Книга Освобожденные, страница 40 – Шелли Крейн

Мне нравится слышать биение твоего сердца в своей груди и знать, что рядом с ним бьется мое собственное. Я именно там, где мне суждено быть. Жалею ли я о том дне, когда ты ко мне прикоснулся? Когда сделал меня своей? Ни за что, Джейкобсон.

Куда бы мы ни пошли, что бы ни сделали, с чем бы ни столкнулись как предводители рода… Ты восхитительный, неотразимый, забавный, отважный и милый.

Я на все сто готова прожить с тобой всю жизнь.

Калеб появился из ванной в одних боксерах, на его прекрасном мужественном лице было написано восхищение. Он бросился ко мне босиком по паркету, ухватил за бедра, приподнял и, прижав к себе, выдохнул:

– Когда же наступит завтра?..

Я улыбнулась, прижимаясь губами к его губам.

– Почти. Спасибо за эти клятвы. Сказать, что они прекрасны, – ничего не сказать.

– Они от самого сердца. Но клятвы на зеркале… Спорю, никому из Асов таких не писали!

Я пожала плечами и смущенно улыбнулась:

– На ходу придумала.

– Мне безумно понравилось, спасибо, – сказал он моим любимым хриплым голосом и коснулся моей щеки. – Хочешь пошалить на «границе», а, миссис Джейкобсон?

– Больше всего на свете! – пропела я, и он осторожно уложил меня на кровать, а потом накрыл своим телом.

Губы Калеба скользили по моей коже, и от этих крошечных, едва ощутимых прикосновений меня охватывал жар. Вели мы себя прилично и, формально говоря, невинно, но получали удовольствие. Ведь он знал меня как свои пять пальцев, знал мое тело и мысли и понимал, что значит каждый мой вздох.

Синие ленточки энергии, искрившиеся при соединении наших сознаний, уже не были для меня в новинку. Я к ним привыкла, радовалась им и чувствовала, что так все и должно быть. И окутанное свечением лицо Калеба, целовавшего мои плечи и шею, стало самым прекрасным, что я когда-либо видела.

Как невыносимо восхитительно было лежать у него в кровати, переводя дух, наслаждаться близостью друг друга… Какая сладостная мука… Скоро наши миры столкнутся, соединятся. Но я не боялась и не беспокоилась. Я была готова.

Открыть врата! Вперед! Я готова к гонке.

Я очнулась под песню «Мы не будем это терпеть».

Я села так быстро, что у меня закружилась голова.

– Божемойчтоэтотакое, – пробормотала я, а потом огляделась и заметила свой телефон. Он жужжал на тумбочке. Я схватила его и сонно ответила: – Алло?

– Мэгги, Мэгги, Мэгги. Как приятно вновь слышать твой голос.

Я замерла.

Маркус.

– Тебе нравится песенка, которую я поставил на свой звонок?

Он брал мой телефон?.. Он был… был у нас дома…

Я потрясла Калеба за плечо, но он и так проснулся, почувствовав испуганное биение моего сердца, и свирепо уставился на телефон.

– Чего ты хочешь?

– Чтоб ты сдохла. Разве я многого прошу?

– Чего ты хочешь? – повторила я жестче. Я тут же вспомнила о Бекки: что, если Маркус до нее добрался и звонит сообщить о ее смерти?.. Калеб покачал головой, схватил собственный мобильник с тумбочки и набрал ее номер.

– Я просто хотел сказать, что слышал о смерти твоей подружки. Какая трагедия. Ох уж эти треклятые топливопроводы… В общем, ладно. Мои родные, кстати, уже дома. У них теперь нет ничего, кроме общежития. Видела бы ты, какие они жалкие: всё ноют и пытаются найти работу… Но это не по мне, вот уж нет. Я ведь и в колледж-то документов не подал. Был занят, помогал Сайксу с его делишками. А теперь его нет, и Дональда тоже… Мой отец больше всех ноет, ведь Марла была его любимицей. Ты, между прочим, сделала мне одолжение. – Он засмеялся, но я услышала в его голосе надлом, который подсказал мне, что он лжет. – Она всегда была слабачкой и делала все наобум. Хотела, чтоб все вокруг целовали ей задницу и охали, мол, какая красавица, какая умница! – Повисла пауза. – В общем, я сегодня буду по соседству и заскочу заодно к твоему папаше. Тебя что-то не видать, так, наверное, мстить за Ребекку ты мне не собираешься. А я-то думал… Думал, ты не успокоишься, пока не найдешь меня. Ну что ж, придется поймать дичь покрупнее и избавиться от твоего дорогого старикашки.

У меня перехватило дыхание. Калеб вырвал телефон из моих рук и выкрикнул в трубку:

– Держись от нее подальше! Не забывайся, ты теперь человек. Не советую тебе дразнить Мэгги.

Сквозь сознание Калеба я услышала гортанный голос Маркуса:

– О, я хочу не просто ее подразнить. Я хочу смотреть, как она помирает у тебя в руках, а ты ревешь, как девка! Ревешь по своей миленькой Провидице! – Он тихо засмеялся. – Ну что ж. До скорого.

Связь оборвалась.

Калеб снова набрал Ребекку, а я посмотрела на часы. Чуть за семь утра.

Потом Калеб дрожащей от злости рукой швырнул мой телефон на кровать.

– Бекки жива и здорова. Сказала перестать трезвонить и бросила трубку. Короче, с ней все хорошо.

В горле пересохло; я сглотнула.

– Ладно, что теперь?

– Ну… Я хотел… – Он тяжело вздохнул. – Я собирался отвезти тебя в нашу квартиру в Аризоне, но Маркус все испортил.

У меня вновь перехватило дыхание.

– В Аризоне?

Он кивнул и криво умехнулся.

– Я хотел отвезти тебя туда и рассказать о том, что подготовил для нас и моей компании.

Пока я сидела на кровати, он скользнул на пол и опустился на колени у моих ног, накрыл ладонями мои колени и продолжил:

– Я много и долго об этом думал. Я знал, что, если не куплю тебе на свадьбу дом, это кое-кого расстроит (в основном – папу), но еще знал, что у Биша нет денег, а ты хочешь ему помочь. Поэтому я купил дом Бишу, а тебе как свадебный подарок снял квартиру в Аризоне, где начнется наша семейная жизнь. – Он сглотнул. – Я хочу, чтобы ты работала со мной. Хочу, чтобы помогла мне открыть учебные центры в штатах. Я всегда об этом мечтал. Знаю, ты еще не решила, какую хочешь получить специальность, и можешь делать все, что захочешь. Обещаю: я поддержу тебя в любом случае. Но для меня было бы большой честью, если бы ты стала моим партнером и в бизнесе. – Он широко улыбнулся. – Ты была бы вторым директором в компании и путешествовала бы вместе со мной; мы открывали бы новые центры и нанимали сотрудников. Обещаю, как только захочешь – я куплю тебе настоящий дом и мы в нем заживем, но пока, мне кажется, так будет лучше.

– Так и правда будет лучше, – медленно ответила я. – Мне все очень нравится.

– Правда? – с облегчением спросил он.

– Да. А еще я хочу как можно чаще видеться с другими кланами. Работай мы у твоего папы – были бы привязаны к рабочим часам, а так расписание у нас будет довольно свободным.