Онлайн книга «Изгнание»
|
– О, Ричард, ты мне солгал! Евфимия сказала: – Ты всячески пытаешься скрыть от нас правду. Сначала ты утверждал, что приехал домой раньше потому, что у тебя нет денег на каникулы. Потом якобы тебя отстранили от занятий потому, что провалил экзамен. Потом появился долг в двадцать фунтов. Какие еще будут откровения? До чего же она похожа на папу! С тяжелым сердцем я признался, что сам во всем виноват. – На что ты их потратил, Ричард? – спросила мама. – Вопрос не в том, куда ушли деньги, но откуда появились. Как тебе удалось так увязнуть в долгах? – встряла Эффи. Я промолчал. Она прошептала: – Ты опозорил нас всех. Ее слова заставили меня сказать: – Не тебе говорить о позоре. Про тебя сплетни по всей округе. Сегодня я повстречал сестер Куэнс… – Этих маленьких расфуфыренных мегер! Как смеешь ты прислушиваться ко всему, что они говорят обо мне. Выкормыши старой свиноматки. – Они сказали, что ты себя опозорила. Мама начала возражать, но Евфимия резким взмахом руки заставила ее замолчать: – Нет, мама, пусть продолжает. – Я сам тебя видел. – О чем ты? – холодно произнесла она. – Видел тебя с твоим другом, любовником, ухажером на Бэттлфилд вчера днем. – Что ты говоришь, Ричард? – с ужасом произнесла мама. – Я видел ее с мистером Давенантом Боргойном. Повернувшись к Евфимии, я заметил, что она потрясена. Они с мамой глядели друг на друга в полном изумлении. Я сказал сестре: – Матушка рассказывала о твоей связи с ним осенью, но, по ее словам, тогда вмешался сам герцог. Очевидно, что вы продолжаете встречаться. Никогда не видел сестру такой злой. Лицо ее побелело, а губы сжались в тонкую линию. – Не воображаешь ли ты, что мне есть дело до этого распутного, избалованного обманщика! – Я видел, как вы шли с ним рука об руку, – сказал я. – Ты сопливый шпион. Как смеешь ты вмешиваться в мои дела! Как ты смеешь говорить о моей репутации! А что насчет твоей? Она подошла ко мне и прошептала: – Сделаю все, чтобы и мама, и все в округе узнали о твоих делишках, о том, как ты рыскаешь по ночам и шпионишь за людьми, и стараешься подсмотреть то, чего тебе видеть не надо. Она повернулась к маме: – Он должен немедленно покинуть дом. Больше его не потерплю. – Выйди из комнаты, – сказала мама. Я с радостью повиновался. Из промозглой столовой доносились их приглушенные голоса. Спустя несколько минут из двери вышла сестра и вежливо произнесла: – Мама желает, чтобы ты зашел к ней. В коридоре я присоединился к ней, но Эффи развернулась и поспешила к лестнице. Мама сидела на прежнем месте. Она казалась маленькой и постаревшей. Едва я присел, как она произнесла: – Ричард, прошу, нет, приказываю тебе уехать. Уезжай на две недели. Не спрашивай почему. Ради меня и твоей сестры, просто уезжай. – Что я такого сделал? – Евфимия очень расстроена. – Мама, люди говорят, что она навещает мистера Давенанта Боргойна в его жилище. По ночам. Глядя на сложенные на коленях руки, она сказала: – Не знаю, зачем ты говоришь такие вещи об Эффи. – Это правда, мама? Она взглянула на меня и сказала: – Конечно нет. Лгать матушка не умела никогда. Я почувствовал, что она что-то скрывает, поэтому стал настаивать: – У него жилье в городе, на Хилл Стрит. Евфимию видели, как она выходит оттуда поздно ночью. – Бессмыслица! Мне известно, что мистер Давенант Боргойн проживает со своим дядей. – В доме герцога? – Да, в его доме на Касл Парейд. Значит, эти девицы бесстыдно налгали мне. Я сказал: – Мама, прости. Я напрасно оклеветал сестру, чем сильно расстроил тебя. Пожалуйста, прости. – Нет, Ричард, – сказала она. – Я тебя не прощу. Дело не только в Эффи. Задолжав, ты погубил все, что я пыталась спасти после катастрофы. В колледже на тебя злы, Томас в ярости. Разве не понимаешь, как важно, чтобы Евфимия могла появляться в обществе и встречаться с молодыми людьми из хороших семей? Мне надо дождаться, когда она устроится, а времени осталось так мало. Откуда взяться деньгам? Кроме того, своими нелепыми попытками подружиться с женщиной, отвергнутой обществом – неважно, справедливо или нет, – ты разозлил миссис Куэнс. И ты мне солгал. Твое поведение неприемлемо, Ричард. Ты должен покинуть дом незамедлительно. Уезжай завтра утром и не возвращайся хотя бы недели две. – Мама, я бы уехал, если было бы куда. – Это следует понимать как отказ? – Я не отказываюсь, мама. Просто не могу выполнить твою просьбу. – Очень хорошо. Есть одно действенное средство убедить тебя покинуть нас. Я собираюсь кое-что рассказать, и тогда ты уйдешь отсюда немедленно и молча. Подумай об этом, а потом возвращайся через час и дай мне свой ответ. Ты понял? Я кивнул. – Если в восемь часов ты скажешь, что не уедешь, то придется рассказать тебе нечто столь шокирующее и ужасное, что, даже просто услышав это, ты причинишь непоправимый вред нам троим. Половина девятого Мама лишь притворяется, что заботится обо мне. Она любит только Евфимию. Ну что же, если это и вправду так, то я уеду и никогда не вернусь. Посмотрим, каково ей будет тогда! Матушка, должно быть, хочет рассказать какие-нибудь факты про папу. Люди часто говорили недоброе про него, и мне не хочется снова это выслушивать. Возможно, я его не особенно любил и не был послушным сыном, но уважал и не хочу менять своего отношения. Я спустился вниз, нашел маму сидящей там же, где оставил, и отрывисто произнес: – Я уеду. – Слава богу за это, – сказала она и отвернулась, чтобы я не увидел ее лица. Она промокнула глаза носовым платочком, а потом посмотрела на меня снова и сказала: – Здесь для тебя всегда будет место. – Я подумал кое о ком, у кого можно остановиться в Торчестере. Напишу прямо сейчас и получу ответ ко вторнику. Уеду в тот же день. Достаточно ли скоро для тебя? Она положила свою руку на мою и ничего не сказала. Должно быть, догадалась, что я говорил про Бартоломео, но теперь все ее недоверие к нему теряет силу от желания поскорее выставить меня из дома! Половина двенадцатого |