Книга Холод, пиво, дробовик, страница 83 – Андрей Круз

— Ага, спасибо.

Я спустился на первый этаж и встал на одной из последних ступеней лестницы, высматривая приятеля.

— Ищешь кого? — раздалось вдруг откуда-то сбоку.

— О, привет, Клим! — обрадовался я.

— Привет, Слава. Какими судьбами?

— Чек привез.

Я протянул начальнику охраны конверт, тот вспорол его клапан выуженным невесть откуда керамбитом, оценил сумму и кивнул.

— Порядок.

— Еще бы не порядок! — фыркнул я. — Слушай, Клим, вопрос один есть. Подскажи по старой дружбе…

— Идем! — позвал меня за собой Климов, и мы зашагали по коридору мимо запертых дверей подсобных помещений.

Людей тут не было, наши шаги гулко разносились в тишине, и я невольно понизил голос:

— Слушай, ты ведь в курсе, что гимназисты магические поля замеряют, чтобы интенсивность излучения оценить? По шкале Бергмана, что ли?

— Ну?

— Мы, то есть вы… такое в Туманном делаете?

— Обязательно.

— А эти замеры, они насколько секретны? Могли на сторону уйти?

Клим остановился и посмотрел мне в глаза.

— Замеры не секретны. Мы всяких грифов секретности не вводим, не до бюрократии, знаешь ли. На сторону они уйти не могли, занимались этим чародеи, а им в принципе о работе с посторонними запрещено говорить. Ты почему спрашиваешь?

— А сам как думаешь? — поморщился я. — Рассказали мне о карте с замерами, саму ее никто в глаза не видел, но слухи ходят. И Туманный там тоже промерен был. Может, кто-то из братьев?

— Руки бы отрубили, — уверенно ответил Климов. — К тому же аппаратура нужна. Чарофон с датчиками, как минимум. А ты ведь наши порядки знаешь? — Он замолчал, потом покачал головой. — Да это и не обязательно наши замеры делали. Охотников в Туманный много ходит, особенно из Соколовского. Пограничники заезжают, с юга рейнджеры городские заглядывают. Кто угодно мог быть. Наша исключительная экономическая зона уже ближе к Туманному начинается.

— Ясно.

— Не хочешь поделиться?

Я взглянул на Клима и покачал головой.

— А нечем длиться. Прошла информация о карте с замерами. Говорят, человека из-за нее убили. Конкретики никакой.

— Решишь, что нас это касается, — дай знать.

— Обязательно.

Разговор с Климовым ситуацию нисколько не прояснил, но сейчас я себе этим забивать голову не стал, уселся в пикап и погнал на встречу с Фоминым. Проблемы следует решать по мере их возникновения.

На поворот к Юго-восточным воротам я прикатил за пять минут до назначенного времени, а Лымарь в своих неизменных собачьих унтах, тулупе и шапке-ушанке уже маячил на тротуаре. В руке у него была небольшая спортивная сумка. Я сбросил скорость до минимума и повернул на перекрестке, внимательно глядя по сторонам. Но нет — никто не сидел в якобы невзначай припаркованных машинах, не курил на углу, не прогуливался между домами. Не могу сказать, что на улице совсем уж никого не было, но вряд ли кто-то из прохожих страховал Семена. Просто место достаточно оживленное: тут и респектабельный Южный бульвар, и рабочий проспект Терешковой, неподалеку блошиный рынок, да и праздники уже немного отпускать начали — в Форт сани и грузовички заезжать стали, а мимо никак не проехать. Удачное место: сколько ни торчи, никто внимания не обратит.

Так, может, кто-то и торчит?

Я притормозил на обочине и открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья.

— Семен! — окликнул охранника химика. — Залезай!

Тот удивленно оглядел мой «форд», перебрался через высокий отвал снега и уселся рядом, положив сумку на колени.

— Может, нам тоже пиво варить начать? — усмехнулся он, захлопывая дверцу. — А то Виктор Петрович жалуется, что не по средствам машину взять.

— Он шифруется просто, — хмыкнул я в ответ и резко тронулся с места, но тут же повернул на расчищенную от снега парковку и остановился.

Мой маневр пропал впустую — никто вслед за нами не дернулся.

— Хмель, ты чего? — удивился Лымарь. — Поехали!

— Ага, разбежался, — хмыкнул я.

Меньше всего мне хотелось прикатить прямиком в засаду, но говорить об этом Семену не стал, просто развернулся к нему и потребовал:

— Рассказывай!

— Время, — напомнил тот.

— Мы же на колесах, успеем.

— Нам в трущобы, это почти у промзоны.

— Успеем, — повторил я. — Ты говори лучше, что и как.

— Не доверяешь?

— Слушай, Семен, — мне едва удалось удержаться от матерного словца, — я здесь, поэтому доверяю. Тебе доверяю. И Виктору Петровичу тоже. Не Фомину, понимаешь? Мне меньше всего надо, чтобы он притащил на встречу быков Жилина, и те покрошили нас в капусту.

— Не притащит, — уверенно заявил Лымарь и потер старые шрамы на скуле. — Просто поверь на слово, не притащит.

— Серьезно? На слово? А по мне — глупо упускать такой случай избавиться от конкурента.

— Он о тебе не знает.

— Чего? — не понял я.

— Это очередная передача товара. Вот и все, — спокойно взглянул на меня Лымарь. — Но поскольку возникли сомнения в его добропорядочности, сначала ты поговоришь с ним, а потом мы вместе решим, как жить дальше, чтобы все остались довольны. И никакого мордобоя, ясно?

Я задумался.

— А он ничего не заподозрит? Если бы ты вызвал меня на встречу в трущобы, я бы напрягся.

— Мы всегда там встречаемся. Не в одном и том же месте, но район всегда один. Игорь крепко в Северореченске наследил. Лет восемь назад дело было, но ищут его до сих пор. Поэтому живет он на промзоне. Знаешь там квартал посреди заводских цехов?

Я кивнул.

— Там спецы живут, и он тоже. В город редко когда выбирается. С него особый отдел глаз не спускает, но как-то обошел их контроль. Он нам заранее сообщает, когда и где встретимся, мы товар подвозим. Эта встреча еще в прошлом году оговорена была.

Слова собеседника звучали убедительно, я выехал с парковки и покатил по проспекту Терешковой мимо трехэтажных домов с одной стороны и хрущевок с другой.

— Почему сразу в лаборатории таблетки не отдавать?

— А как он их вынесет? — удивился Семен. — Охранник наш человек, не его. Мы их вместе не сводим. К тому же сам посуди, кондукторов перед выходом в поле проверяют от и до, чтобы лишнего не тащили, куда ему наши таблетки?

— Подожди, а как он их тогда переправляет?

— Вот и спроси его, — хмыкнул Лымарь.

— А вы спрашивали?

— Мы в его дела не лезем, он — в наши.