Онлайн книга «Охотники за облаками»
|
Муж и деверь посмотрели на нее с недоверием. Мне пришло в голову, что ей сейчас, наверное, приходится нелегко. С тех пор, как Михаила взяли под стражу, капитаном на корабле была она – Каниш помогал ей, конечно, но она была главной. Теперь, с возвращением Михаила, главным должен стать он. И не факт, что Карла захочет снять с себя полномочия. Может, отныне на их корабле будет не один капитан, а тандем, может, даже постоянно соперничающий. – И что же это за идея? – спросил Михаил. – Наш корабль, – сказала Карла. – Он же небесный корабль, так? – Естественно. – Скругленный корпус придает ему плавучесть и предотвращает приземление, поэтому корабль всегда подвешен в воздухе. Его можно поставить на якорь у причала, но нельзя посадить на твердую почву, в отличие от небесной баржи… – Ну и что? – …Но невозможность сесть на землю не мешает кораблю плыть над землей – или под землей, как угодно… – И что? – спросил Каниш с возрастающим нетерпением. – …Так что мы вполне можем проплыть отсюда до города. Проплыть над самой площадью и над собором, даже над всей собравшейся толпой. – И что? – И то, что этого никто не будет ожидать, – сказала она. – Кто может предположить, что корабль появится прямо над головой, над самой виселицей, над самым эшафотом, в самый момент, когда… Михаил и Каниш переглянулись, а потом посмотрели на Карлу, скрепя сердце признавая ее правоту. – А это мысль, – кивнул Каниш. – Это мысль, – согласился Михаил. – Это больше, чем мысль. Это наш лучший план, – добавила Дженин. – Это, вообще-то, наш единственный план. Я был с ней согласен, но промолчал. Лучше не лезть в чужие семейные дела. Иногда лучше не лезть даже в свои семейные дела. В свои, пожалуй, особенно. – У кого будут другие предложения? – спросила Карла. Судя по наступившей тишине, их ни у кого не было. В ту ночь мы плохо спали. Я никак не мог заснуть. Но когда я открыл глаза и увидел, что остальным тоже не спится, мне уже не было так неловко за собственную нервозность. Мысли о завтрашнем дне не давали нам всем выспаться, сон был тяжелым и беспокойным. Часто бывает так, что, когда отдых нужен сильнее всего, потому что впереди ждет нечто очень ответственное, сон никак не идет именно из-за того, что тебе предстоит. Мы позавтракали рано-рано утром и отплыли от берега. Недалеко от острова собирались облака, и мы направились в их сторону, заново наполнить баки. Потом мы снова взяли курс на Запретные Острова и на столицу Квенанта. У штурвала стоял Каниш. Он потянул руль на себя, и корабль под углом поднялся выше. Проплывая над прибрежными участками, мы все набирали и набирали высоту, продвигаясь вглубь острова. Внизу показался город, но мы все продолжали подъем, пока он не стал размером с ладонь и не оказался точно под нами. Если бросить за борт камень, он упадет прямо посреди соборной площади. Дженин взяла бинокль и посмотрела вниз. – Смотри, – сказала она. – виселицы видно. Их уже достроили. Все готово. Под нами было видно и виселицу, и собравшуюся толпу. На площади яблоку было негде упасть, столько правоверных собралось в терпеливом ожидании назначенной на полдень казни. Мы выжидали. Михаил проверял шланги. Каниш возился со швартовочными канатами, завязывая их свободные концы в петли, которые можно набросить и затянуть вокруг человека. Мы все ждали. Делать было пока нечего. Чтобы скоротать время, оставалось только смотреть в бинокль и подзорную трубу. И вот до полудня осталось всего десять минут. Еще немного, и раздался полуденный колокольный звон. – Вот и они, – сказал Каниш и передал подзорную трубу брату. Тот посмотрел вниз и кивнул: – Спускаемся. Карла наклонила руль, и корабль пошел вниз. Плавно и бесшумно мы сбавляли высоту. Ветерок обдувал наши лица. Букашки на площади снова стали людьми. Игрушечные домики выросли до реальных размеров. Булавки на куполах собора превратились в величественные шпили. Народу на площади было битком. Люди становились на свои телеги, выглядывали из окон, толпились на балконах – всем хотелось хоть краешком глаза посмотреть на помост и виселицу, и на тех, кого вот-вот повесят во славу великомученика Квенанта и всего, за что он ратовал, что бы это ни было. Вот появились и заключенные: три человека с завязанными за спинами руками. Они храбро шагали навстречу собственной смерти. Храбро, но не бесстрашно. Потому что где нет страха, нет и храбрости. Откуда ей взяться, если храбрость – это преодоление страха? Мы стали опускаться быстрее, ныряя вниз и целясь в толпу. Пока нас никто не заметил. На помост взошел священнослужитель в рясе, возвещая собравшимся что-то ужасно важное и умное. – Благословенный Квенант! – объявил он. – Мы предаем сих грешников твоей милости. Прости им их прегрешения. Позволь им принять ту самую смерть, которую и ты принял в муках. Как ты умер за веру, пусть они умрут за грехи свои, искупив их своей смертью. Пусть крепки будут веревки и надежна виселица. Пусть смерть их будет легкой или мучительной, как будет тебе угодно. Во имя… Он начертил в воздухе знак петли. Толпа на площади повторила жест. Стража и палач в балахоне подтолкнули осужденных вперед. Три петли ожидали троих смертников. Оставалось лишь накинуть эти петли на их шеи, завязать глаза, надеть на ноги колодки и распахнуть люки у них под ногами. Но… – Смотрите! Смотрите! Смотрите! Нас заметили. Сначала один человек, а через секунду – уже все до единого. – Пикируй! – закричал Каниш. – Пикируй! Мы стремительно пошли вниз. Нашим важнейшим и единственным преимуществом был эффект неожиданности. Мы не могли упустить его, иначе все будет потеряно. Канаты были приготовлены и висели за бортом. Вдобавок мы перекинули за борт две веревочные лестницы спереди и сзади корабля. Мы были уже у самого эшафота, парили прямо над ним. Михаил с кинжалом в руках спустился по лестнице. По второй спускался Каниш, держа один нож в руках, а второй, новый, зажав в зубах. Карла у руля контролировала судно. Мы с Дженин держали водометы. Дженин включила полный напор. Вода выстрелила со всей силы и водопадом низвергаясь на площадь. Мы направили водомет вниз и сбили с ног приближавшихся стражников. Они поскользнулись и попадали на мокрые доски. Каниш и Михаил уже добрались до помоста и тоже карабкались по нему. Они сами чуть не упали, но удержались на ногах. Стража обнажила мечи и кинжалы. Разгневанная толпа обступала кольцом, лезла на помост, чувствуя, что долгожданное развлечение вот-вот будет сорвано прямо у них на глазах. – Лучники! – раздалось откуда-то. – Готовьте стрелы! Стрелы и ружья! |