Онлайн книга «Игра в Иную Реальность. Книга Знаний»
|
— Кто, Рэй? — Те, кто в прошлой жизни управлял сиддхами, обычно в подростковом возрасте испытывают нападения со стороны Злых Сущностей Низшего Астрала. Это — месть такая за то, что их использовали. Нет? Я замерла на месте, вспоминая те страшные годы небывшего детства: — Всё так и было… Одновременно… И эти низшие, и Голос из Высших Сфер… Рэй кладет скипетр на место. Подходит к молитвенному барабанчику и раскручивает его. — А ты помнишь санскрит? — задумчиво спрашивает он. — Нет, Рэй… — А пали? Сензар?.. — Они были до санскрита, да? — Да… В Сензаре, помимо букв, есть криптографический способ письма. Текст пишется знаками и цветом. 12 знаков Зодиака и 7 основных цветов. Каждый имеет 3 оттенка. Они все соответствуют буквам. Сензар был известен всем Посвящённым. Мне кажется, ты должна его знать. — Я хочу показать тебе мои картины… Он смотрит их все, а потом берёт в руки картину с Деревом, перевёрнутым вверх ногами, корнями — в Небо. — Ашвата… — констатирует он. — Что это? — Мифическое дерево в Древней Индии. Оно растёт наоборот: ветви его простираются вниз, а корни — вверх. Ветви — символ внешнего мира чувств, нашей видимой Вселенной, Земной Реальности. А корни — символ невидимого мира Духа, мы все имеем происхождение из Небесных Сфер, Иной Реальности. Надо же, ты не помнишь этого на уровне Сознания, но ведь ты нарисовала ЕГО… Ты — сильная, хоть и не всё ещё вспомнила… Молодец… — Я знала только про дерево Бо. Дерево Познания, под которым 7 лет медитировал Будда. Ещё я начинаю потихоньку вспоминать про Египет. Там пихта считалась священной, её шишки участвовали в религиозных церемониях. Потом она исчезла из страны. — У каждого народа — своё священное дерево. Деревья тогда были связаны с мистическими силами. А деревом жизни в Египте считался Сикамор. Его сок ценился на вес золота, очень дорого стоил. Поговаривали, он дарит бессмертие… — Ты искал тогда эликсир жизни? Он промолчал. — А ты Кунбум случайно не видела? — Ты точно видел, я знаю, да?! — Священное тибетское дерево росло в отгороженном месте в монастыре, где похоронен Цонгкапа. Говорят, оно произросло из его волос. На каждом листочке и на коре — ни разу не повторяющиеся буквы или фразы… Философские… — Дерево — символ Знания и Мудрости… Ты хотел получить какой-то совет на листочке этого дерева? Только ты… не воспользовался им, да? Рэй тяжело вздохнул и положил мою картину с Деревом на место. * * * У того, кого мы любим, всегда есть власть над нами. Я очень хочу ему помочь. Я хочу, чтобы он жил. Я пытаюсь его вытащить. Из того состояния, в котором он находится. И я вытаскиваю его. Я знаю, что теперь у него всё будет хорошо. Со спокойным сердцем я уезжаю. На море. С сыном. * * * Мне звонит Марина. Я ещё не знаю, что произошло, но понимаю, что что-то очень плохое. Она никогда не позвонила бы мне просто так. — Грузовик людей в масках… Сначала у Брата. Потом у всех, кто здесь… Смотрят исключительно уставные документы. Я уже знаю: их не интересуют все эти люди. Им нужен Брат. * * * Они входят без стука. Со странной улыбкой смотрят на меня. Я нажимаю на кнопку с заумным словом «дефрагментация». Всё это уже было. Не раз. Но сейчас я почему-то понимаю, что всё — иначе. Не так, как тогда… Один из них подходит к стеллажу с документами. Второй — ко мне. Протягивает раскрытые на той самой странице учредительные документы и произносит: — Булочная далеко? — Смотря откуда… А что? — задумчиво произношу я, прекрасно понимая, почему он показывает мне именно эти страницы. Там — Брат. — От дома, где ты живёшь… — Нет, не очень… Он наклоняется и отчётливо произносит мне на ухо: — Тогда суши сухари, Алиса. Они вяло просматривают папки в стеллаже. И совсем не трогают мой компьютер. Их это не интересует. Их вообще ничего не интересует. Даже деньги. Перед уходом они как-то грустно смотрят на меня. По-человечески. И один из них спрашивает: — Ты — его родственница? — Нет… — отвечаю я, тяжело вздохнув. — Значит, всё — ещё хуже… В данной ситуации тебе было бы лучше оказаться его сестрой… Тогда молись… Молись тому Богу, в которого ты веришь… * * * Брат входит и садится напротив. Мы долго молчим. Он курит. Я — тоже… Он ещё не понимает, что сейчас всё — иначе. Не так, как раньше. Я протягиваю ему бумаги. — Это нереально за три дня… — мрачно произносит он. — Это нереально вообще, Бо… Мы снова долго молчим. Он вращает молитвенный барабанчик, который я привезла из Тибета. — Что они здесь смотрели? — Ничего… Только устав… Он смотрит на меня. Мне кажется, он уже начинает что-то понимать. — Аля… Постарайся подготовить все эти документы… Пожалуйста… Я киваю. Он уходит. Я обхватываю голову руками. Потом заходит Марина. Садится напротив. Мы молчим. Она ещё не понимает, что сейчас всё — иначе. Не так, как раньше. — Чем я могу тебе помочь? Я отрицательно качаю головой. Рэй работает на той же территории, но в самом дальнем корпусе. Он садится рядом. Смотрит на меня молча. Он знает, что на этот раз всё — иначе. Мы долго молчим. Я показываю ему бумаги. — Сразу по трём..? — удивляется он и тяжело вздыхает. Я киваю. Мы смотрим друг другу в глаза. И внезапно он произносит то, что я не ожидала услышать ни от него, ни от кого-то ещё сейчас: — Я прошёл через всё это… Там, когда-то… Только у тебя есть Брат. А у меня никого не было… — Ты же знаешь, что я — не его Сестра… — Знаю… Я знаю, как это бывает. Если хочешь, я расскажу тебе, что они сделали со мной… * * * С того дня жизнь стала похожа на один бесконечный кошмарный сон. Надо было подготовить тонны различных бумаг. Тонны… Весь пол в моём кабинете завален папками с этими документами. Все сотрудники офиса работают исключительно на них. С утра до ночи я что-то подписываю. Эти двое приходят снова и снова. Я пишу им официальные просьбы о переносе срока сдачи всей этой ерунды. Брат отвозит документы частями. С каждым разом он становится всё мрачней и мрачнее. Он понимает, что на этот раз всё — иначе. Он сидит напротив молча. Мы долго молчим. Мы оба всё прекрасно понимаем. Он боится меня. Что я не выдержу всего этого и … Я боюсь его. Что он не выдержит всего этого и… |