Книга Герцогиня-дурнушка, страница 37 – Элоиза Джеймс

Конечно, она получила приглашение. Как только заметили, что на дверь дома 45 на Баркли-сквер вернулся дверной молоток, означавший, что хозяйка возвратилась домой, приглашения посыпались дождем.

Многие не помнили Тео (она вышла замуж во время сезона 1809 года и больше уже никогда не показывалась в лондонском светском обществе) и жаждали вынести собственное суждение о ее уродстве. Но были и те, которые побывали в столице Франции или же получали известия оттуда. И все эти люди уверенно напоминали: гадкие утята – и герцогини – со временем превращаются в лебедей.

По правде говоря, Тео решила пропустить не только первый бал сезона, но и выждать еще три недели. Она задумала впервые появиться в свете – то есть вернуться в английское высшее общество – на балу, который давали Сесил и Кларибел.

Кларибел оставалась все такой же очаровательно пустоголовой, как и шесть лет назад. Ее невыразительная безликая красота почти не изменилась. Она походила на увядающую розу, которая продолжает цвести, пока все ее лепестки не опадут. И, как и Сесил, Кларибел значительно прибавила в талии.

Зато угловатая фигура и резкие черты лица Тео несколько округлились за прошедшие годы, и она вполне осознавала, что теперь выглядит гораздо лучше, чем прежде. Но каждый раз, когда она позволяла себе эту мысль, ее охватывало раскаяние – мама терпеть не могла такие бесполезные и тщеславные рассуждения. Но удивительно: мать умерла, а в ушах Тео постоянно звучал ее голос.

Когда мистер и миссис Пинклер-Рейберн открыли бал, у всех на устах была только графиня Айлей. Прошел слух, что она приняла приглашение родственников.

– Разве мы приглашали лорда Дринкуотера? – спросила Кларибел у мужа, наблюдая, как дворецкий сопровождал в зал невероятно пьяного джентльмена, которому все же хватило сообразительности разработать способ ходьбы, не требовавший чувства равновесия.

– Нет, не приглашали, – ответил Сесил. – Я вижу тут многих, кого мы не приглашали, дорогая. – Он сжал руку Кларибел и повернулся, чтобы поприветствовать лорда Дринкуотера.

Наконец хозяева решили, что новых гостей уже не будет и можно, оставив свой пост у входа, присоединиться к остальным. А леди Айлей так и не появилась… Но едва они сделали несколько шагов в сторону бального зала, как раздался ужасающий шум.

– Должно быть, это Тео, – сказал Сесил, оглядываясь. – Разумеется, она идеально спланировала свое появление. – Секунду спустя он воскликнул: – Будь я проклят!

Кларибел, уже собравшаяся сделать мужу выговор за употребление бранных слов в ее присутствии, внезапно замерла с раскрытым ртом.

Женщина, появившаяся на верхней площадке лестницы, взирала на всех с легкой улыбкой, свидетельствовавшей об абсолютной уверенности в себе; и она походила на богиню, спустившуюся на землю с заездом в Париж. Тео излучала то неописуемое очарование, которому просто невозможно научиться – в чем Кларибел, к своему горькому сожалению, убедилась на собственном опыте после многочисленных бесплодных попыток.

Ткань платья леди Айлей стоила наверняка не меньше квартального содержания Кларибел. Это была перламутрово-розовая шелковая тафта, расшитая серебряными нитями. Едва прикрывая груди, платье это спускалось до пола переливчатыми каскадами несказанной красоты.

Розовый шелк выгодно оттенял цвет ее волос – жженый янтарь с вкраплениями бренди и лютиков. Ах, если бы только она распустила их… И, может быть, даже завила бы очаровательными локонами! Кларибел решила непременно сообщить Тео в личной беседе о новейших щипцах для завивки. У нее у самой были восхитительные спиральные кудряшки.

Но даже и без этого в облике графини ощущалось нечто величественное, даже гипнотическое. И самой впечатляющей в ее костюме была накидка, сверкавшая в свете люстр, поблескивавшая и переливавшаяся, как если бы была сшита из меха.

– Проклятие… – снова пробормотал Сесил себе под нос.

Кларибел посмотрела на мужа и увидела, к своему удивлению, знакомый блеск в его глазах – блеск, обычно предназначавшийся только ей одной.

– Не вижу никаких причин сквернословить, – с обидой в голосе заметила она и направилась приветствовать гостью. – Вы выглядите великолепно, леди Айлей, – искренне сказала Кларибел несколько секунд спустя. – Ваше платье просто восхитительно! Не хотите ли отдать накидку Джефферзу? Боюсь, при всей ее красоте вам будет в ней слишком жарко.

– О нет! – возразил Сесил; он склонился над обтянутой перчаткой рукой графини, прежде чем та успела ответить. – Я совершенно уверен, что Тео собирается оставаться в этой накидке хотя бы часть вечера.

– Что ж, если вы совершенно уверены, что не перегреетесь… – нерешительно промолвила Кларибел, разглядывая накидку.

Накидка же, прикрывавшая плечи леди Айлей, спадала до самого пола и выглядела, как ни удивительно, необычайно легкой. Подкладкой ей служил блестящий розовый шелк, а верх…

– Из чего она сделана? – не удержавшись, спросила Кларибел и, протянув руку, пощупала ткань.

– Кажется, я догадываюсь, – вмешался Сесил, расплывшись в улыбке.

– О, в самом деле? – Тео улыбнулась ему в ответ. – Ох, неужели я всегда настолько предсказуема?

Сесил же громко расхохотался, потом сказал:

– Лебяжий пух. Превосходный лебяжий пух. И все мужчины и женщины, собравшиеся в этом зале, приняли к сведению ваш лебединый триумф.

– Я не смогла устоять, – призналась Тео. – Вам очень повезло с мужем, – обратилась она к Кларибел. – Редкий мужчина знаком с этими чудесными сказками.

– Я знаю, конечно, я знаю, – поспешно ответила Кларибел. Что-то в леди Айлей ее немного пугало и приводило в замешательство. Она была так элегантна… А эта ее строгая прическа, которая должна была бы по справедливости выглядеть просто ужасно, выглядела очень… соблазнительно (хотя Кларибел не нравилось это слово). К тому же она теперь поняла, что платье графини было скандально тонким. Неудивительно, что она не боялась перегреться. Когда же леди Айлей повернулась, чтобы поздороваться с лордом Скарборо, Кларибел отчетливо увидела очертания ее ноги.

Она подавила вздох. Да, конечно, она без памяти любила своих троих детишек, но вынашивание их пагубно сказалось на ее фигуре. По сравнению с Тео она казалась набитой подушкой.

– Графиня выглядит изумительно, не правда ли? – заметил ее супруг.

– Мне кажется, она несколько скудно одета, – сказала Кларибел. Вопреки желанию в голосе ее прозвучала обида.

Сесил поднес к губам руку жены.

– Дорогая, не могла же ты всерьез вообразить, что я нахожу Тео столь же привлекательной, как ты?

– У нее безупречная фигура, – с легкой завистью заметила Кларибел. – Просто идеальная.

– Мужчину это не волнует, мой нежный лютик, – отозвался Сесил.

Кларибел закатила глаза, а ее муж тихо добавил:

– Она ужасно холодная. Я обожаю ее, но не завидую мужчине, за которого она выйдет замуж. Только взгляни на нее…