Онлайн книга «Васек Трубачев и его товарищи»
|
– Подумать только, откуда это письмо! Из самого лагеря, из лесу! Мне кажется, оно даже пахнет хвоей! – прикладывая письмо к щеке, сказала Лида. – Не хвоей, а самым обыкновенным порохом, – потянув носом, заявил Мазин. – Конечно! Вот так Митя сидел, а так на столе винтовка лежала. А может, и порох… Очень даже просто! – подхватил Петя. – Замолчите вы! Давайте скорей читать… – торопил Васёк. – Одинцов, читай! Письмо читали в госпитальном сарае, примостившись на брёвнах. «Здравствуйте, дорогие мои ребята! – писал Митя. – Часто хочется мне поговорить с вами, пишу длинные письма, долго ношу их в кармане, жду случайной оказии, чтобы отправить. Что поделаешь, письмо не птица. По сегодня уж случай верный – письмо это вы получите. Так и вижу ваши вихрастые головы, склонённые над моими листочками… В горле першит даже… Иногда так потянет к родному огоньку, домой… Стыдно мне, взрослому дяденьке, а скажу вам по секрету, что многое дал бы я, чтобы хоть на одну минуточку забежать в свой домишко к матери. Небось морщинок-то новых сколько у неё прибавилось из-за меня! Ну ладно! Передайте ей – шибко бью я фашистов. Недавно посланы мы были в село Макаровку с заданием. Кой-кого из своих нужно было выручить. Вот идём. Ночь, тишина… Под ногами скользкая земля. Дорогу плохо знаем. Я один раз только с Яковом за вами приходил, и то тоже ночью. Ну, как-никак, задание выполнили, выручили товарищей, только «втихую» не удалось – пришлось в ход гранаты пустить. Одним словом, потревожили логово, поднялся шум. Уходить надо… А куда? Вышли за село, сбежали в овраг – вдруг смотрю: за дубами что-то светлеет в темноте. Огляделся – а это под берёзкой большой букет белых бессмертников лежит. Сразу узнал место – Валина полянка. Лес рядом – значит, дорога найдена. И на душе, ребята, так стало светло, словно ещё разок довелось мне встретиться с вашей подружкой. Ну, обо мне довольно, хочется поговорить о вас. Учитесь ли вы, помогаете ли взрослым? Генка учится. Он не хочет пропустить год. И теперь, когда выдаётся свободный вечерок, сидит в землянке за книгой и, стиснув зубы, старательно выписывает слова под диктовку тёти Оксаны или занимается с Коноплянко. Вам тоже надо обязательно учиться. Если в этом году в школе нет занятий, беритесь за книги сами. Разбалтывается человек без учёбы, трудно будет потом себя в руки взять. Конечно, сейчас в тылу жизнь тоже тяжёлая… Как вы живёте, я плохо представляю, а учёба – это ваше главное дело. Учёба и труд. Плечи у вас крепкие, головы умные, совесть пионерская. Нельзя сам сидеть сложа руки. Вы не обижайтесь – я в вас, как в самом себе, уверен. На всякий случай пишу. А вот если вам нужна помощь взрослых, ступайте в райком комсомола, посоветуйтесь. Помните всегда, что комсомольцы – ваши старшие братья, с ними нужно говорить попросту и с полной откровенностью. Не теряйте времени. Деритесь, ребята, за учёбу, не бойтесь никакого труда, чтобы в это тяжёлое время не было на вашей совести ни единого пятнышка. Ну, а теперь давайте мне свои загорелые лапы. Когда-то ещё доведётся послать весточку! Обнимемся на всякий случай! Ваш Митя». Одинцов достал платок и громко высморкался. – Всё, – тихо сказал он, опуская на колени письмо. – Митя пишет, что он плохо знает сейчас нашу жизнь, а совсем наоборот, – неясно сказала Лида. Нюра, отойдя в сторонку с письмом, тихо перечитывала какие-то строчки. Васёк о чём-то думал, хмуря лоб и покусывая большой палец. – Генка в партизанской землянке за книгой сидит, а мы что? – неожиданно громко сказал Одинцов. – А мы работаем… – неуверенно ответил Петя. – «Работаем»! Можно и учиться и работать! – буркнул Мазин, искоса взглянув на Васька. – Разболтаемся без учёбы, тогда кто виноват будет? – Надо вообще подумать. У нас год пропадает… Все ребята, которые уехали, учатся, а мы что же, второгодниками будем? – с грустью спросил Сева. Ребята вскочили: – Ещё чего не хватало! Васёк быстро поднял голову: – Второгодниками? Ни за что! Надо сейчас же браться за учёбу! – Чудак! В нашем городке всего-то две школы – наша да начальная. И вообще школы закрыты. Многие учителя в ополчение ушли, а другие с ребятами на Урал уехали. Когда ещё школа откроется! – сказала Нюра. Васёк вскочил на бревно: – Сами будем заниматься! Любыми способами! Говорите прямо, кто как решил, чтобы потом не отступать. Будем драться за учёбу или останемся на второй год? – Будем драться! – Ну, смотрите! Чтобы потом не говорили… Мы ещё не знаем, что в пятом классе проходят, может, очень трудно будет. Тогда, чур, не жаловаться!.. Одинцов, ты как? – Я второгодником не буду! – Ладно. Нюра Синицына? – Я не буду! – испуганно замотала головой Нюра. – Что не будешь? – Второгодницей не буду! – Хорошо. Петя Русаков, Саша, Малютин, Лида? – Мы второгодниками не будем! – Мазин? – Я из кожи вылезу, а перейду в шестой класс! – Мазин без кожи влезет в шестой класс! – хмыкнул Петя. Но Васёк сердито блеснул на него глазами: – Значит, решили? – Решили! – Как на фронте: драться до победы, – улыбнулся Коля Одинцов. – Только с чего начнём? – Пойдёмте сейчас в райком комсомола, – расхрабрился Васёк. – Куда, куда?.. Ты с ума сошёл! У них там своего дела много! Да зачем мы пойдём? – Как – зачем? Посоветоваться! – Подожди! Нельзя так, сразу – надо сговориться, – забеспокоился Одинцов. – Конечно, куда это мы так с бухты-барахты? – Какие ещё бухты-барахты? Нам учиться нужно! – Мало ли что нам нужно! Сейчас война, все заняты, а мы придём как дурачки: здравствуйте, открывайте для нас школу! – Петя скорчил гримасу. Товарищи засмеялись. Васёк махнул рукой: – У нас всегда так: ни одно дело решить нельзя – вечно какие-то дурацкие шутки начинаются… – Да ведь ты сам засмеялся! – напали на него ребята. – А я что, не такой же человек? Ребята снова рассмеялись. – Нет, правда, идёмте лучше по домам и всё обдумаем, а то мы сейчас такие расстроенные, – примирительно сказал Петя, с трудом сдерживая смех. – Верно, пойдёмте. Ребята вышли из ворот госпиталя. На улице снова перечитали письмо Мити. Подходя к дому, Васёк остановил товарищей и серьёзно сказал: – Я сегодня подумаю, где и как нам учиться, а вы не разбалтывайтесь больше. Хватит! |