Онлайн книга «О голубка моя»
|
– Так Марьяна во всем призналась. – Марьяна призналась?! – Что? Да. Да, сама сказала, что гуляла в мое отсутствие. Ну, у нее свои ко мне претензии… Только я на нее не в обиде. Я тоже виноват, если она от меня гулять стала. Нельзя всю ответственность на одного валить. Вот и в ваших с Лизой отношениях – не она одна напортачила. Ты тоже к ней не по-доброму всегда… – Погоди, погоди… А с кем Марьяна гуляла? – Ха, признается она… Но я не думаю, что это кто-то из нашего окружения. Ну кто, кто из своих мог мне такую пакость сделать? Только какой-то сторонний мужик… Юрий еще что-то объяснял, а Егор молчал, не слушал. «Он знает, что Марьяна ему изменила. Но он не знает, что она это делала со мной. А почему она мне ничего не сказала об этом, что Юрка в курсе ее похождений? Ни тогда, четыре года назад, ни сейчас – ни словом не обмолвилась? Господи, сколько тайн у нас у всех…» – Ну, за правильные решения теперь. Ты чего молчишь-то? – усмехнулся Юрий. Егор опрокинул в себя рюмку, некоторое время сидел опустив голову. И вдруг произнес, даже против своей воли как будто: – Юр… она со мной тебе изменила. Пауза. Егор поднял голову, встретился взглядом с другом и продолжил: – Раз ты знаешь про это, то знай все до конца. Это был я. Тогда, там, у тебя дома. Я эту рубашку забыл. Я целый месяц с твоей женой встречался. Юрий сидел неподвижно, ничего в его лице не изменилось. Егор опять продолжил, словно какая-то неведомая сила его заставляла: – Я знаю, что ты меня не простишь. Но носить в себе это больше не могу. – Зачем ты мне это сказал, вот зачем… – тихо, сквозь зубы, выдавил из себя Юрий. – Затем, что… считай, что я покаялся сейчас. Не могу с этим больше жить. Я виноват перед тобой. Я предатель. – Главное, у меня дома… В моей постели, да? – Да. Юрий поднялся, схватил Егора за грудки, тоже поднял. Юрий был больше, сильнее, но Егор и не думал сопротивляться. Он даже хотел, чтобы Юрий ударил его. Убил бы его. – Ты… – Я. Неожиданно Юрий отпустил его – Егор упал назад, на стул. – Зачем ты мне это сказал? Ты… ты не мог промолчать, а? – Не мог, – с тоской выдохнул Егор. – И мне нет прощения. Я ведь знаю, ты меня не простишь. – Да тебя убить мало… – Мало, – покорно согласился Егор. – Ну и убей меня. – Да вот еще, руки марать… – Юрий опрокинул стол – на пол полетела посуда, – а затем ушел, шарахнув входной дверью. Некоторое время Егор сидел неподвижно, чувствуя, как по спине, между лопаток, бежит холодок. Нет, не Юрия, не его гнева боялся Егор. А вот этого самого… того, что все-таки потерял лучшего друга. Надо было промолчать, по-хорошему если, тем более за язык его никто не тянул. Все молчали! Ася молчала – о том, что видела Таю в женской консультации, Тая молчала, что родила, Дарья молчала, покрывая сестру, Марьяна молчала, Юрка молчал, не рассказывал Егору о том, что Марьяна от него гуляет с кем-то… До поры до времени никто ни в чем не признался. Молчал и сам Егор – о той связи, которая у него была с Марьяной. Но каждый раз, глядя в глаза другу, Егор вспоминал, какой он скотина и предатель. А сейчас, выходит, предел наступил, раз сам во всем сознался. Поскольку нормально жить с этими тайнами, оказывается, невозможно. «Значица так, – почти весело подумал Егор. – Я всех потерял из-за этих дурацких тайн, этого проклятого молчания. Всех. Лидусю потерял. Таю потерял. Ну, и Юрку вот теперь тоже». О Лизе Егор не подумал. Вернее, он мельком, краем сознания вспомнил о ней. Но мысль о Лизе никак не тронула сейчас его сердца. Только три человека – Тая, Лидуся, Юрий. Всё. Они самые главные люди в его жизни, оказывается. Вот бред. Почему только сейчас это понял… Почему таким дураком раньше был, не думал о них, не ценил их? «Смысла нет. Никакого смысла во всем этом нет, – всё с той же веселой злостью подумал Егор. – Только небо коптить…» Он не просто презирал себя, он себя ненавидел. Вплоть до того, чтобы взять бы сейчас да и повеситься. Кстати, Лизе квартира тогда достанется. Других же наследников нет. Вот, еще один плюс во всем этом! Егор подумал об этом не всерьез, сама как-то эта мысль возникла, ёрническая и глупая. Но чем дальше, тем сильнее она вдруг стала овладевать мужчиной. Взять бы да повеситься. А что, он свою жизнь сам испортил. Вот самому себя и надо наказать… Вероятно, алкоголь усилил тоску, направил Егора в эту сторону. Он потерял все, своих самых любимых, к чему жить дальше? Зачем ему, такому жалкому и ничтожному человечишке, жить дальше? Черная, черная тоска. Густая и вязкая, словно болото. Невыносимо горькая на вкус, словно концентрированная желчь. Он не стал вешаться, не стал с собой что-то делать сейчас, в этот вечер, – просто потому, что сил не было. Потом. Никуда не уйдет. Завтра или послезавтра это можно будет сделать. А сейчас – даже руку поднять трудно. Шаг лишний сделать… Долго, очень долго Егор сидел на стуле не двигаясь. Затем все-таки нашел в себе силы, добрел до дивана и рухнул на него. Проснулся, нет, очнулся – утром, днем почти. Все с тем же холодом в сердце, с горечью на языке. «Я бы ей дарил подарки. Куколок всяких…» – вспомнил он свои недавние слова, сказанные Тае о Лидусе. Вот он урод, а не человек. Не мужик, а… Даже куклу своей родной дочери подарить не смог! Егор нашарил рядом свой мобильный, набрал номер Даши. – Алло… Это ты? – отозвалась Даша. – Чего тебе? Ты ездил к Тае? Как она? Я ей с тех пор еще не звонила. – Ездил. Она держится вроде. Я извинился за Лизу, – заставил себя произнести Егор. – Я вообще перед ней за все извинился. Мы с Таей, кажется… мы простили друг друга. – Раньше надо было думать! – сердито, с раздражением, плачущим голосом воскликнула Даша. – А сейчас-то тебе что от меня надо? – Дай мне адрес. – Какой адрес? Я ж тебе давала, и ты к Тае ездил… Или ты мне опять врешь?! – спохватилась Даша. – Адрес кладбища. Где… где Лидуся. Ну я ж не могу у Таи спросить! Это ей лишние мучения. Пауза. Даша молчала. Потом продиктовала адрес – голосом уже спокойным и ровным. Даже спорить не стала. Словно считала эту просьбу важной и нужной, даже при всей своей нелюбви к нему, к Егору. И Егор был ей благодарен за это. Конечно, у Даши скверный характер, но она женщина нормальная и понимающая все же. Егор умылся, побрился. Вышел из дома – солнце сияло вовсю, воробьи в кустах неистово чирикали. Снега уже нигде нет в городе, почки на деревьях набухли… |