Онлайн книга «Обнаженная тьма»
|
Александра положила руку на горло и пошла в комнату Карины. Щелкнула включателем бра. Постояла минуточку, водя глазами по сторонам и собираясь с силами, потом решительно сдернула плед. Надо лечь в постель сестры, не то опять не выспится. А выспаться надо, потому что иначе не выдержать всего этого бреда, вдруг навалившегося на нее. Ну, не хотел Влад быть с ней, ну и что, ну разве обязательно ему устраивать такую идиотскую сцену, чтобы избавиться от этой «приятной» перспективы?! Нет, не думать, не думать. Александра аккуратно сложила плед, отвернула уголок одеяла, подняла подушку, чтобы взбить… и почувствовала, что дыхание комом стало в горле. Под подушкой лежала маленькая цветная фотография. Карина сидит, положив голову на плечо молодому человеку. Лицо у нее какое-то странное, не то встревоженное, не то счастливое, сразу и не определишь. А мужчине ситуация, похоже, не доставляет большого удовольствия. Улыбка деревянная, брови нахмурены. И вдобавок он получился чуть не в фокусе, как будто дернулся в самый момент съемки. Может быть, хотел отвернуться, спрятать лицо, да не успел? Впрочем, изображение смазано не так уж сильно: Александра с первого взгляда узнала Ростислава. Замерло сердце. – Вот оно что… – сказала тупо, не понимая, о чем говорит. И вдруг, не в силах смотреть на эти два лица, которые были так близко друг к другу, резко перевернула карточку. На обороте жирно написано несколько цифр. Чем это? Похоже, контурным карандашиком для губ! Карина любила именно такой оттенок – цвета сливы. Наверное, это она писала. Номер телефона, что ли? Точно, номер сотового телефона: 8-795-95-00. Нетрудно было понять, чей это телефон. * * * – Привет, это я. – Ну? – Что – ну? – Откуда звонишь? Тяжелый вздох: – От верблюда по-прежнему… – То-то мне показалось, будто звонок междугородный! – Да. – Ну, что там еще? Чего тянешь? – Такие дела. Никак не могу их закончить. – Все те же проблемы? – Осталась одна. – Отлично! И что тебя задерживает? – Да все тот же тип. – Ну так начни с него, что, тебя учить, что ли?! – Да это знаешь, какой лось? Скорее, он с меня начнет и мною кончит. Не так все просто, как тебе по телефону кажется. – Мне по телефону кажется, что ты сам себе проблемы создаешь. Разруби ты этот гордиев узел – и возвращайся, наконец. Неужели не понимаешь, что, чем дольше ты там торчишь, тем больше всяких моральных грузил на себя навешиваешь? Из таких мест надо уходить сразу, немедленно, а ты небось, как Родя Раскольников, волей-неволей таскаешься на то место, где убил старушку-процентщицу. – Со старушкой вопрос тоже решен… Ого, сколько усталости в собственном голосе. Нет, нельзя так распускаться, надо взять себя в руки. – Ладно, батя. Не бери в голову. Я плохо спал, изнервничался, вымотался, как зверь. Лучше скажи, как дела там? Голос в трубе дрогнул: – Тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить бы. Все хорошо. Все настолько хорошо, что ты даже не представляешь! – Ну да, где уж мне, убогому! – Слушай, спасибо, спасибо тебе. Я так благодарен, что… Я даже не знал… – Спокойно, батя. Спокойно. Не надо слов. Мне это было нужно так же, как тебе. Все-таки не о чужом человеке речь идет. Передавай ему привет. – Он о тебе спрашивал. – Да ты что?! Спрашивал? – Ну да. Так слабенько: «Где Славка?» Чуть не первые его слова. – И что ты ответил? – Что ты скоро вернешься. Возвращайся, сын! Покончи со всем этим и возвращайся. – Погоди. А что ты скажешь, если я вернусь, не покончив? В трубке воцарилось молчание. Потом далекий голос осторожно произнес: – Не понял… – Да ладно, не слушай меня. Сам не соображаю, чего бормочу. Нельзя концов оставлять, это ежу понятно. Вдобавок у меня появились подозрения, что у сестры запросто может оказать мой фейс. – Твой – что? Твой кейс? – Не кейс, а фейс. Лицо. – Лицо? Изображение? Ты что, сфотографировался с ней на память?! – Да ты меня, как я вижу, полным идиотом считаешь? Не фотографировался я с ней на память, успокойся! Но… знал бы ты, как по-дурацки складываются обстоятельства! Я и так практически не спускаю глаз с нашей проблемы, а в самый последний момент ситуация вырывается из рук. Ему было слышно тяжелое дыхание старика. – Эй, как там твоя астма? – Все мое ношу с собой. Да плюнь, о чем мы говорим? Сейчас главное – ты. Слушай, конечно, мне легко отсюда советовать, но… – Но? – Знаешь, говорят, тюремщики за время долгого общения иногда привыкают к своим жертвам и даже начинают их жалеть. Понимаешь, о чем речь? – Понимаю. Но я ведь не тюремщик – я палач. А у палачей, как правило, нет времени привыкнуть к человеку, которого требуется прикончить. Вжик – и готово. Как говорится, мой меч – твоя голова с плеч. – Славка, не надо так… – А как? Есть другая формулировка? Тебе было бы желательно представлять меня идиллическим дворником, который просто и весело заметает следы вчерашнего преступления свежевыломанной метелочкой, а она вся в зелененьких листиках, а на голове у него – веночек, и раннее утро, и солнышко светит, и птички кругом поют! Он резко оборвал себя, услышав, что дыхание в трубке стало еще тяжелее и надсаднее. – Извини. Зря это я… Нервы шалят. Ладно, до связи. – Слава, погоди! Но он бросил трубку, оборвав разговор. Да ну, в самом деле, хватит воду в ступе толочь. Не стоило вываливать все это вот так на старика, но уж больно сволочной денек нынче выдался, сожрал весь стратегический запас сил. |