «Улыбчивые мгновения», «Сколько раз Карл хотел меня поцеловать», «Мои любимые лица Агаты», «Украденные автобусы»… – она перевернула страницу. «Избитые мной пьяницы». Она засмеялась, переворачивая дальше. «Кого я успела обозвать», «Каких видела Мертвых», «Как много проехала на автобусе/поезде, прошла пешком». «Люди, которых я любила»… Рядом с последним пунктом стоял большой вопросительный знак. Между следующими страницами кто-то заложил карту. «Здрасьте. Вы здесь», – значилось другим почерком. Рядом была нарисована машина с красным крестиком. А возле другого красного креста, над домом, обозначенным как «Большой австралийский бар», было написано: «Они здесь». От одного креста к другому вела черная стрелка. «Искренне ваш, Капитан Всё». Книга задрожала у Агаты в руках. 10:54. Агата стояла перед зеркалом в станционном туалете. – Они не состарятся, – произнесла она, пальцами оттягивая щеки, – ведь состаримся мы, кто остались… И вдруг закричала: – Слишком пятнистые руки! Затем расстегнула жакет и бросила его на пол. – Мужские ладони! – выкрикнула она, подняв их перед собой. Туфли полетели в стену. – Жирные ступни! – Расстегнула блузку и уронила ее на пол. – Обвислая грудь! – Опустила молнию на юбке, пошевелила бедрами, сбросила и ее. – Пупок слишком высоко!.. И вот Агата, по-прежнему в очках, стояла в одном лифчике, трусах и колготках и смотрела на себя в зеркало, тяжело дыша от одного своего вида. – Ноздри раздуваются, когда говорю! Она сцепила перед собой ладони, словно признавая поражение и пытаясь найти в себе хоть каплю изящества и потерянного достоинства, однако в ее нынешнем положении не было ни того, ни другого. – Слишком старая, – четко произнесла Агата. Она сняла очки и положила их на раковину. Потом коснулась ладонью лица, щеки и отдалась прикосновению. – Слишком старая, – повторила Агата, глядя самой себе в глаза. Она вдруг поняла, что лицо Рона никогда не состарится. Она никогда не увидит его по-настоящему старым. Разве это справедливо: она, Агата, вынуждена показать миру свою старость, а он, Рон, – нет? Вышел сухим из воды. Она ненавидит себя, свое тело… И вот уже слезы текут по ее жалкому лицу, и вот она – старая-престарая, грустная-прегрустная – старуха, и вот она ненавидит себя… ох, как же она себя ненавидит! Больше всего на свете! Одна только ненависть в груди… Послышался шум льющейся воды, и из одной кабинки вышла женщина. Она подошла к зеркалу и принялась мыть руки. Худощавая, но мускулистая, с длинным тонким носом, который притягивал к себе внимание. Агата перестала кричать и, так и стоя в одном нижнем белье, растерянно замерла. Повисло неловкое молчание. Женщина продолжала мыть руки. А потом… – Вы куда едете? – спросила она. – Э-э… На юго-западное побережье, – ответила Агата, как никогда ощущая свое тучное тело. – А мы в Перт, – женщина улыбнулась и оттянула кожу вокруг глаз. – Хотим сменить обстановку. – Она высунула язык и посмотрела на собственное отражение в зеркале. – Ну, вы понимаете. Женщина разгладила блузку, подмигнула Агате и вышла. 11:12. Вскоре, снова одетая, Агата пришла в кафе и встала в нескольких метрах от кассы, томно наблюдая за едой под аккомпанемент своего урчащего желудка. – Нормально все? – На нее из-за прилавка смотрел мужчина. – Да! – ответила Агата, не шевелясь. – Чего-нибудь будете? – Да! Он вздохнул. – Чего именно? – Вон то! – она указала на блинчик с овощами. – И вот это! – И на мясной пирог. Мужчина положил то и другое в бумажный пакет и подвинул к Агате. Затем кивнул на него. – Всего – шесть двадцать пять, спасибо. Агата была очень-очень голодна. Может, схватить и сбежать? Так же делают, разве нет? Она никогда не хотела ничего так сильно… Но тут ее рот сказал: – Я не могу. – Не можете?.. – У меня нет… – она вздохнула. Мужчина забрал пакет. – У нас тут не благотворительность, дамочка. – Я заплачу, – послышался голос у Агаты за спиной. Она обернулась и увидела женщину из туалета. Та махала двадцатидолларовой купюрой. Улыбнувшись Агате, женщина направилась к кассе. – Я заплачу. – Бизнес есть бизнес, вы же понимаете. – Отрастите себе сердце. – Ну хватит. Давайте деньги. – Мужчина забрал купюру и звякнул по прилавку сдачей. Потом, взяв пакет, посмотрел на Агату и потряс им в воздухе. – День удался, да? Женщина выхватила у него пакет и пошла прочь, жестом позвав Агату за собой. – Я Карен, – она положила пакет на столик, за которым сидел какой-то мужчина. – А это Саймон, – представила она незнакомца и нежно провела рукой по его плечу. Саймон был заметно моложе Карен, с резкими смуглыми чертами лица. «Сын?» – предположила Агата. Саймон игриво шлепнул Карен по заду. «Не сын», – решила Агата. – Здрасьте, – поздоровался Саймон. Он улыбнулся и помахал рукой. Между зубов у него застряли кусочки хлеба. Карен подвинула стул и мягко похлопала по столешнице. Агата села и уставилась на пакет, будто ждала, что он что-то выкинет. – Имя у вас есть? – спросила Карен. – Да, – ответила Агата. Карен улыбнулась. |