Онлайн книга «Тайна старого пирата»
Истошный вопль моего входного звонка, который раз сегодня, прервал мою меланхолическую задумчивость. Я вздрогнула, привычно подумала, что этот кошмар нужно отсоединить от сети прямо сейчас, и направилась к двери настолько тихими шагами, насколько позволял скрипучий деревянный пол. Открывать дверь Яшке я не собиралась. Да и встречаться с Артемьевым мне пока не хотелось. Просто поинтересуюсь, кого это там принесло? Я взглянула в дверной глазок и удивленно распахнула дверь. – Здравствуй, деточка! – передо мной стояла старуха Шапокляк. Темное платье, сшитое в соответствии с дореволюционной модой, кокетливо сидело на ссохшейся фигурке, седая шевелюра в мелких кудряшках химической завивки нежным одуванчиком обрамляла худое морщинистое личико. Выцветшие глазки из-под очков смотрели осмысленно и остро. «Для полноты образа не хватает шляпки с пером и неизменной крысы Лариски» – подумала я, пряча улыбку. – Здравствуйте! – А теперь ты здесь живешь? – Да. – А я твоя соседка. Вон из того дома, – она указала тросточкой на маленький домик, стоящий впритык к моему. Голос у нее был надтреснутый, как дребезжание разбитого стакана. – А как звать? – Меня? Марина. Мне раньше не приходилось общаться с настолько древними особами, поэтому я постаралась произнести свое имя почетче и погромче. – Да не кричи ты так. Я хорошо слышу, – проскрипела моя новая соседка, махнув худенькой лапкой. – А я Бира Михайловна. Можешь называть меня бабушка Бира. Когда я узнала, что женщину, которая завещала этот дом, зовут Клеопатра, думала, что это имя верх оригинальности для хозяйки старого дома. Но Бира… Интересно, как зовут остальных пожилых обитательниц моего двора? – Вот и познакомились, – продолжала тем временем моя новая соседка. – Я знала Клепочку с самого дня ее рождения. Иногда девчонкой приглядывала за малышкой. «Сколько же ей лет? Не меньше восьмидесяти?» Бабулька многозначительно посмотрела на меня, как будто я должна была как-то отреагировать на ее слова. Но я не понимала, куда она клонит, и только хлопала глазами. Тогда старушка продолжила. – В последнее время мне тяжело стало управляться с домом, – она снова посмотрела на меня. – Клепочка мне помогала. – Вам нужна помощь? – наконец дошло до меня. Старушка радостно закивала головой. – Пожалуйста, деточка. – А чем помочь? – Я старенькая стала. Мне все что-то кажется, да кажется… – запричитала Шапокляк. – ты уж пожалуйста послушай… Может, мне и не кажется вовсе… – Да что кажется? – я, наверное, совсем отупела за воскресенье, но слова бабушки Биры для меня абсолютно не имели смысла. – Ты не думай. У меня старческого маразма нет. Но слух в последнее время начал портиться. Пойдем, сама услышишь. Я впервые рассмотрела двор, в котором мне предстояло жить. Он представлял собой ровный квадрат. Мой дом был самым солидным строением из всех. Остальные домики – его ровесники, были гораздо скромнее. Невысокие, с маленькими окошками, врастающими в землю, они были похожи на старенькую прислугу такого же старого, сильно потрепанного жизнью, но не утратившего своей вальяжности аристократа. Мы вошли в соседний с моим аристократом домик. Внутреннее убранство было похоже на хозяйку. Все страдало болезненной аккуратностью и выглядело очень-очень древним. Помещения были настолько крохотными, что низкие потолки казались высокими, а подслеповатые маленькие окошки смотрелись вполне пропорционально. Мебель повидала на своем веку, наверное, не только революционные события семнадцатого года, но и побывала под обстрелом турок во времена сражений конца восемнадцатого века. Однако на обтрепанных ее боках не было ни пылинки. Белые накрахмаленные салфеточки покрывали все горизонтальные поверхности в доме: столы, полочки, подставочки, а пыльную улицу заслоняли иссиня-белые занавески из старинного кружевного шитья. Бабулька явно прибеднялась, когда утверждала, что у нее ни на что не хватает сил. Для поддержания такой стерильности не у всякого молодого человека хватило бы сил. У меня точно бы не хватило, если не сил, то, во всяком случае, терпения. – Снимите обувь! – безапелляционно скомандовала она, когда пригласила меня в крохотный коридорчик. Потрясенная увиденным, я подчинилась без сопротивления, и новая знакомая провела меня к кухоньке. Однако на кухню войти не пригласила. Вместо этого, отодвинула стерильную половицу и подняла… крышку подвала. – Вот! – Что «вот»? – не поняла я. – Спускайтесь. В подвал? – А зачем? – Это там. Мне кажется, что там кто-то есть. – Вы имеете в виду мышей? Вы боитесь мышей? – Нет-нет, что Вы! – А я боюсь. Не полезу я в этот подвал! Мне хватает своего Ужаса. – Понимаешь, там никого нет. Но звуки откуда-то раздаются странные. – А что я должна сделать? – Только послушать и сказать, мне эти звуки кажутся или нет. А если там все-таки что-то слышно, то на что это похоже? Я посмотрела на старушку и распознала на ее худом остроносом личике ту смесь сомнения и суеверного страха, которую в последнее время ощущала сама. Моя новая соседка боялась, что сходит с ума! Я поняла, что отказывать нельзя. Скорее всего, звуки в ее подвале, всего лишь какие-нибудь шумы в городской канализации или рытья котлована под фундамент какого-нибудь здания. Но если я сейчас откажусь, бедное создание будет мучиться сомнениями, и, в конце концов, может действительно заболеть. – Пожалуйста, – с безнадежностью в голосе прошептала она. Я кивнула и нырнула в подвал. Удивительно, но подвал представлял собой точную копию моего, только в зеркальном отображении. Такой же узкий в плечах и маленький в длину. Такие же полки навешены на торцевой стене. Мода такая была когда-то или по каким-то непонятным мне причинам тогдашние строительные нормы ограничивали величину подвалов? Может, боялись подпольщиков? Я мысленно представила себе расположение наших домов и поняла, что наши подвалы повернуты друг к другу. Странно. – Слушай! – прошептала Шапокляк, склонившись к люку подвала. Я замерла и вдруг почувствовала, как волосы у меня на голове медленно поднимаются. Где-то из-под земли раздавались приглушенные звуки, похожие на стоны и плачь, странные завывания. И голос страдальца принадлежал явно… мужчине! Что это? Я взлетела по лестнице вверх, едва не сбив с ног хозяйку дома. – Ну? Ты слышала? – от волнения старушка перешла на фамильярное для нее «ты». Я посмотрела на ее глазки, светящиеся ужасом и надеждой, и кивнула головой. – Что это напоминает? Неужели так канализация булькает? – Н-не знаю, – зубы у меня стучали, а язык отказывался слушаться. Сама удивляясь своему проворству, я почти моментально оказалась у выхода. |