Онлайн книга «Журнал 64»
|
«Подумай только» – видимо, означала его мимика. – По крайней мере, она переставала быть Розой, потому что, по их словам, говорила совершенно другим голосом и вела себя тоже совсем иначе. Возможно, это была какая-то третья личина, тут они не совсем уверены, – заключил Ассад, придав лицу обычное выражение. Вот именно относительно такой информации следовало помалкивать. Третья личина, господи! Карл осознал, что тирада, заготовленная им для Берге Бака, куда-то испарилась. Черт возьми, а он ведь ее заслужил… – Тебе известно что-то по поводу того, почему Роза так поступает? – спросил он. – Карл, она не проходила лечение в больнице, если ты об этом. Но у меня есть телефон ее матери, так что можно спросить у нее. – Матери Розы? Он совсем не глуп. Зрит прямо в корень проблемы. – Отлично! А почему тебе самому этого не сделать? – Потому что… – Сириец умоляюще посмотрел на Карла. – Потому что я просто не хочу. Если Роза вдруг узнает, пускай лучше обрушит свой гнев на тебя, ладно? Карл пожал плечами. Будь что будет. Он взял у друга телефон, жестом показал, чтобы Ассад исчез, набрал номер и принялся ждать. Это был один из старых телефонных номеров, начинающихся на 45. Люнгбю или Вирум, насколько он мог судить. Может, день был и никудышный, но по крайней мере трубку на другом конце сняли. – Ирса Кнудсен, – донеслось из трубки. Карл не мог поверить своим ушам. – Гм-м, Ирса?! – На секунду он засомневался, но в этот момент услышал из коридора, как Роза зовет Ассада. Значит, она еще на рабочем месте. – Да, простите, – продолжил он. – С вами говорит Карл Мёрк, начальник Розы. Вы ее мать? – О нет, – она рассмеялась каким-то утробным смехом. – Сестра. О проклятие, так, значит, сестра по имени Ирса все-таки существует? Голос был похож на голос Розиной версии Ирсы, но все же звучал несколько иначе. – Сестра-близнец? – Нет. – Ирса вновь засмеялась. – Среди нас нет близнецов, мы просто-напросто четыре сестры. – Четыре?! – Возможно, он отреагировал слишком эмоционально. – Ну да. Роза, я, Вики и Лиза-Мари. – Четыре сестры… и Роза старшая… я не знал. – У нас разница всего в один год. Отец с матерью пытались не откладывать это дело в долгий ящик, однако осознав, что мальчик все никак не получается, мамуля решила завязать. – Она завершила фразу хрюкающим смехом, столь характерным для Розы. – Простите, на самом деле я звонил, чтобы поговорить с вашей мамой. Это возможно? Она дома? – Сожалею. Мама не была дома три года. Квартира ее нового мужа на Коста-дель-Соль, очевидно, нравится ей больше, – хихикнула Ирса. По всей видимости, забавная она была девчонка. – Ладно, тогда перейду сразу к делу. Можно ли рассчитывать на конфиденциальность? Я имею в виду, что Роза не должна знать о моем звонке. – О, нет-нет! – Что ж, то есть вы собираетесь все рассказать Розе? Мне будет крайне жаль. – Нет, не собираюсь. Мы давно не виделись с нею. Но расскажу остальным. У нас нет тайн друг от друга. Беседа получалась какой-то странной, совершенно неожиданной. – Ладно. Тогда я хотел бы поинтересоваться, не страдает ли Роза от каких-либо психических проблем или расстройства личности? Вы не в курсе, может, она проходила соответствующее лечение? – Лечение не лечение, даже как-то не знаю, что ответить. Она приняла бо́льшую часть таблеток, прописанных нашей матери, когда умер отец. И понеслась с катушек – и унюхивалась, и напивалась, так что через кое-какое лечение потом все же прошла. Не знаю только, помогло ли. – Помогло в чем? – В том, что она отказывалась быть Розой, когда на нее находили приступы. Предпочитала превращаться в одну из нас или еще в кого-нибудь постороннего. – Тем самым вы подтверждаете, что она больна, верно? – Больна!.. По правде говоря, не знаю. Но у нее точно не все дома. Карл уже и сам это понял. – И она всегда такой была? – Насколько помню, да. Но после смерти отца стало хуже. – Ясно. На это были какие-то причины?.. Ох, простите, наверное, прозвучало как-то жестко. Гибель вашего отца сопровождалась какими-то особыми обстоятельствами? – Да. Он погиб в результате производственной травмы. Его затянуло в механизм, так что пришлось сразу запаковать останки в брезент. Один мой друг говорит, что спасатели передали его в руки судмедэкспертов со словами: «Сможете ли вы извлечь из этого хоть что-нибудь?» Она говорила удивительно спокойно. Почти цинично. – Очень жаль. Ужасная смерть. Прекрасно понимаю, что трагедия в огромной степени повлияла на всех вас. И все же, насколько я понял, именно Роза совсем расклеилась… – Тем летом она получила временную работу в офисе того же прокатного предприятия и видела, как брезент с телом перетаскивали на асфальт. Так что, да, именно Роза оказалась под наиболее сильным впечатлением. Жуткая история. Кто бы не сошел от такого с ума? – И вдруг она расхотела быть Розой – просто расхотела, и всё. Она преображалась в панка, на другой день – в элегантную даму или кого-то из сестер. Не знаю, действительно ли она больна, однако ни Лиза-Мари, ни Вики, ни я не хотим общаться с ней, когда она вдруг резко меняется и становится кем-то из нас; думаю, вы понимаете. – А как вы думаете, почему она так изменилась? – Я уже говорила. У нее не все дома. Наверняка вы тоже заметили, иначе вряд ли позвонили бы. Карл кивнул. Роза была не единственной представительницей данного семейства, способной к дедукции. – Позвольте задать еще пару вопросов. Вы блондинка с вьющимися волосами, любите розовый цвет и носите плиссированную юбку? На другом конце провода раздался гогот. – Чертовка, она уже все успела рассказать… Да, блондинка, с вьющимися волосами, верно. И цвет назвали верный. Например, в данный момент у меня розовый лак для ногтей и розовая помада. Но вот плиссированную юбку я не надевала уже давным-давно. – А юбку в шотландскую клетку? – Да, будучи подростком, после конфирмации я носила ее. – Ирса, если вы пороетесь в шкафу, или куда там еще вы ее засунули, думаю, обнаружите, что такой юбки у вас давно уже нет. Затем Карл с улыбкой опустился на кресло. Об оставшихся двух сестрах он почти ничего не знал, но если в один прекрасный день они объявятся в подвале в виде карикатуры в Розином исполнении, Ассад поможет с ними справиться. |