Онлайн книга «Магический камень апостола Петра»
|
– Но на каком основании? В чем вы меня обвиняете? – Узнаете в свое время или немного раньше! – отрезал капитан и махнул рукой своим спутникам. Те рассыпались по квартире, на ходу натягивая тонкие резиновые перчатки, а сам капитан с одним сопровождающим направился в ванную комнату. Чувствуя, что именно здесь таится главная опасность, Виталий протиснулся следом за ним. Капитан косо взглянул на него, но ничего не сказал и вместе со своим спутником начал планомерно и тщательно обшаривать ванную. Первым делом они сняли декоративную пластиковую панель и заглянули под ванну. Там они нашли только комья пыли и один черный носок, который Виталий потерял месяц назад. Затем они один за другим открыли шкафчики, с явным недоумением обнаружив там такое количество флаконов и банок с косметическими средствами, которому, несомненно, позавидовала бы иная стареющая актриса. Полицейские переглянулись, поставили флаконы и банки на прежние места и закрыли последний шкафчик. С каждой минутой безуспешных поисков Виталий чувствовал себя все увереннее и наконец осмелел до того, что деликатно откашлялся и спросил у капитана: – Может быть, вы скажете мне, что ищете, и я сам вам помогу? – Может быть, и скажем! – с этими словами капитан открыл неприметную дверцу, за которой скрывались трубы, вентили, фильтры и прочие технические устройства, к которым Виталий никогда в жизни не прикасался. Сюда заглядывал только сантехник, который раз в год менял фильтры. Но поскольку квартиру эту снимал Виталий всего три месяца, то сантехника никогда и в глаза не видел. – Дай-ка фонарик… – проговорил капитан, заглядывая в таинственные глубины. Напарник дал ему фонарик, капитан посветил вниз, и из шкафчика донесся его придушенный голос: – Что-то есть… Он еще несколько минут пыхтел и ругался, потом вылез и повернулся к своему спутнику: – Попробуй ты, ты похудее, и руки у тебя длиннее. Если не достанешь, позовем Селезнева, у него есть такая штука удобная… Полицейский нырнул головой и руками в темный шкафчик, оттуда донеслась приглушенная брань, затем он выпростал левую руку и протянул капитану голубой флакон с гелем для душа. – Это вы искали? – не без сарказма осведомился Виталий. – Сказали бы сразу, я бы вам такой же дал… – Это все? – спросил капитан у задней части своего помощника. – Нет, еще что-то есть… – пропыхтел тот. – Сейчас… еще немножко… вот, уже почти зацепил… – Я позову Селезнева! – предложил капитан. – Не надо Селезнева! Вот! Я достал! Полицейский вылез из шкафчика с победным видом, держа в руках какой-то сверток в голубой ткани. При виде этого свертка Виталий по непонятной причине похолодел. – Интересно! – протянул капитан, приняв сверток и взвесив его в руке. – Очень интересно! Он быстро взглянул на Виталия, отметил испуг на его лице и развернул сверток. В нем оказался небольшой черный пистолет. Ноги Виталия стали ватными, и он без сил опустился на край ванны. – Очень интересно! – повторил капитан и торжествующе посмотрел на Виталия. – Пистолет «беретта 92», калибр 9 миллиметров… именно из такого пистолета был убит господин Канарский! Лапников, вы не хотите сделать добровольное признание? – Что?! Эдуард Канарский? – Виталий побледнел и едва не свалился в ванну. – Я понятия не имею, откуда здесь взялся этот пистолет! – Вот как? Не имеете? – недоверчиво переспросил капитан. – Однако вы знаете… точнее, знали Канарского! Вы назвали его имя! – Это вы назвали, я только повторил… – смешался Виталий. – Нет, как раз я его не называл, правда, Петухов? – Капитан взглянул на своего подчиненного. – Так точно, вы назвали только фамилию! А он сразу по имени – Эдуард! – Ну, значит, я прочитал его имя в газете… – А может быть, вы знали его имя, потому что были близко знакомы с женой Канарского? – проговорил капитан, у которого вдруг возникла гениальная догадка. Уж больно смазлив был этот типчик, к которому капитан пока без всякого основания испытывал некоторое презрение. – С Алисой? – переспросил Виталий и схватился за голову, поняв, что проговорился. – Да, да, черт возьми, я был знаком с Алисой, но я не убивал ее мужа! И я понятия не имею, как здесь оказался этот пистолет! Наверное, его мне кто-то подбросил… – Интересно, кто же мог подбросить пистолет в вашу ванную комнату? – насмешливо проговорил капитан. – Я не знаю… у меня много врагов… вы понимаете, мне очень многие завидуют… – Вот как? Тогда у меня к вам еще один вопрос, и постарайтесь ответить на него точно: где вы были в день убийства гражданина Канарского с одиннадцати до двенадцати часов? – Где был? Не помню… разве вы помните, где были в какой-то конкретный день? – Как правило, да! И потом, речь в данном случае не обо мне, а о вас! – Ну, я не знаю… где же я был? Кажется, здесь, дома… – Один? – Да, один. – Значит, подтвердить это никто не может? Плохо получается, гражданин Лапников! Получается, что у вас нет алиби на время убийства! – Но я его не убивал… я ни в чем не виноват… пистолет мне кто-то подбросил… у меня много врагов… постойте, я понял, это она! – Кто – она? – Она, Алиска, вот же сволочь! – завизжал Виталик. – Это она приходила сегодня, чтобы подбросить пистолет! Еще в ванную попросилась! Тут он вспомнил, как схватил ее сумку, и его царапнуло какое-то несоответствие, сумка показалась ему необычно тяжелой, как будто Алиса положила туда кирпич. А оказалось – пистолет. – Это она, она мне его подбросила! – снова закричал он. На капитана, однако, его слова не произвели особенного впечатления. Напротив, он почувствовал еще больше презрения к Виталику. В самом деле ну и хмырь! Мало того что с чужой женой спал, так еще и на нее теперь сваливает убийство. И словами разными обзывает. Тьфу, противно! – Ну что ж, гражданин Лапников, у вас будет время поразмышлять о своих врагах и завистниках! – сказал он сухо. – Я арестую вас по подозрению в убийстве Эдуарда Канарского! – И капитан защелкнул на руках Виталия стальные браслеты. – Нельзя ли что-нибудь более мягкое… – проныл Виталий. – От этих наручников на руках останутся ссадины… я так берегу свои руки… – Вам здесь не секс-шоп! – отрезал капитан. – Наручники у нас для всех одинаковые! А Петухов, идя сзади, пробурчал, что не о руках Лапникову надо думать, ему бы голову поберечь. Услышав такое, Виталик почувствовал, что недоеденный в ресторане бутерброд неудержимо просится наружу. |