Онлайн книга «Сын боярский. Победы фельдъегеря»
|
Через какое-то время обоз остановился, и Алексей облегчённо вздохнул: трясло на телеге немилосердно, и каждый толчок болью отдавался в груди. Возничий повернулся к нему, и он увидел его лицо – типично славянское: курносый, волосы русые, окладистая борода. На вид лет сорок – сорок пять. – Очнулся, милок! – Пить дай. – Это можно. Возничий спрыгнул с облучка, подошёл к Алексею, приподнял ему голову и напоил его из баклажки. Потом отхлебнул из неё сам. – Где я? – Так на подводе. – Это понятно. Куда едем? – Князь говорил – на Булгар, – мужик почесал затылок. – Какой князь? – удивился Андрей. – Известно какой – Фёдор Давыдович Пёстрый, из Стародубских он. Ноне Москве служит, великому князю московскому. – Постой, так вы не рязанцы? – А я тебе что втолковываю? Или у тебя, кроме раны, ещё и с головой нелады? – Я же на заставе рязанской был, на засечной черте. – Ага-ага… Тебя ведь случайно нашли, наш дозор наткнулся. Кабы не они, добил бы тебя степняк. И так ваших, рязанских, всех там положили басурмане. Думали, и ты уже неживой. Но глядим – дышишь, вот тебя на повозку и определили. – На мне же кольчуга была… – Стянули, всё равно негодная. Разрублена она была. – А конь? – Вот чего не знаю, того не знаю. Это у дозорных спросить надо, как поправишься. Алексей схватился за кожаный шнурок, нащупал чехольчик, а в нём – камень. От души отлегло. Мужик заметил его движение: – Нам чужие обереги не нужны, не тронул его никто. Видать, сильный оберег у тебя. Кабы не он – убил бы тебя степняк. Верно, чужие обереги не трогали. Возьмёшь его – и чужую судьбу на себя примеришь. Может, и на самом деле камень непоправимую беду отвёл? Ведь помог же он с мороком? Занятный камушек, интересно – на что он ещё способен? Обоз тронулся. Мужик вскочил на облучок: – Меня Иваном звать. – Меня Алексеем. Только голос был слабым, и возничий его не услышал. Часа через два обоз снова встал. Алексей сделал усилие, приподнялся на локте и повёл головой. Ого! Войско большое, обоз в самом конце, а впереди – конные, пешая рать. Неужто на Булгар идут? Возничий ушёл, а вернувшись, протянул Алексею кусок лепёшки и ломоть сала. – Подкрепись, тебе сейчас силы нужны. Есть и в самом деле хотелось. Алексей впился зубами в хлеб. Когда съел всё, спросил: – Давно я в обозе? – Третий день как. Ого! А он думал – несколько часов. – Потерпи до вечера. Как на ночёвку встанем, лекарь придёт, перевяжет, мазь целебную положит. А как кулеш сварим, я тебе горяченького принесу. Обоз снова тронулся. Иногда мимо проносились верховые, вероятно из арьергарда. В походе всегда выставляли боевое охранение: дозоры рыскали и впереди, и сзади, и на флангах. Наконец стало смеркаться, и войско остановилось. Запахло дымом от разведённых костров, потом стали доноситься аппетитные запахи от котлов. Через какое-то время к повозке подошёл лекарь и поставил возле Алексея короб из лыка. – Как дела? – Живой пока, твоими заботами. – Величать-то тебя как? – Алексеем. – Меня Тихоном. Я рану твою осмотрю, перевяжу. – Делай что должно. Повязку пришлось отдирать от раны, пошла сукровица. Лекарь осмотрел рану, понюхал её: – Слава богу, не гноится. Он обильно наложил на рану мазь и перебинтовал её. – Повезло тебе. Сабля кольчугу разрубила, но силу потеряла. Два ребра пересекла, да кожу с мясом. – Мясо нарастёт. – Духом не падаешь, хорошо. Думаю, через две седмицы заживёт всё, ходить будешь. – Твои бы слова да Богу в уши. Лекарь засмеялся: – На Бога надейся, да и сам не плошай. Я завтра приду. – Благодарствую. Лекарь ушёл, но сразу заявился Иван. В руке он держал деревянную миску. – Кушать будем. Ложку сам удержишь? – Попробую. Иван подтащил Алексея к борту – так, чтобы он опёрся спиной о задок телеги. – Держи. Знатный кулеш! Сам только поел. Князь ни сала, ни мяса не пожалел. Ешь! В кулеше, среди пшена, густо попадались куски вяленого мяса и сала. Алексей съел всё дочиста. – Молодец! На поправку пошёл, – увидев это, одобрил Иван. – Теперь сыта принесу. Он снова ушёл и вернулся с оловянной кружкой, в которой был кипяток с мёдом и сушёными фруктами. – Пей, не обожгись только. Пить Алексею хотелось больше, чем есть, – при кровопотере всегда так. Напившись, он осторожно повернулся на бок. За три дня, что его везли бесчувственным кулем, спину порядком отбило. Дно у повозки дощатое, на кочках трясло – не мудрено. И заснул он, как человек, а не впал в беспамятство. На третий день он ехал уже сидя, держась руками за борта, – это было всё же интереснее: можно было по сторонам смотреть, а не в небо пялиться. И погода для похода в самый раз: солнце пригревает, но не печёт, и дождей нет. Повезло ему, что дозор на заставу наткнулся, иначе истёк бы кровью, да и отдал концы. Только получается, что он помимо своей воли из воинов рязанских в московскую рать попал. И вроде как клятву преступил, сам того не желая. Раздумывал теперь Алексей, что дальше ему делать. Слезть с повозки и пешим в Рязань идти? Так Кошкин убит, да и слаб он, не дойдёт. Коня нет, оружия нет – как и провизии. Отпадает вариант. Тогда другое: сидеть на повозке и смотреть со стороны, как москвичи будут штурмовать Булгар? Невместно. Вот и остаётся ему, как выздоровеет, в Московскую рать вливаться, под руку князя Пёстрого. Решив так, он уснул. День за днём по дикой степи рать приближалась к Булгару, к намеченной цели. Алексей окреп, рана затянулась. Чтобы прийти в форму, он временами соскакивал с телеги и бежал рядом. Вначале он придерживался за борт, а потом уже двигался самостоятельно. – Чего же ты себя так изводишь? – сетовал Иван. Алексей перезнакомился с обозниками, сидя с ними у костра по утрам и вечерам. А следующим днём вдали показался город Булгар, столица волжской Булгарии. |