Онлайн книга «Смертельный номер. Гиляровский и Дуров»
|
– Он не так уж и знаменит, – ответил Дуров-старший. – Впервые я услышал о Циолковском на лекции Сеченова. Он порекомендовал его «Механику подобно изменяемого организма» как пример биологомеханизма. И вот, будучи на гастролях в Калуге, я нашел этого гениального самоучку. В прямом смысле слова гениального. Знаете ли вы, что он в молодости самостоятельно разработал кинетическую теорию газов, основываясь только на прочитанных книгах. И даже получил рецензию Менделеева, который признал, что теория абсолютно верна, правда, открыта она была за двадцать пять лет до Циолковского. Он в своей Калуге об этом просто еще не знал! – Поразительно! – воскликнул я. – Когда я с ним познакомился, он уже был известен как создатель первого в мире металлического аэростата. – Металлического? – Да. Я видел у него в доме модель – похоже на большую сигару. – Но зачем металлического? – удивился я. – Он же будет слишком тяжел! – Циолковский совершенно правильно указывал, что оболочка нынешних аэростатов слишком уязвима. А если делать их из тонкого металла, то они будут прочны. – А разве такая штука сможет летать? – Он говорил, что сможет. И даже представил проект в Москве. И получил одобрение. Правда, потом про него быстро забыли. Но это не все. Он мне рассказывал, что работает над совершенно удивительным проектом – металлическим летательным аппаратом на реактивной тяге. – На чем? – с довольно глупым лицом переспросил я. – Что-то вроде ракеты, но с крыльями. Он хочет собирать из таких ракет целые поезда и запускать их в космос к Луне! – Что-то типа сочинений Жюля Верна, – заметил я. – Только это не литературные вымыслы, а вполне научная работа. Я пожал плечами. – Не верится. – К чему ты клонишь? – спросил Анатолий. – А вот к чему. Представляете – сидит себе в Калуге такой вот человек и раздумывает, как бы покорить Луну. Да, самоучка. Но ведь его и в Москве слушают с интересом лучшие ученые. Пусть пока ни одна из его идей не была поддержана сообществом материально. Но и опровергнуть его выводы никто не спешит – мало того, его талант признан профессорами и академиками. И вполне вероятно, что за ними – будущее. – Ну и? – спросил Анатолий. – Но вы бы видели этого Циолковского, – сокрушенно произнес Дуров-старший. – Этого человека, в чьих руках будущее нашего мира. Маленький, неопрятный, в очочках. Первое впечатление было просто разочарование! Но как мы посидели за чаем с антоновкой… Как поговорили про то, что человечество неминуемо в процессе своего развития переменится к лучшему, что на Земле ему станет тесно и оно уйдет в космос, на поиски иных, более развитых существ, которые уже давно расселились по иным мирам… Он чудак, да! Но чудак с мышлением Бога. Материалистический святой, я бы сказал. Человек из будущего… Правда, потом я вышел в слякоть осенней Калуги, посмотрел вокруг, и все очарование сменилось сначала сомнением, а потом и усмешкой. Ведь будущее будет принадлежать не ему, а тем миллионам людей, которые сейчас едят щи, ругаются с женами, торгуют барахлом и все норовят друг друга обмануть, друг друга обокрасть, откусить у соседа кус мяса – да еще с кровью! И в этом будущем его просто замнут, погубят, втопчут в грязь. И технический прогресс, который он так горячо продвигает, – он достанется не новым, чистым людям, не высшим существам. Нет – на металлических дирижаблях будут летать вот эти пузатые, хитрые, жадные неандертальцы. И летать-то будут только для того, чтобы бросать вниз бомбы и стрелы. Наше будущее пахнет железом. Железом и тьмой. Ничего подобного тем розовым облачкам и забавным карикатурам, которые публикуются во французских и английских журналах про двадцатый век. Нет – это будет век тьмы и железа. Я слушал его жадно – давно никто при мне так хорошо и искренне не говорил. – Ну и слава богу! – небрежно бросил Анатолий. – Слава богу, Володенька, что будущее не захватят ангелы во плоти! – Почему? – недоуменно спросил я. – Да потому что мы тогда останемся без работы! – засмеялся Дуров-младший. – Если не будет пороков, то и бичевать будет нечего. И некого. Ведь тогда и сатиры не будет. И нас не будет. И смеха не будет. Все будут ходить серьезные, как обер-полицмейстеры. – А и пусть! – махнул рукой Дуров-старший. – Пусть! Пойдем работать в школу. Если я уж пеликана научил трюкам, неужели я и детишек не смогу обучить чему-то хорошему? – Ты-то – да! А я? – спросил Анатолий. – Да и мне придется остаться без работы, – пробормотал я. – Если у всех все хорошо, то о чем же писать в газетах? Однако, Владимир Леонидович, вы мне запишите адресок этого вашего Целиковского. – Циолковского, – поправил меня Дуров-старший, – обязательно. – Хочу сам посмотреть на такого чудо-человека. А кстати, где ваш Ванька? Владимир отвел глаза. – Приболел он. – Что такое? – встревожился я. – Да так… – Запил он, – твердо сказал Анатолий Дуров. – Как мамзель Макарова с каната грохнулась, так запил. – Чего это? – спросил я. – Сами догадайтесь! Любовь! – О-о-о! – Я от неожиданности хлопнул себя по ноге. – Да-с. Вот такая оказия-с. Тайная, страстная и совершенно безнадежная любовь. – Да… дела… И как же вы, Владимир Леонидович, будете участвовать в новогоднем представлении? Дуров-старший развел руками: – Да вот, попросил брата помочь. Только боюсь, надо его загримировать хорошенько, а то публика только ему и будет аплодировать. – Да брось прибедняться! – парировал Анатолий. – Придумал тоже! Видишь ли… Но Анатолия прервало дребезжание дверного звонка – кто-то крутил ручку, не переставая. – Кто это? – спросил Анатолий, – Ты кого-то ждешь? – Нет. Пойду посмотрю. Владимир Леонидович встал и вышел в коридор. Послышались звук отпираемого замка, потом голоса и тихий вскрик. Все это время мы с Анатолием сидели неподвижно, вслушиваясь. Скоро в комнату вернулся Владимир. – Ничего не понимаю! – сказал он тихо. – Толя! Может, ты поймешь? Или вы, Владимир Алексеевич, может, вы объясните? Как такое может быть? – Что случилось? – напряженно спросил Анатолий. – Утром повесили новогоднюю афишу. А час назад – опять череп! Но почему? Он повернул ко мне побледневшее лицо. – Владимир Алексеевич, ведь все уже закончилось! Как такое может быть? Я встал. – Не хотел я вас расстраивать раньше времени, друзья, но, похоже, ничего не закончилось. Мы шли по ложному следу. – По ложному? – вскричал Владимир Леонидович. – И… что теперь делать? |