Онлайн книга «Ходячие мертвецы. Падение Губернатора»
|
Может, может, может… – Г-где я? – голос был хриплым, прерывистым, неровным. Доктор Стивенс стоял возле койки в своем поношенном белом халате и очках в тонкой оправе, осматривая женщину из вертолета. – Вы некоторое время будете чувствовать слабость, – сказал он ей. – Мы дали вам транквилизаторы. Женщина по имени Кристина лежала на спине на самодельной каталке в шлакоблоковых катакомбах под гоночным треком. Одетая в потрепанный махровый халат, с импровизированным гипсом из досок и пластыря на правой руке, она отвернула бледное, сероватое лицо от резкого света галогенной лампы, светившей ей прямо в глаза. – Элис, подержи секундочку. – Стивенс передал юной медсестре пластиковый флакон с жидкостью для внутривенного вливания. Элис, тоже одетая в потрепанный халат, с собранными в конский хвост волосами, улыбнулась, высоко подняв флакон, от которого к игле, введенной в руку раненой женщины, тянулась длинная трубка. Кристина снова прохрипела: – Г-где я? Стивенс подошел к раковине, вымыл руки и взял полотенце. – Я бы мог представить себя на вашем месте и сказать, что вы в девятом круге ада, но сейчас я все же воздержусь от едких замечаний. – Снова повернувшись к больной, он продолжил с теплой, хоть и немного циничной улыбкой: – Вы в развивающемся городе Вудбери, в штате Джорджия, население… черт его знает. Я доктор Стивенс, а это Элис. Сейчас пятнадцать минут восьмого. Как я понимаю, сегодня днем вас вытащили из упавшего вертолета, так?… Женщина кивнула и тут же поморщилась от боли в области живота. – Некоторое время будет больно, – сказал Стивенс, вытирая руки полотенцем. – У вас ожоги третьей степени на двадцати процентах тела. Есть и хорошие новости: пересадка кожи, судя по всему, не нужна… Отек мы вылечим внутривенными вливаниями. Вам повезло: у нас есть три литра глюкозы, которую вы поглощаете, как пьяный матрос. Вы умудрились сломать руку в двух местах. За ней мы тоже присмотрим. Мне сказали, что вас зовут Кристина? Она кивнула. Стивенс зажег ручку-фонарик, наклонился и проверил глаза больной. – Как у вас с кратковременной памятью, Кристина? Она мучительно и громко вдохнула. – Память в порядке… Мой пилот… Его зовут Майк… звали Майк… Его?… Засунув фонарик обратно в карман, Стивенс посерьезнел. – Мне жаль, но ваш друг погиб при крушении. Кристина кивнула. – Я знаю… Я просто хочу спросить… его тело… Его вытащили? – Вообще-то да. Тяжело сглотнув, она облизала пересохшие губы. – Хорошо… Я обещала ему, что похороню его по-христиански. Стивенс опустил глаза. – Похороны – это важно. – Стивенс переглянулся с Элис, а затем снова посмотрел на пациентку и улыбнулся. – Но давайте не будем спешить, хорошо? Сейчас стоит сосредоточиться на том, чтобы поставить вас на ноги. – В чем дело? Я сказала что-то не то? – Ничего, не волнуйтесь об этом, – помедлив, ответил Стивенс. – Разве плохо, что я хочу похоронить пилота подобающим образом? Стивенс вздохнул. – Послушайте… Не буду вас обманывать. Похороны вряд ли состоятся. Кристина застонала, попытавшись сесть. Элис помогла ей подняться, осторожно поддержав на весу ее руку. Кристина посмотрела на Стивенса. – В чем, черт возьми, проблема? Стивенс взглянул на Элис, а затем снова встретился глазами с пациенткой. – Проблема в Губернаторе. – В ком? – В парне, который управляет этим городом. – Стивенс снял очки, вытащил носовой платок и принялся аккуратно протирать стекла, не прерывая разговора. – Он, видимо, считает себя слугой народа. Отсюда и прозвище. Кристина удивленно подняла бровь. – И этот парень… – Она сделала паузу, подбирая слова. – Он… – Что? Она пожала плечами. – Он… Как же это называется? «Избран»? Он избран народом? Доктор снова многозначительно взглянул на Элис. – Хм… Как бы сказать… Это хороший вопрос. – Он действительно избран, – вставила Элис, – но лишь одним голосом… Своим собственным. Стивенс потер глаза. – Все немного сложнее. – Он задумался. – Вы здесь недавно. Этот человек… Он вожак нашей маленькой стаи. Он у руля по умолчанию. Он поддерживает порядок, занимаясь грязной работой. – На лице Стивенса появилась улыбка, которая быстро сменилась презрением. – Единственная проблема в том, что он слишком увлекся этим. Кристина внимательно смотрела на доктора. – Я не понимаю, о чем вы. – Что ж… – Стивенс снова надел очки и утомленно провел ладонью по волосам. – Что бы ни случилось с останками вашего друга… Послушайте моего совета. Вам лучше оплакать его и тихо отдать ему должное. – Я не понимаю. Стивенс посмотрел на Элис. Его улыбка окончательно пропала. Затем он заглянул Кристине в глаза. – Вы поправитесь. Через неделю примерно… А когда руки заживут, подумайте, не стоит ли уйти из этого города… – Но я не… – И еще кое-что. – Стивенс внимательно посмотрел на нее. Его голос стал ниже на октаву и теперь звучал очень серьезно. – Этот человек. Губернатор. Ему нельзя доверять. Понимаете? Он способен на все. Поэтому держитесь от него подальше… и считайте дни, пока не настанет тот час, когда вы сможете уйти отсюда. Понимаете, о чем я? Она не ответила, просто смотря на Стивенса и обдумывая его слова. Город погружался во тьму. Некоторые окна зажглись пламенем лампад, другие уже подрагивали неровным светом, вырабатываемым генераторами. Ночью Вудбери словно бы переносился из двадцать первого века в девятнадцатый, и все казалось странным, нереальным, но это было уже в порядке вещей для большинства людей, переживших эпидемию. В одном углу города пламя факелов освещало заколоченный, разрушенный «Макдоналдс», и желто-оранжевые отблески плясали на руинах раскрошившихся золотых арок. Люди Мартинеса, расставленные на лестницах в ключевых точках баррикады, обратили внимание на то, что число выступавших из леса ходячих слегка возросло после возвращения разведывательной экспедиции, и теперь пулеметы 50-го калибра, установленные на северных и западных рубежах, время от времени стреляли короткими очередями. Из-за этого казалось, что маленький город, который теперь лежал в туманных сиреневых сумерках, выдерживал осаду. Шагая мимо витрин и таща с собой ящик, полный провизии, Лилли направлялась к своему дому. Позади нее то и дело раздавались выстрелы, эхо которых гуляло по широкой улице. Вдруг шум стрельбы перекрыл крик, услышав который Лилли остановилась и оглянулась. |