Онлайн книга «Сын боярский. Победы фельдъегеря»
|
Поев кулеша, ушкуйники улеглись на гребцовых лавках. Алексей устроился на полу. Ушкуй покачивало на волнах, от воды тянуло сыростью, и Алексей пожалел, что не купил кафтан. Всё равно осень на носу, холодать будет, тёплая одежонка нужна. Утром, пока ушкуйники разводили костёр да кашеварили, Алексей сделал зарядку – члены затёкшие размять и согреться. – Ты с кем это воюешь? – спросил наблюдавший за ними старший, кормчий Корней. – Разминаюсь. – А-а-а, – протянул кормчий. Наверное, он решил, что у Алексея с головой не всё ладно. – Ты кто по жизни? – спросил он. – Ратником был – у рязанцев, у москвитян. Только из похода на Булгар вернулся. – Видать, плохо воевал-то… – Почему ты так решил? – изумился Алексей: так ему ещё никто не говорил. – Трофеев не вижу. Гол как сокол. – Я же не боярин или князь. У тех трофеев – по небольшому обозу. Ушкуйники переглянулись. – А вот чем кулаками воздух месить, подерись-ка ты с Иваном. Не против? Или слабо? Со своего места поднялся ушкуйник. Из всех новгородцев он был самый рослый и физически очень силён, мышцы так и играли под тканью рубахи. Такие легко гнут подковы, но вот реакция у них замедленная. Он снисходительно осмотрел Алексея сверху вниз: – Тебя вполсилы бить или как? – Как получится. Они встали на полянке друг против друга. Ушкуйники – все семь человек – от костра ушли: тут зрелище поинтереснее намечалось. Алексей понял, что вырубать Ивана надо сразу. Если он кулачищем своим попадёт, рёбра переломает. И в то же время калечить нельзя: ушкуйники обиду не стерпят, всем скопом накинутся – не отобьёшься. Иван смачно плюнул на ладонь, сжал кулаки и перенёс вес тела на левую ногу. Значит, сейчас последует удар. И точно. Кулак полетел Алексею в голову, как пушечное ядро, – всё-таки ушкуйник быстр для своей комплекции. Алексею удалось отклониться, а вот инерция толкнула вперёд Ивана, и осталось только подставить ему подножку – что Алексей и сделал. Иван растянулся на земле под хохот товарищей. Поднялся он с красным от злости лицом. – Не считается это, я запнулся! – заявил он. – Ага, о чужую ногу! Ушкуйники просто заржали. Зрелище становилось не только увлекательным, но и смешным. Иван обозлился и решил не цацкаться с Алексеем, а свалить его ударом и тем реабилитироваться перед товарищами. Но злость – плохой советчик. Едва поднявшись, он ринулся на Алексея, как бык на красную тряпку, но в последнюю секунду, когда кулак Ивана уже летел вперёд, Алексей резко нагнулся. Ушкуйник как будто налетел на вертикальную преграду, перевернулся и с размаху приложился о землю спиной, подняв тучу пыли. Ушкуйники смеялись до слёз, до колик в животе. – Ванька, сначала рубаху и портки спереди выпачкал, теперь сзади! А-ха-ха! Теперь давай с боков! Шутки сыпались со всех сторон. Кормчий Корней посерьёзнел. – Надсмехаешься над Иваном? Ну-ка, а как насчёт сабельки вострой? – До крови? – Как получится. Иван, ты проиграл, неси сабли. Иван вразвалку, как медведь, спустился к ушкую и вытащил из-под тряпья сабли. – Иван, ты уморился, отдай сабли Никите. Иван отдал одну саблю Никите, другую – Алексею. Никита роста был среднего, худощав, жилист. Такие в бою резвы, и воины из них бывают хорошие. Бойцы встали друг против друга. Никто не пытался напасть первым. Никита сделал обманное движение, но Алексей не купился, с места не тронулся. Какое-то время они ходили кругами, прицениваясь каждый к другому. – Ну что вы, как петухи? Кулеш скоро поспеет, – бросил Иван. Он хотел подзадорить бойцов, чтобы кто-то из них решился на атаку. И он явно желал, чтобы Алексей потерпел поражение в схватке и этим был посрамлён. У Никиты было маленькое преимущество: он видел, как двигается Алексей, когда наблюдал за их схваткой с Иваном, и теперь выжидал. Кулачный бой не сравнится с сабельным – другая техника ведения, другие приёмы. Алексей решил применить обманный финт, который видел у печенегов, – Никита о нём ведать не должен. Алексей же знал, как ведут бой византийцы, крестоносцы, половцы и печенеги, русские и булгары. И потому он сделал выпад. Никита отбил его саблей, попытался сам уколоть Алексея, но тот был готов к этому – сам выбрал такую тактику. Он развернулся боком, завернул правую руку с зажатой в ней саблей за спину и остриём сабли упёрся в грудь Никиты. Всё произошло стремительно. Сабли сверкнули, никто ничего не понял, но Никита замер на месте – он-то почувствовал острое жало сабли на коже. Как боец Никита неплохой, опытный, и это чувствовалось, но некоторых финтов он не знает. Никита поднял вверх левую руку: – Всё, проиграл! Публика разочарованно вздохнула. Оба бойца опустили оружие. – Ты где так драться научился? – спросил Никита. – Жизнь заставила, поляки так делают. Видел он как-то в переводной книге, ещё дореволюционного издания, именно этот приём польских рейтаров. А они, видимо, подглядели его у других народов, скорее всего – у венгров, в своё время сражавшихся с ордами половцев и печенегов. Ничего не пропадает бесследно. Вот только с исчезновением холодного оружия из армий ушли и навыки. – Да? – удивился Никита. – С ляхами я в бою не встречался никогда. – Молод ещё, придёт время – встретишься, – засмеялся Алексей. – Эй, бойцы! Кулеш поспел, завтракать пора, – окликнули их от костра. Никита забрал у Алексея саблю и отнёс оружие в ушкуй. Ели молча. Будешь говорить – другие всё съесть успеют. Ложками работали по очереди, по кругу. Когда доели, Корней объявил: – Побаловались – и будя. Ветер сегодня встречный, хоть и слабый, на вёслах придётся идти. Я думал, что к вечеру в Москве будем, а ноне сомнения берут – не доберёмся. Иван, мой котёл. – Почему я? – Проиграл потому как. Иван пошёл мыть котёл и оттирать его песком. Вскоре отчалили. Алексей тоже уселся на лавку, за весло – скучно просто так на полу сидеть, а на вёсле размяться можно, кровь разогнать. Гребли дружно, под команду Корнея: – И-раз, и-раз, и-раз! На «и» – замах весла, на «раз» – рабочий ход. Давно Алексей не сидел на весле, но навыки быстро вспомнились. Ни разу он не ошибся, не ударил своим веслом другое. |